Но теперь, в клинике, во время их недолгих встреч, мальчик обнаруживал даже больший, чем прежде, запас душевого здоровья. У него можно было поучиться мудрости без ожесточения принимать несправедливость жизни. По-прежнему замкнутый и молчаливый, он давал почувствовать, что целиком доверился Георгию и примет любое его решение. Дело было за малым – понять, чего, собственно, хочет от жизни Георгий Измайлов, что он намерен делать дальше и под знамена какой власти ему придется встать.
Василевский собирался прилететь вечером, но уже в одиннадцать утра звонил из гостиничного номера в Палермо. Сразу пояснил:
– Поменял билет. Думаю, схвачу лишний денек курортной жизни. К тому же с эффектной дамой. Где тут ближайший пляж? Присоединишься?
– Если не нарушу твоих планов, – ответил Георгий, и Владлен хохотнул в трубку:
– За что и люблю, деликатный, как всегда.
Он нашел Василевского в открытом кафе на взморье. В шортах до колен, в бейсболке, сдвинутой на затылок, партнер уже выглядел как заправский отдыхающий. Он деловито сдувал пену с пивного бокала, по-хозяйски, с прищуром, оглядывая пляж и морскую даль. Рядом сидела женщина лет тридцати, миловидное лицо которой портил скошенный подбородок и брезгливо опущенные уголки рта.
– Вот Маргарита Валентиновна, советник по культуре, прошу любить и жаловать, – церемонно представил Василевский. – Ну что, по пиву? Жаль, раков нет, зато креветки тут важнецкие.
– Между прочим, я знала вашего покойного друга, – заявила женщина, разделывая фисташки тонкими пальцами с кровавым маникюром. – Он помогал нам в организации нескольких мероприятий. В основном с фестивалем «Русские сезоны», как раз на днях открыли. Не скажу, что слишком приятный человек, но, по крайней мере, выполнял обещания.
– Точно, фестиваль, ты же был? – вспомнил Владлен. – И как там? Я не очень насчет всей этой оперы, но детвору учил для общей культуры. Дочку на скрипке, сына на фортепьяно.
Георгий до сих пор не нащупал основы души Василевского и не испытывал к нему ничего похожего на дружескую теплоту. И все же новый партнер внушал симпатию и нечто противоположное той скованности, которую Георгий постоянно чувствовал в присутствии Владимира Львовича и его ближайшего окружения.
– Фестиваль интересный, я был на открытии, надеюсь что-то увидеть еще, – ответил Георгий, тоже заказав себе пива и местную закуску. – Но Коваль отродясь не был моим другом, скорее наоборот.
– Не опрометчиво ли в этом признаваться? – спросила Маргарита, голосом и взглядом изображая кого-то вроде пресыщенной благами мира царицы Клеопатры.
– Не признаюсь, но уточняю, – проговорил Георгий, и та изобразила кислую усмешку.
– Дела у нас сдвигаются понемногу, – бодро сообщил Владлен. – Проект подписан, мощности вроде дают. Пробили финансирование под школу и детский сад, первый транш должен быть до конца года… Жена твоя что-то мало внимания уделяет, никак не может найти себе ни секретаршу, ни зама толкового. Зато Сашка молодец, подметки рвет. Привет тебе передавал.
Напоминание о жене неприятно царапнуло. Владлен, кажется, с удовольствием поймал на лице Георгия отражение досады.
– Как вам наша Сицилия? – спросила Маргарита. – Вы любите жару? Многие предпочитают приезжать не в сезон, а весной или осенью.
– Сицилия хороша, жару переношу нормально, но что-то никто почти не купается, – заметил Георгий.
– Тут берег скалистый, острые камни, а потом сразу глубоко. Лучше спускаться вон там.
Она указала на вырубленные в камне ступеньки, ведущие к воде.
– Окунемся? – предложил Владлен.
Маргарита покачала головой.
– Я вас подожду.
– Ну, как-то неудобно тебя бросать… Не заскучаешь?
Брезгливый рот еще больше изогнулся, придавая женщине сходство с глубоководной рыбой.
– Я никогда не скучаю. Если что, можно с официантом поболтать.
Георгий с Василевским спустились к воде, пошли вдоль пляжа. Владлен сказал:
– Марго умная баба и полезная. Если думаешь своему парню делать документы на въезд обратно, надо через нее. Придется заплатить, но зато все будет чисто.
Георгий не ответил, решив сначала понять, насколько хорошо осведомлен Василевский о его делах. Он думал о подкупленных горничных, о жучках и видеокамерах в гостиничном номере и о том, что сам Владлен умел найти место для важного разговора. Оставив одежду на песке, они спустились по скользким ступеням, вошли в воду. Ухнув от удовольствия, Владлен нырнул, поплыл вперед саженками. Георгий последовал за ним.
– В общем, узнал про этих уриманов, – заговорил Владлен, отдыхая на спине. – Шантрапа, мелкая блоть. Их тут много рыщет, каждая муха пыжится стать вертолетом… Но и от мелочи бывают неприятности. Главный у них ходил в подручных одного вора в законе, отбывал за ограбление ювелирного. Второй – мастер спорта, тоже сидел по малолетке. А этот Боря Калтаков вообще отдельный овощ, брачный аферист, работает по вдовам. Представляется другом мужа или партнером по бизнесу, предлагает помощь и таким образом входит в доверие. А дальше узнает у женщины все слабые места, как ее лучше прижать, какие еще есть наследники. Тоже талант в своем роде – далеко не красавец, зато берет на обаяние. В общем, там и мошенничество, и подделка документов, и ювелирка, и по антиквариату, жены часто не особо разбираются. Иногда запугивает, но больше добровольно, пользуется слабостями. Кстати, Коваля вроде Калтаков лично знал.
– Может, они его и тряхнули?
– Мокрухи за ними нет, но копнуть не мешает… Что, до того камня?
– Давай.
Владлен нырнул, Георгий тоже оттолкнулся от дна и погрузился в воду, горьковатую и острую на вкус, как крепкий рассол. Энергично работая локтями, Владлен сперва ушел вперед, но Георгий вскоре догнал его, и небольшой скалы, выступающей из воды, они коснулись почти одновременно.
– Что в сейфе-то нашел? Есть с чем работать? – спросил, отфыркиваясь, Владлен.
– Есть, – кивнул Георгий, успокаивая дыхание.
– А подробности?
– Хвосты номерных счетов, кое-какая информация по фондам и паям в оффшорах. Этот Азарий, похоже, намерен хапнуть главные куски. Можно его прижать или поторговаться.
– Добре. Значит, сядем глянем.
Еще час назад Георгий упорно размышлял, как ему следует поступить с наследством Коваля, и, пожимая руку Василевскому, не был уверен ни в чем. Но теперь он вдруг решил сбросить карты. Сокровища заманчиво сверкали из глубины пещеры, но бог знает, какие невидимые змеи спали на этом золоте.
– Мне нужно вернуть два транша, которые Коваль увел налево у моего работодателя, с остальным делай как знаешь, – проговорил он, с размаху выбрасывая в море ракушку, найденную в углублении скалы. – Отдам тебе все документы, а вы уж разбирайтесь сами.
Владлен глянул на него, наклонив голову набок, вытряхивая воду из уха.