– И все на одного. Не забыл.
– Еще шутишь. Короче – нам работу сделать надо. Сделаешь – обратно свою Наташу получишь и уезжай куда глаза глядят, мой тебе совет. Лучше в Аргентину.
…
– Но работу надо сделать. И ты ее сделаешь.
– А то что?
Подполковник молча смотрел на меня.
– Один вопрос. Вы понимаете, что я еще могу уйти? А вот тебя зачистят.
– Ты о своем думай. Никто меня не зачистит…
…
– Идешь или как?
– Сколько.
– Что – сколько? – непонимающе спросил подполковник.
– Денег. Такую работу бесплатно не делают.
Подполковник переварил, натужно рассмеялся:
– А ты наглец. Еще и денег тебе.
– Слушай, подполковник! А с чего вы решили, что мне баба нужна? Деньги – еще туда-сюда. А баба…
Подполковник подумал:
– Сколько ты хочешь?
– Э… не пойдет так. Вопрос – кого. Может, мне до конца жизни придется шукаться.
Подполковник еще подумал.
– Это не мой уровень, – признал он, – но я поговорю. Там решат… наверху.
– Хорошо. Сейчас – что?
– Договорились?
– Пока – да.
Подполковник бросил сигарету.
– Поехали.
– Куда?
– Куда-куда. Определим тебя, дадим винтовку. Будешь пока тренироваться, а там – решим…
Я аккуратно положил на мерзлую землю автомат, гранату, пистолет, запасной рожок, рацию. Подполковник внимательно наблюдал за всем этим.
– Поехали… – сказал я.
В этот день с утра шел снег.
Снег был белый, пушистый и совсем не мерзлый, он падал и почти тут же превращался в воду на черном, без единого изъяна, асфальте. Одетые в оранжевые робы дворники хозотдела приводили в порядок территорию. Надсадно каркали вороны.
Только недавно вступивший в должность президент Российской Федерации – в прошлом месяце ему исполнилось сорок девять лет, и по меркам этого кабинета он был возмутительно молод – оторвался от созерцания климатических неурядиц за окном и прошел на свое место. Рабочее место главы государства. Которое еще помнило другого человека, несчастного и пьяного, сломленного неподъемной тяжестью власти, но который сумел сохранить главное.
Россию.
Именно поэтому нынешний хозяин этого кабинета никогда не думал о своем предшественнике плохо и запрещал высказываться о нем плохо всем членам своей команды. Так он нарушил традицию этого кабинета – во всем виноват тот, кто был перед тобой.
– Это может быть провокацией? – спросил он. Как бывший директор ФСБ, контрразведчик, он везде подозревал провокацию.
– Вряд ли, – покачал головой его старый друг, ныне секретарь Совета безопасности России, – слишком сложно для… провокации. Да и, в общем, это совпадает с той информацией, которую мы получаем из Украины. Там идет ползучий государственный переворот.
– Цель?
– Как мы предполагаем, устранение действующего президента Украины и внесение изменений в конституцию Украины. Создание парламентской республики, назначение премьер-министра Радой, превращение президента в декоративную фигуру. В этом случае власть в стране фактически возьмут мафиозные кланы, выборы будут использоваться как канал для сброса недовольства, но ничего, по сути, меняться не будет. Это реакция на референдум. По факту – ситуация в Украине сейчас ровно такова, какова была у нас, в девяносто третьем. Только у нас в девяносто третьем открыли огонь по Белому дому из танков. А там, похоже, собираются убить президента.
– Может, все-таки не президента? – усомнился Путин.
– Вероятность иного мала. Ситуация на Украине находится в состоянии пата уже более полутора лет. Согласно выкладкам нашего аналитического центра, вероятность того, что в ближайшее время группа политиков, противостоящая президенту, решится на крайние меры, достигает сорока пяти процентов. После того как мы получили информацию из Ростова, эта вероятность составляет шестьдесят процентов. На Украине нет ни одной политической фигуры, которую есть смысл устранять подобным образом. Всегда можно найти компромат, воспользоваться связями, просто занести на Банковую и купить нужное решение. Есть только одна фигура, физическое устранение которой – единственный путь к разрешению пата и прорыва наверх целой группы политиков. Группы политиков, связанных с организованной преступностью, в том числе с вором в законе Могилой.
– Даже так…
– Именно так. Могила, по нашим данным, активно участвует в заговоре. Его задача, если называть вещи своими именами, криминальная оккупация Украины. Если ему это удастся, следующей может стать Россия.
– А кто во главе заговора?
– Головач.
– СБУ. Он же, по-моему, человек Кузьмука. Его земляк из Днепропетровска.
– Он уже давно человек Могилы. На сегодняшний день можно сказать, что украинское СБУ и частично милиция находятся под контролем мафии. Обстановку в СБУ Кузьмук не контролирует, идет борьба за МВД. Человек президента в МВД, Курченко – одна из основных целей заговорщиков.
Президент странно посмотрел на своего старого друга…
– Как легко предают, Боря…
Секретарь Совета безопасности, сам опытный разведчик и спецслужбист, не знал, что сказать. Но знал, что в отличие от Ельцина новый президент не переносит лесть, тот, кто льстит, попадает под подозрение. Поэтому он просто промолчал.
– Ладно, давай дальше, – вздохнул президент. – Что по тому парню из Ростова-на-Дону? Ну, которого сначала объявили в розыск, а потом розыск сняли? Вы нашли его личное дело?
– Нашли.
Секретарь Совбеза положил на стол папку, но президент не притронулся – и тот, поняв свою ошибку, раскрыл ее и начал читать:
– Багров, Виталий Павлович. Шестьдесят восьмого года рождения, Ростов-на-Дону. Отец – сотрудник милиции, уголовный розыск. Погиб при подозрительных обстоятельствах в восемьдесят девятом, официально – в ДТП. Мать – врач-терапевт высшей квалификации, заслуженный врач. Жива до сих пор, работает. Занимался пулевой стрельбой в СДЮШОР, кандидат в мастера спорта. Призван в восемьдесят шестом в войска специального назначения. Прошел курс тактико-специальной подготовки в Чирчике, дополнительный курс снайперской подготовки. Направлен для прохождения службы в пятнадцатую бригаду спецназа, по прохождении срочной службы остался на сверхсрочную. В восемьдесят восьмом году представлен к званию Героя Советского Союза по линии КГБ, получил Красное Знамя.
– Минутку, – сказал президент, – как это, по линии КГБ?