– Ну, ну. – Сказал папа. Он потрогал мамино лицо.
– Я знаю, что я для тебя только обуза. – Сказала мама. – Но меня скоро не станет. Тогда я уже не буду тебе докучать.
– Тише. – Сказал папа. – Я пока отведу его вниз. – Он поднял меня вверх. – Пойдем, старина. Давай-ка спустимся пока вниз. Нам придется не шуметь, потому что Квентин занимается.
Кэдди пошла, и наклонила свое лицо над кроватью, и мамина рука пришла в свет огня. Ее кольца прыгали на спине Кэдди.
Мама больна, сказал, папа. Дилси вас уложит. Где Квентин.
Верш пошел за ним, сказала Дилси.
Папа стоял и глядел, как мы идем мимо. Мы слышали маму в ее комнате. Кэдди сказала «тише». Джейсон все еще лез по ступенькам. Его руки были в карманах.
– Вы все сегодня должны быть умниками. – Сказал папа. – И не шумите, чтобы не потревожить маму.
– Мы не будем шуметь. – Сказала Кэдди. – Смотри не шуми, Джейсон. – Сказала она. Мы шли на цыпочках.
Мы слышали крышу. Я видел огонь в зеркале тоже. Кэдди опять подняла меня.
– Ну, идем же. – Сказала она. – А потом вернешься к огню. Тише.
– Кэндейс. – Сказала мама.
– Тише, Бенджи. – Сказала Кэдди. – Мама зовет тебя на минутку. Будь умником. А потом ты вернешься, Бенджи.
Кэдди опустила меня вниз, и я стих.
– Мама, позволь ему остаться тут. Он насмотрится на огонь, а тогда ты ему и скажешь.
– Кэндейс. – Сказала мама. Кэдди нагнулась и подняла меня. Мы шатались. – Кэндейс. – Сказала мама.
– Тише. – Сказала Кэдди. – Ты же его и отсюда видишь. Тише.
– Подведи его сюда. – Сказала мама. – Он уже большой, и тебе нельзя носить его на руках. И не смей больше. Ты повредишь себе спину. Все женщины в нашей семье гордились своей осанкой. Может быть, ты хочешь быть похожей на прачку.
– Он совсем не тяжелый. – Сказала Кэдди. – Мне не трудно его носить.
– Ну, так я не желаю, чтобы его носили. – Сказала мама. – Пятилетнего ребенка. Нет, нет. Не ко мне на колени. Пусть постоит.
– Если ты его возьмешь, он перестанет. – Сказала Кэдди. – Тише. – Сказала она. – Ты можешь сейчас же вернуться. Вот. Вот твоя подушка. Видишь.
– Кэндейс, не смей. – Сказала мама.
– Позволь ему на нее посмотреть, и он замолчит. – Сказала Кэдди. – Приподнимись, я сейчас ее вытащу. Вот, Бенджи. Смотри.
Я смотрел на нее и стих.
– Вы чересчур ему потакаете. – Сказала мама. – Ты и твой отец. Вы не понимаете, что расплачиваться за это приходится мне. Буленька вот так же избаловала Джейсона, и он отвыкал два года, а я не настолько сильна, чтобы еще раз пережить то же самое с Бенджамином.
– Но зачем тебе беспокоиться из-за него. – Сказала Кэдди. – Я люблю о нем заботиться. Правда ведь, Бенджи.
– Кэндейс. – Сказала мама. – Я уже говорила тебе, чтобы ты не называла его так. Как будто мало того, что твой отец придумал тебе это нелепое уменьшительное имя. Я не потерплю, чтобы и его называли какой-то кличкой. Уменьшительные имена вульгарны. Ими пользуются только простолюдины. Бенджамин. – Сказала она.
– Посмотри на меня. – Сказала мама.
– Бенджамин. – Сказала она. Она взяла мое лицо в свои руки и повернула его к своему лицу.
– Бенджамин. – Сказала она. – Убери эту подушку, Кэндейс.
– Он заплачет. – Сказала Кэдди.
– Убери эту подушку, кому я говорю. – Сказала мама. – Он должен научиться послушанию.
Подушка ушла.
– Тише, Бенджи. – Сказала Кэдди.
– Пойди туда и сядь. – Сказала мама. – Бенджамин. – Она держала мое лицо рядом со своим.
– Прекрати это. – Сказала она. – Прекрати.
Но я не прекратил, и мама схватила меня в свои руки, и начала плакать, и я плакал. Потом подушка пришла назад, и Кэдди держала ее над головой мамы. Она потянула маму назад на кресло, и мама плакала, лежа на красной и желтой подушке.
– Тише, мама. – Сказала Кэдди. – Пойди наверх, ляг и болей спокойно. Я схожу за Дилси. – Она повела меня к огню, и я смотрел на яркие гладкие формы. Я слышал огонь и крышу.
Папа поднял меня вверх. Он пах как дождь.
– Ну, Бенджи. – Сказал он. – Был ты сегодня умником.
Кэдди и Джейсон дрались в зеркале.
– Кэдди, кому я говорю. – Сказал папа.
Они дрались. Джейсон начал плакать.
– Кэдди. – Сказал папа. Джейсон плакал. Он больше не дрался, но мы видели, что Кэдди дерется в зеркале, и папа опустил меня вниз, и пошел в зеркало, и тоже дрался. Он поднял Кэдди вверх. Она дралась. Джейсон лежал на полу и плакал. В его руке были ножницы. Папа держал Кэдди.
– Он изрезал всех куколок Бенджи. – Сказала Кэдди. – Я распорю ему брюхо.
– Кэндейс. – Сказал папа.
– Распорю. – Сказала Кэдди. – Распорю. – Она дралась. Папа держал ее. Она пнула Джейсона ногой. Он укатился в угол и ушел из зеркала. Папа принес Кэдди к огню. Они все ушли из зеркала. Только огонь был в нем. Будто огонь был в двери.
– Прекрати. – Сказал папа. – Ты хочешь, чтобы маме у нее в комнате стало нехорошо.
Кэдди прекратила.
– Он изрезал всех куколок, которых сделал Мо… Бенджи и я. – Сказала Кэдди. – Просто из подлости.
– И вовсе нет. – Сказал Джейсон. Он сидел на полу и плакал. – Я не знал, что они его. Я думал, что это просто бумага, и все.
– Нет, ты не мог не знать. – Сказала Кэдди. – Ты нарочно.
– Тише. – Сказал папа. – Джейсон. – Сказал он.
– Я тебе завтра сделаю еще. – Сказала Кэдди. – Мы их сделаем много-много. А вот подушка, посмотри на нее.
Вошел Джейсон.
Сколько раз тебе повторять, чтоб ты замолчал, сказал Ластер.
Ну, что еще случилось, сказал Джейсон.
– Да ничего. – Сказал Ластер. – Он с утра орет.
– Так почему ты в таком случае не перестанешь к нему приставать. – Сказал Джейсон. – Если не можешь заставить его замолчать, так отведи его на кухню. Мы же не можем все запереться у себя, как мать.
– Мэмми не велела пускать его на кухню, пока она готовит ужин. – Сказал Ластер.
– Ну, так играй с ним и смотри, чтобы он не расходился. – Сказал Джейсон. – Весь день работаешь как вол, а дома тебе устраивают сумасшедший дом. – Он развернул газету и читал ее.
Ты ведь можешь смотреть на огонь, и на зеркало, и еще на подушку, сказала Кэдди. Тебе не нужно ждать ужина, чтобы смотреть на подушку. Мы слышали крышу. И мы слышали, как Джейсон громко плачет за стеной.
Дилси сказала: