В реакции Сталина можно не сомневаться: «Фролова и Иванова обязательно расстреляйте и объявите об этом в печати» [212] . В чем же заключалась вина этих офицеров? Полковник И.М. Фролов и полковой комиссар К.В. Иванов в конце июля 1941 г. возглавили 1-ю гвардейскую дивизию народного ополчения. Показали себя умелыми и способными военными руководителями во время боев, которые дивизия вела в августе западнее Волосово и на дальних подступах к Красному Селу, а в сентябре – на приморском плацдарме, в районе Ропши и южнее Ораниенбаума. За проявленные в этих боях решительность и мужество Фролов и Иванов были удостоены правительственных наград. Много сделали они для повышения боеспособности частей дивизии, реорганизованной в сентябре из ополченской в кадровую 80-ю стрелковую дивизию. В конце ноября дивизия после совершения длительного марша получила приказ с ходу атаковать вражеские позиции. Учитывая отставание артиллерии, истощение личного состава и отсутствие данных о противнике, командир дивизии отказался проводить атаку немедленно, заявив, что она обречена на неудачу и сопряжена с высокими ненужными потерями. Дивизия перешла в наступление на следующее утро, но успеха не добилась. За это командир и комиссар дивизии и были расстреляны. Понятно, что повторить их участь никто из командиров не хотел.
Таким образом, боевые действия по прорыву блокады Ленинграда, начатые 20 октября 1941 г., продолжались весь ноябрь и часть декабря. В общей сложности в них приняли участие подразделения 12 стрелковых дивизий и 2 бригад Ленинградского фронта. Несмотря на то что превосходство в людях и технике в целом было на его стороне, сломить сопротивление противника нигде не удалось. Потери, понесенные наступающими частями, оказались непомерно высоки. Ввиду полной безрезультатности усилий войск фронта по распоряжению Ставки ВГК атаки были прекращены. Так завершилась вторая попытка прорыва блокады Ленинграда.
Зима 1941–1942 гг. была для защитников Ленинграда временем наиболее тяжелых испытаний, лишений и жертв. Ежедневно немецкие самолеты совершали налеты на город. Дальнобойная артиллерия по-прежнему варварски обстреливала не только войска, но и жилые кварталы. С наступлением холодов еще более сократился подвоз топлива и продовольствия в Ленинград. Вскоре встал весь городской транспорт.
Но самым острым и трудным оставался продовольственный вопрос. Чтобы спасти жизни миллионов ленинградцев, необходимо было любой ценой удержать южное побережье Ладожского озера и в кратчайший срок организовать по нему подвоз продовольствия. В Ленинград доставлялось так мало продовольствия, что невозможно было удовлетворить даже самые минимальные потребности. В городе росла смертность. Одно за другим закрывались предприятия. Необходимо было как можно скорее прорвать блокаду Ленинграда, а для этого требовалось разгромить немецкие войска, осаждавшие город.
К началу января 1942 г. на ближних подступах к Ленинграду, а также в полосе от Ладожского озера по р. Волхов до Осташкова против войск Ленинградского, Волховского и правого крыла Северо-Западного фронтов продолжала обороняться группа армий «Север». В ее 18-й и 16-й армиях насчитывалось 26 пехотных, 3 моторизованные и 3 охранные дивизии. Немецкие войска, выполняя приказ Гитлера от 16 декабря, упорно обороняли занимаемые рубежи, стремясь во что бы то ни стало удержать основные силы Ленинградского фронта и Ленинград в блокаде. Вражеские части занимали оборону на заранее подготовленных позициях. На всех важных участках противник оборудовал мощные опорные пункты, в основном на пересечении дорог, на холмах среди болот, на месте разрушенных населенных пунктов. Он использовал железнодорожное полотно, увеличив его местами до трех метров высоты. В насыпь были врыты ружейные и пулеметные ячейки, сделаны площадки для противотанковых пушек и землянки, укрытые накатами из бревен, для личного состава. Все это было соединено ходами сообщения. Подступы к опорным пунктам минировались и прикрывались несколькими рядами колючей проволоки. Оборона строилась на нескольких эшелонированных в глубину рубежах. Пространство между опорными пунктами простреливалось перекрестным ружейно-пулеметным огнем. По дорогам патрулировали танки.
По замыслу Ставки, основная роль в разгроме группы армий «Север» и прорыве блокады Ленинграда отводилась Волховскому фронту. В него вошли 4-я и 52-я армии и две новые армии из резерва Ставки – 2-я ударная и 59-я. Фронту под командованием генерала армии К.А. Мерецкова предстояло силами 2-й ударной, 59-й и 4-й армий совместно с 54-й армией Ленинградского фронта, которая находилась вне блокадного кольца, разгромить мгинскую группировку противника и тем самым прорвать блокаду Ленинграда. Одновременно ударом в южном направлении силами 52-й армии освободить Новгород и отрезать врагу пути отхода перед Северо-Западным фронтом, который также переходил в наступление. Погодные условия благоприятствовали проведению операции – в лесисто-болотистой местности суровая зима сковала болота и реки.
Волховская группировка 18-й немецкой армии состояла из 14 пехотных, 2 моторизованных и 2 танковых дивизий. На 1 января 1942 г. в Волховский фронт входили 23 стрелковые дивизии, 8 стрелковых бригад, 1 гренадерская бригада, которая из-за нехватки стрелкового оружия была вооружена ручными гранатами, 18 отдельных лыжных батальонов, 4 кавалерийские дивизии, 1 танковая дивизия, 8 отдельных танковых бригад. Фронт превосходил противника в живой силе в 1,5 раза, в орудиях и минометах в 1,6 раза, в самолетах в 1,3 раза. Но все это превосходство сводилось на нет нехваткой боеприпасов, которых имелось всего четверть боекомплекта. Кроме того, соединения 4-й и 52-й армий после тяжелых боев насчитывали по 3,5–4 тыс. человек вместо штатных 10–12 тыс. [213] . Лишь 2-я ударная и 59-я армии имели полный комплект личного состава. Но у них почти совсем отсутствовали прицелы для орудий, а также телефонный кабель и радиостанции, что весьма затрудняло управление войсками. Недоставало в этих армиях и теплой одежды. В ночь на 7 января Мерецков докладывал в Ставку, что «не прибыла армейская артиллерия 2-й ударной армии, не прибыли ее гвардейские дивизионы, не сосредоточилась авиация, не прибыл автотранспорт, не накоплены запасы боеприпасов, не выправлено еще напряженное положение с продфуражом и горючим» [214] . Командующий просил Ставку усилить фронт танками, автомобилями, артиллерийскими тягачами, инженерным имуществом. Но Ставка считала, что тяжелую технику нельзя эффективно использовать в лесисто-болотистой местности.
Ко всему прочему во фронте не хватало автоматического оружия, около половины авиации составляли легкомоторные самолеты, а 2-я ударная армия являлась таковой только по названию. В конце 1941 г. она состояла из одной стрелковой дивизии, шести стрелковых бригад и шести отдельных лыжных батальонов, то есть по численности равнялась стрелковому корпусу. В ней насчитывалось 43 970 человек, 71 танк в двух танковых батальонах, 462 орудия и миномета.
Не полностью удовлетворял командование фронта по своим профессиональным качествам и командующий 2-й ударной армией генерал-лейтенант Г.Г. Соколов. Он прибыл в армию с должности заместителя наркома внутренних дел. Брался за дело горячо, давал любые обещания. На практике же его подход к решению задач в боевой обстановке основывался на давно отживших понятиях и догмах. Вот выдержка из его приказа от 19 ноября 1941 г.: «1. Хождение, как ползанье мух осенью, отменяю и приказываю впредь в армии ходить так: военный шаг – аршин, им и ходить. Ускоренный – полтора, так и нажимать.