Они разом повернулись к ней и наконец замолчали. Чаффи выглядел раздраженным и сердитым, Мейрид – испуганной. Было ясно, что происходит нечто более серьезное, чем обычная перепалка.
Фиона подошла к сестре и взяла ее руку.
– Мы нигде и ни при каких обстоятельствах не должны кричать друг на друга.
Рука Мей была влажная, и это подтверждало, что ей страшно. Девушка дрожала. Фиона приобняла ее и спокойно и ласково посмотрела в глаза. К счастью, этого оказалось достаточно, чтобы она немного успокоилась.
– Давайте сядем и спокойно поговорим. Ведь так всем будет лучше, не правда ли? – предложила Фиона.
Мейрид первой последовала призыву, но села как раз на тот стул, где лежали очки Чаффи, случайно или нарочно уронив их на пол. В результате, чтобы поднять их, ему пришлось прямо перед ней низко наклониться.
– Итак, – начала Фиона, – насколько я понимаю, вы, Чаффи, что-то хотите взять у Мейрид?
Мей прямо взвилась, как флаг на флагштоке, и выпалила:
– Он не может взять их! Разве ты не слышала, о чем я говорила?
Фиона посмотрела на нее с осуждением.
– Выслушивать тебя будет викарий в церкви. А сейчас сядь, пожалуйста, пока я не лишила тебя права голоса. Ты ведь знаешь: я могу это сделать.
С минуту Мейрид стояла, растерянно отвернувшись от сестры: лицо ее пылало, – затем резко опустилась на стул. Чаффи нервно взъерошил пальцами волосы, так что они встали дыбом, но Мей неожиданно протянула руку и поправила его прическу. Фиону это проявление заботы, как ни странно, на сей раз не удивило.
– Речь идет о словесной головоломке, которую леди Мейрид дал дед, – объяснил Чаффи. – Я думаю, что она довольно важна.
Фиона даже заморгала от удивления.
– Важна? Для чего? Это же просто игра. К тому же совсем не новая: мы играли в нее много лет.
Чаффи пристально посмотрел на нее своими трогательными щенячьими глазами, и внутри что-то дрогнуло. Он почему-то напомнил ей Алекса.
– Полагаю, они все еще у мисс Мейрид, – сказал Чаффи, не обращая внимания на окаменевшее лицо девушки. – И я не думаю, что это игрушки.
Он поднял со стола листок с рядами букв, знакомым образом сгруппированных по четыре.
– Это из последней головоломки, которой она занималась.
– Он украл ее! – вскрикнула Мейрид, завертевшись на стуле.
– Скопировал, – поправил молодой человек, так побледнев, что исчезли веснушки с лица. – Но это только часть.
– Да, – подтвердила Фиона, приобняв сестру за плечи, – я видела, как вы копировали. Но зачем?
Чаффи взял со стола еще один листок и передал ей.
– Потому что это очень похоже на другие… гм… головоломки, с которыми мне приходилось работать. На шифровки.
Фиона подняла голову и на мгновение замерла, забыв о листке, потом сказала:
– Маркиз активно работал с чиновниками из правительства. Возможно, это от них?
– Не думаю, – покачал головой Чаффи. – Правительственные чиновники используют другой метод. К этому, – он указал на листок в руках Фионы, – требуется шифровальный ключ.
– Ключ не срабатывает! – неожиданно выпалила Мейрид, указывая на первый листок с копией головомки.
Фиона посмотрела на нее с удивлением.
– Какой ключ? У нас не было никаких ключей.
Мейрид взглянула на нее и захлопала ресницами.
– Для этой был. В часах.
Сердце Фионы екнуло и забилось быстрее.
– В каких часах, Мей?
– Вы их тоже взяли с собой? – вмешался Чаффи.
Фиона бросила на него сердитый взгляд и сказала с ледяным спокойствием в голосе:
– Давайте за один раз спрашивать о чем-то одном. Так у нас будет больше шансов узнать то, что мы хотим.
– Нет, вы не узнаете! – выпалила Мейрид, опуская голову.
В течение некоторого времени Фиона молча смотрела на нее, и наконец голова сестры поднялась.
– Часы, Мей.
В ответном взгляде сестры читалась обида, будто ее обвинили во лжи. С минуту она сидела молча, потом фыркнула, залезла в карман своего бессменного фартука и извлекла оттуда великолепные карманные часы на цепочке.
– О Боже! – воскликнула Фиона. – Откуда это у тебя?
Глаза Мей хитро блеснули.
– Когда я разгадывала головоломку… Вообще-то, две головоломки. Одну я разгадала – не эту, а другую. Я не думала, что это ключ.
Чаффи осторожно взял у нее часы, поднес к глазам и сообщил, указывая на гравировку:
– Роза Тюдоров.
Фиона утвердительно кивнула:
– Это часть фамильного герба: Хоузы всегда были очень близки с Тюдорами.
Она заметила, что Чаффи при этих словах на мгновение нахмурился, однако ничего не сказал. Он провел ногтем по часам и открыл их. На обратной стороне крышки была еще одна гравировка – что-то вроде стихотворения и надпись на латыни.
– Non omnis morias, – прочитала Фиона. – Что это означает?
– Весь я не умру, – перевел Чаффи. – Мы считаем, что это один из шифровальных ключей.
Фиона повернулась к сестре.
– Где ты их взяла, Мей?
Мейрид пару раз моргнула, огляделась по сторонам, будто искала ответ, и наконец произнесла:
– В конюшне, в одном из стойл. Я думала, кто-то потерял.
Чаффи закрыл глаза и ущипнул себя за нос. У Фионы было такое ощущение, будто под тяжестью признания сестры из ее легких вышел весь воздух, и она спросила:
– Что это за шифровки, над которыми вы работаете, Чаффи? Почему они столь важны?
Молодой человек вздохнул и обвел взглядом стопки бумаг, которые он разложил на столе.
– Мы думаем, что это переписка группы изменников.
По мере того как до Фионы доходил смысл слов Чаффи, ей становилось все труднее дышать.
– Изменников? «Львов»? Вы думаете, что мой дед один из них?
– Не знаю. Но мы непременно должны выяснить это.
Стоило лишь представить, насколько слова Чаффи касаются их с Мейрид, и Фиона плюхнулась на стул. И дело отнюдь не только в политической позиции деда.
– Боже правый! Из ваших слов выходит, что мы с Мейрид расшифровывали послания, адресованные людям, готовившим дворцовый переворот?
Она подняла взгляд на Чаффи, молясь про себя, чтобы он улыбнулся и сказал «нет», но молодой человек молчал, и это еще больше испугало Фиону.
Она повернулась к Мейрид.
– Эта головоломка действительно у тебя, Мей? До сих пор?