– Клио?
Джексон остановился в нескольких сантиметрах от нее, поцеловал в щеку. Клио казалось, что от дрожи в ее теле трясется весь коридор.
– С тобой все в порядке?
Клио чуть не вырвало от притворной нежности в его голосе.
– Нет, не все.
Скрывать свое настроение не было смысла. Обойдя Джексона, она подошла к холодильнику, достала бутылку воды. Он все еще смотрел на нее, но Клио старалась не встречаться с ним взглядом.
«Она мечтает, чтобы ее любили. Отчаянно хочет чувствовать, что добилась успеха хоть в чем-то».
Ее грудь сдавило так сильно, что само дыхание представлялось каким-то чудом. Куда бы ни бросила взгляд Клио, нигде не было ни следа от нее. Нигде в квартире, где она прожила последние годы. Везде лишь знаки присутствия акулы нью-йоркского бизнеса – Джексона Смита.
Держа бутылку дрожащей рукой, Клио сделала глоток. Лишь теперь комок в горле немного отступил.
– Клио, вчера ты ушла с мероприятия, не предупредив меня. Я уже молчу о том, что ты не пришла домой ночевать. Где, черт возьми, ты была?
– У старого друга, – ответила Клио, на этот раз вперившись в Джексона взглядом.
Ни один волос в его идеально лежащей прическе не шелохнулся. Как всегда, на нем был безупречный костюм цвета черного угля. Синяя рубашка идеально подчеркивала голубой цвет его глаз. И купила ее наверняка Эшли. А в химчистку носила Клио.
Он изменял ей с секретаршей, а теперь имел наглость спрашивать, где ночевала Клио. Этому злодею неведомы чувства стыда и вины.
Говорят, к человеку относятся так, как он позволяет. Как она дала так легко себя использовать?
– Клио, скажи, что произошло этой ночью, или…
– Или – что, Джексон? – выпалила она со злобой, которой он явно не ожидал. Закрыв глаза, Клио набрала в грудь воздуха и досчитала до десяти. Иногда это помогало успокоиться.
Вчера, когда Стефано показал ей гостевую спальню, она рухнула в постель. Но страх и волнение так и не дали уснуть.
Клио прижала пальцы к вискам:
– Я плохо себя чувствую.
Внезапно Джексон стал похож на маленького мальчика, готового устроить истерику.
– Не говори, что у тебя очередной приступ мигрени. Честное слово, Клио, ты же знаешь, что является спусковым крючком к твоим головным болям. Каждый раз, когда у нас назревает серьезный разговор, ты жалуешься на мигрень.
Клио едва сдерживала слезы. Удивительно, но сейчас безразличие Джексона было ей обиднее, чем его измена.
– Мигрень наступает не по моей указке, Джексон.
– Не из-за нее ли ты вчера исчезла, когда мы с Джейн тебя ждали? Ты знаешь, как важна для меня эта сделка.
– Я две недели болела, Джексон. Тебе это, видимо, непонятно, раз ты все-таки затащил меня на этот ужин. Пока ты катался по миру, я сидела здесь одна с тяжелым гриппом. Я только начала приходить в себя, когда ты ворвался и приказал мне спешно собраться.
Выругавшись, Джексон достал из кармана сотовый телефон.
– Ладно, выпей таблетку. И позвони Джейн Алькотт, переназначь встречу. Забронируй столик в «Савое» завтра на обед. Я хочу уже закончить это дело с Джейн. – Джексон внимательно посмотрел Клио в глаза. – Господи, да что с тобой? У тебя такой безумный взгляд. Ты же не беременна, Клио?
– С чего мне беременеть, если ты четыре месяца меня не касался?
Только сейчас на лице Джексона отразилось нечто, похожее на стыд. Он что, извинялся? Клио затаила дыхание в ожидании ответа. И ненавидела себя за то, что опять передала инициативу в его руки.
– Разве это моя вина? – спросил Джексон, виновато отводя глаза. – У тебя всегда есть отговорка, Клио. То ты обижена на меня, то на себя. И потом, у тебя тысяча предрассудков о сексе. Господи, Клио, секс – это не только телячьи нежности и бесконечные слова любви. Иногда секс – это просто секс, черт возьми! Нет ничего плохого в том, что мужчина и женщина занимаются им просто так. Но ты ведь так не умеешь, правда?
– Тебе совсем плевать на мои чувства, Джексон? – печальный вопрос сорвался с губ Клио до того, как она поняла, хочет ли его задавать.
Она как будто смотрела со стороны на копию себя. Ту же наивную копию, которая верит, что ответ Джексона может наладить их отношения. Да, она снова надеялась и ненавидела себя за это.
Вспомнив обещание, данное Стефано, Клио отвернулась. Лучшие няни Англии учили ее оставаться собой, даже когда мир вокруг объявляет войну.
– Сегодня я не буду звонить Джейн, – сказала она. – Мне некогда.
– Как? – округлил глаза Джексон. – И чем ты занята?
– Мне нужно лететь в Афины. И до вылета у меня много дел.
– В Афины? В Грецию?
Джексон не верил своим ушам.
Губы Клио скривились в ухмылку.
– Да, в Афины в Грецию. На свадьбу Кристиана Маркоса.
– Кристиана Маркоса? Того, о ком я думаю? Ты что, приглашена на его свадьбу?
Лицо Джексона неожиданно просветлело. Клио не помнила, когда последний раз видела его таким довольным. Однако его радостная улыбка лишь укрепила лед вокруг сердца Клио.
– Почему ты не говорила, что знакома с ним? – не унимался Джексон.
– Я с ним не просто знакома. Кристиан мой близкий друг.
– Это еще лучше!
Джексон нажал на вызов и поднес сотовый к уху. Клио была уверена – он звонит Эшли.
– Тебя не приглашали, – выпалила она, вырывая у него трубку в тот самый момент, когда Эшли ответила.
– Но как же так? – удивился Джексон. – На свадьбы принято ходить парами. А с кем еще ты можешь там быть, как не со мной.
– Ни с кем. Все мои друзья и так будут там.
– И кто же эти друзья?
– Рокко Монделли, Зайед аль-Афзал и… – тут Клио запнулась, – Стефано Бьянко.
– «Колумбийская четверка»! – воскликнул Джексон, и глаза его заблестели.
Клио практически слышала, как в его голове созревает дерзкий план действий. Как он будет просить Эшли подождать еще немного, а потом еще и еще, пока та не родит.
– Ты действительно знаешь их лично? – радостно спросил Джексон. – Даже этого наглого сицилийца Бьянко?
– Да, – ответила Клио, чувствуя, как электрический разряд пронизывает каждый нерв в ее теле. – Стефано тоже мой друг. – Она с трудом улыбнулась и сложила руки на груди.
– Но ты не можешь просто взять и улететь в Афины, – сменил тактику Джексон. – В Нью-Йорке есть дела поважнее, чем чья-то свадьба. Ты нужна мне здесь на переговорах с Джейн.
Клио отрицательно покачала головой. Злость и обида разрывали ее изнутри.
– Ты и так достаточно долго не давал мне общаться с теми, с кем я хочу, – проговорила она. – У меня тоже есть жизнь, Джексон.