Она сдвинулась еще немного и замерла. В узком темном проеме, куда я бы не смог пролезть, возникла голова в берете.
— Инка! — шепотом позвал я.
Голова дернулась, повернулась влево-вправо, поднялась.
— Инка, сюда!
Она выбралась, присев на корточки, снова повертела головой, вдруг подскочила, оттолкнулась от края платформы, взлетела выше и вцепилась в прутья. Розовощекое лицо по другую сторону окна оказалось вровень с моим.
— Как ты сюда попала? — шепотом спросил я.
— Есть способы, — важно ответила девочка.
— Тебя Чак послал? Или Дэу? Она засопела.
— Никто меня не посылал, я сама везде хожу. Малой меня попросил…
— Чак? Он сбежал из «Крылатой могилы» один или с киборгом?
— Сбежали, сбежали. Малой и старик. Внизу спрятались, у крабодиан.
— Крабодиане? Это ведь секта какая-то старая, Орден ее разогнал. Они что, живут под Херсон-Градом?
— Живут. Крыс разводят бойцовых и грибы, наверх торгуют. Малой их знает, у них кантовались, потом он к механику своему пошел…
— Замри! — прошептал я.
Она застыла, глядя на меня. Я тоже замер. По двору всего в нескольких шагах за спиной девочки шли Мира и сержант. Сестра говорила, резко жестикулируя, сержант хмуро слушал.
— Кто? — беззвучно шевеля губами, спросила Инка. Я качнул головой. Мира и омеговец остановились лицами друг к другу, вполоборота к нам. Сержант что-то сказал, показывая на вездеход, Мира начала поворачивать голову, я сунул руку между прутьями, уперся в лоб Инки, готовый сбросить ее с борта, да вот только не было уверенности, что девочка успеет сообразить, что к чему, и сразу нырнуть в люк.
Двигатель вездехода, утробно взревев, заработал. Кузов затрясся, дрогнул пол. Мира, так и не повернувшись, что-то зло бросила в лицо сержанту, крутанулась на каблуках и поспешила к кабине. Омеговец постоял, глядя ей вслед, сделал неприличный жест и направился к сендерам.
— Оружие! — зашептал я, подавшись к самой решетке и едва не ткнувшись носом в щеку девочки. — Есть у тебя какое-то оружие?
— Нету! — пискнула она. — Малой забрал, сказал, не нужно с собой! Только вот…
Удерживаясь одной рукой, она второй сдвинула подвязанный ленточкой берет на затылок, сунула под него руку, покопалась в своих желтых косичках и достала длинную заколку в виде кинжала. Я выхватил ее из пальцев Инки.
Теперь работали двигатели всех машин, гул и чад выхлопов наполняли двор.
— Это секретная заколка, замки вскрывать. А ты деда моего видел? Он где-то здесь должен быть…
— И это все? Еще что-то есть?
— Нету! Где дед мой? Он живой?
— Живой. Так зачем ты пришла?
— Узнать, что с тобой здесь делают. И с дедом. Поэтому малой оружие забрал, сказал: если с ним меня тут поймают, то могут убить, а так скажу, просто украсть хотела чего, вориха я просто, а не бандитка…
Одна машина поехала, вторая плюнула черным клубом из трубы под багажником, затряслась и тоже тронулась с места. Ее догнал молодой солдат, который приковывал меня к цепи, вспрыгнул на багажник, взгромоздившись на сидушку возле пулемета, стал пристегиваться ремнем.
— Слушай! — лихорадочно зашептал я Инке. — Тебе надо сказать Чаку, то есть малому…
Вездеход содрогнулся всем своим большим, тяжелым, железным телом и поехал. — …Скажешь ему, чтобы…
— Что? — зашептала Инка сквозь гул и рев. — Не слышу! Дядька, мне прятаться надо, спаймают!
— Подожди! — Я сжал ее пальцы, обхватившие прутья решетки, не позволяя спрыгнуть, и зашептал громче. Несколько мгновений она слушала, а вездеход набирал ход, и темный проем возле сдвинутой крышки люка уплывал все дальше из-под ног висящей на борту девочки. Потом она задергалась, пытаясь высвободиться.
— Ты поняла?! — зашипел я. — Повтори!
— Поняла, нет времени! Отпусти, дядька, спалюсь! Я разжал пальцы. Девочка спрыгнула, на четвереньках бросилась к люку и нырнула в него.
* * *
Мы покинули город не тем путем, через который я и Чак попали сюда, — увидев городскую стену далеко справа, я понял, что караван выехал из Херсон-Града гораздо севернее.
Я заснул, когда уже начало светать, завернувшись в пальто под окном, и проснулся, потому что услышал:
— Мутант! Эй, сюда гляди!
На пол рядом что-то упало и подскочило, вращаясь. Я поднял голову. Влас заглядывал в незамеченный мною раньше люк в крыше.
— Ты! — повторил он. — Зенки открывай!
Я сел, поднял ржавую гайку, которую он кинул в меня, подбросил пару раз на ладони и швырнул вверх. Получилось удачно — Влас дернулся, но гайка стукнула его по лбу и свалилась обратно.
Здоровяк зарычал, сунул в люк ствол карабина и выстрелил. Пуля ударила в пол возле колена, со звоном срикошетила к стене, звякнув о прут решетки, вылетела наружу через окно. Я не пошевелился.
— Мутант, тварь поганая, тебя пристрелить?!
Я насмешливо глядел на него. Влас грозно потыкал в мою сторону стволом, потом плюнул, сообразив, что выглядит по-идиотски, убрал оружие и потер свежую ссадину на лбу.
— Мира спрашивает, куда теперь ехать, — сумрачно сообщил он.
Я пожал плечами.
— Куда хотите, туда и едьте. Я откуда знаю?
— Ну ты! Поговори мне еще! У нас уговор, не забыл? Вы со стариком живы до сих пор — так показывай направление.
Я снова взял гайку, и Влас завозился, приготовившись отпрянуть, если я швырну ее.
— Мутант, не выводи меня из себя!
— А что ты сделаешь — напукаешь в кузов?
— Слезу вниз и пару костей тебе переломаю. Говори, куда ехать!
Я покачал головой, подбрасывая гайку на ладони.
— Мира всерьез, что ли, думает, будто я стану вам показывать путь, сидя в этой коробке железной?
— А чем плохо? — проворчал он. — Тепло, темно и мутафаги не кусают.
— Ну так присоединяйся, раз тебе тут нравится.
— Куда дальше, спрашиваю?
— Откуда я знаю? Я же не вижу, куда мы едем… Он в сердцах стукнул кулаком по крыше.
— Просто скажи направление от Херсон-Града! Точно на запад? Или к югу забирать?
Я перекинул гайку на другую ладонь и снова пожал плечами.
— Не везде по склону можно спуститься вниз. В Донную пустыню ведут несколько дорог, нам нужна одна из них. Какая — заранее не скажу, но приведу караван к ней, если буду видеть, куда едем.
— Мутант… — начал он опять, но я отбросил гайку и, перебравшись к окну, стал глядеть наружу.