Как потом выяснилось, оборона противника на побережье Мотовского залива строилась системой отдельных опорных пунктов, удаленных друг от друга на 2–3 и более километров. Однако ни командование бригады, ни командование батальонов истинной обстановки, состава сил и расположения вражеских огневых точек не знали. Поэтому батальоны начали выдвижение в глубь материка в походных колоннах по доступным направлениям, равномерно распределившись по фронту.
Первой вступила в боевое соприкосновение с противником бригадная разведрота лейтенанта Н.И. Грачева. Она наткнулась на боевое охранение, выставленное 68-м отдельным самокатным батальоном 6-й горнострелковой дивизии противника, окружила его и, несмотря на упорное сопротивление, уничтожила.
5-й батальон бригады под командой капитана Хижнякова наткнулся в конце второго дня наступления на сильный опорный пункт врага, атаковал его и взял штурмом.
2-й батальон под командой капитана Неженцева успешно наступал на хорошо укрепленную высоту 262,2, превращенную егерями в мощный опорный пункт. Батальон с ходу ворвался в расположение противника и в рукопашном бою уничтожил почти весь гарнизон высоты.
4-й батальон под командованием капитана А.Ф. Петрова беспрепятственно преодолел около 8 км и вышел в район, где губа Большая Западная Лица образует извилину и берег вдается в плес мысом. Но стоило подразделениям продвинуться еще метров на сто, как из опорного пункта противника с одной из высот был открыт огонь из минометов. Расположение опорного пункта противника с точки зрения использования местности было выбрано удачно: все подступы к высоте полностью контролировались.
Чтобы не уклоняться от выполнения основной задачи – выйти на дорогу Мурманск – Титовка, командир батальона решил захват этого опорного пункта произвести небольшими силами: 2-й ротой, которая должна была действовать справа, и одним взводом 3-й роты, которому предстояло атаковать слева. Поддерживать наступающих должен был огневой взвод в составе двух 82-миллиметровых минометов и 45-миллиметровой пушки, имевшей довольно ограниченный запас снарядов, то есть только то, что расчетам было под силу взять с собой.
Оборудование опорного пункта хотя и не было вполне совершенным, но отдельные подходы к нему были заминированы, и весь он был огражден колючей проволокой в три ряда. На плато высоты и ее скатах были оборудованы дзоты и блиндажи из камня. Противник не переставал вести интенсивный огонь, и это не давало возможности быстро сосредоточить людей на исходных для атаки рубежах. К тому же передвижение сильно задерживалось из-за глубокого снежного покрова. Атака началась только к исходу дня.
Взвод 3-й роты под командованием младшего лейтенанта Шарова, ведущий наступление со стороны прибрежной полосы, наткнулся на довольно крутой обрыв скалы и преодолеть его не смог. Успешнее действовали подразделения 2-й роты, управляемые лейтенантами Теплицким и Орловым. Они пересекли лощину и зацепились за скаты укрепленной высоты. Отдельным бойцам с большим трудом удалось преодолеть проволочное заграждение и приблизиться к огневым точкам противника. Завязались жаркие схватки, перешедшие в гранатный бой и рукопашную. И все же первую атаку враг отразил. Бойцы, проникшие в глубь опорного пункта, погибли в неравных схватках.
При четвертой атаке тяжело ранило лейтенанта Теплицкого. А спустя некоторое время лишился командира другой взвод, действовавший несколько левее с целью охвата атакуемой высоты с тыльной стороны: лейтенант Орлов погиб от пулевого ранения в голову. Огонь наших минометов, 45-миллиметровой пушки хотя и оказал какую-то помощь наступавшим, однако огневым точкам противника особого ущерба не причинил. Смеркалось, когда комбат отдал приказ о прекращении дальнейших атак.
Еще задолго до рассвета он поставил командиру 3-й роты И.Б. Ткачу задачу обойти опорный пункт противника по льду губы, вывести роту на отлогий мыс и атаковать высоту с южных скатов, крутизна которых, по донесению разведчиков, особых препятствий для наступающих не представляла. С наступлением рассвета рота выдвинулась на лед и начала форсировать дистанцию в 1,5 км. Несмотря на сильный артиллерийский и минометный огонь, командир роты целеустремленно вел людей вперед по льду, залитому водой, выступавшей из пробитых снарядами воронок. Преодолев с незначительными потерями открытое ледяное плато, рота вышла на мыс и, рассредоточившись на нем, приступила к осаде высоты. Справа опорный пункт противника атаковала 2-я рота под командованием лейтенанта Герасимовского. К 11 часам все было кончено [390] .
Настал третий день операции. Командованию бригады стало известно, что соединениям 14-й армии не удалось прорвать оборону противника. Рушился весь замысел операции. Но приказа, останавливающего или отменяющего наступление, не было. Погода в тот день резко изменилась. Задул сильный и холодный северный ветер, температура понизилась, начался снегопад. Трое суток люди не ели горячего, грызли мерзлый хлеб, сухари, сухие концентраты, запивая холодной водой из озер и ручейков. Пройдя от берега 15–18 км, батальоны были вынуждены остановиться. По данным штаба бригады, за 4 дня боев она потеряла 175 человек убитыми, 357 ранеными, 9 пропавшими без вести и одного заболевшим.
В период с 2 по 4 мая бригада предприняла ряд попыток наступления, не давших никаких результатов. Немецкое командование, стремясь любой ценой задержать наступающих моряков, перебрасывало против них все новые и новые части. Это были специально оснащенные и подготовленные горные стрелки с вьючным транспортом, способным подвозить для боя все необходимое, вплоть до минометов и орудий горной артиллерии. К тому же резервы у противника оказались свободными, так как угроза прорыва обороны на рубеже Большой Западной Лицы отпала.
Обстановку неожиданно усугубила резко ухудшившаяся погода. Вот что пишет об этом участник этой операции И.П. Барченко-Емельянов: «Целую неделю свирепствовала пурга, пронизывавшая людей, казалось, насквозь, бешено крутящиеся вихри мокрого снега ненадолго сменялись убийственно леденящим ветром, и тогда земля покрывалась ледяной коркой, по которой невозможно было передвигаться. Ничего более страшного из пережитого в Заполярье я не могу припомнить. Эта взбесившаяся стихия доставила людям невероятные лишения. Перед операцией установились погожие дни, поэтому экипировка десантников не предусматривала ни теплой одежды и обуви, ни утепленных палаток, ни «буржуек» для обогревания людей и приготовления горячей пищи» [391] .
Бойцы были до предела истощены, с почерневшими от мороза и ветра лицами, с потрескавшимися и кровоточащими губами. Воспаленные глаза постоянно слезились от слепящей белизны снега. Закончились продукты и подходили к концу боеприпасы, с каждым днем росло число убитых, раненых, обмороженных и ослепших. Особенно много было десантников с обмороженными ногами. И вот почему. Экипировка десантников состояла из ватной куртки и брюк, теплого белья, плащ-палатки и ботинок, полученных из США по ленд-лизу. Эта обувь, как выяснилось уже в десанте, легко пропускала воду. В сильные морозы промокшая обувь сразу замерзала. Именно эта «особенность» американских ботинок и привела к массовому обморожению ног. Общие потери бригады к 8 мая составляли уже 2804 человека.