Перед ним была Сейви.
От неожиданности мужчина выпрямился, и тяжёлые дрова чуть не опрокинули его на спину. Его глаза буквально полезли на лоб.
Да, это была Сейви – однако не та седая старуха, которую Калибан убил и уволок в глубины подземных пещер на орбитальном острове Просперо около года назад: дамочка выглядела гораздо моложе и красивее.
Воскресшая покойница? Вряд ли.
«Привидение», – мелькнуло в помутневшем от испуга рассудке Даэмана. В его дни «старомодные» люди не верили в духов, они и слова-то такого не слышали; сын Марины впервые узнал о призраках прошлой осенью, из «проглоченной» старой книги библиотеке Ардис-холла.
Но что это, если не призрак?
Помолодевшая Сейви казалась не очень материальной. Она как бы слабо мерцала, когда заметила мужчину, повернулась двинулась прямо к нему. Даэман с ужасом понял, что видит сквози неё, даже отчётливее, нежели сквозь голограмму Просперо на орбитальном острове.
Однако чутьё подсказывало: это вовсе не голограмма, а нечто… настоящее, настоящее и живое, хотя оно испускало тусклое свечение и не оставляло следов на высокой бурой траве. Женщина была одета в один лишь термокостюм, который скорее обнажал, нежели скрывал очертания тела. Так она и выглядела – совершенно нагой. Бледно-голубая термокожа рисовала при ходьбе работу каждой мышцы, подчёркивала лёгкое качание бюста. Даэман привык видеть Сейви в подобном облачении, вот только привидение щеголяло высокой, а не обвислой, как у старухи, грудью, плоским животом, упругими ягодицами и сильными молодыми мускулами.
Сын Марины освободился от лямок рюкзака, сбросил наземь дрова и схватил винтовку обеими руками. В двухстах с лишним ярдах темнела внутренняя ограда, над рядом брёвен даже двигалась чья-то голова; больше вокруг не виднелось ни души. Мужчина и призрак были одни на зимнем поле у кромки леса.
– Здравствуй, Даэман.
Знакомый завораживающий голос. Молодой, звенящий жизненной силой, но, безусловно, знакомый.
Мужчина промолчал. Дух остановился на расстоянии вытянутой руки. Его контуры ежесекундно мерцали. Когда женщина становилась «реальной», кузен Ады мог разглядеть даже ореол вокруг торчащих сосков; он вдруг сообразил, что Сейви была очень красива в молодости.
Призрачная дама смерила его с ног до головы незабываемым темнооким взором.
– Отлично выглядишь, Даэман. Ты похудел, подкачал мускулов.
Мужчина по-прежнему не отвечал. Каждому, кто по каким-либо делам отправлялся в лес, вешали на шею высокочастотный свисток, запас которых недавно откопали на развалинах. Достаточно было дунуть в него, и дюжина вооружённых людей сбежалась бы на подмогу быстрее, чем за минуту.
Сейви растянула губы в улыбке.
– Ты прав. Я – не она. Мы никогда не встречались. Я знаю тебя лишь по рассказам Просперо и видеозаписям.
– Кто ты? – хрипло, испуганно, напряжённо спросил Даэман.
Привидение пожало плечами так, словно это не имело никакого значения.
– Меня зовут Мойра.
Мужчине её слова ничего не сказали. Сейви не упоминала никого с таким именем. Да и Просперо – тоже. В голове промелькнула бредовая мысль: «Может, Калибан был оборотнем?»
– Что ты такое? – вымолвил наконец сын Марины.
– Ага! – сипло, совсем как Сейви, усмехнулась женщина. – Изумительно умный вопрос. Не «почему ты похожа на мою погибшую подругу?», а «что ты такое?». Старый маг оказался прав. Ты никогда не был настолько глуп, как выглядел со стороны. Даже год назад.
Даэман взялся за свисток, ожидая продолжения.
– Я постженщина, – промолвил дух Сейви.
– "Постов" больше нет, – отозвался мужчина и чуть приподнял свисток.
– Не было, – поправил его мерцающий призрак. – А теперь есть. Один. Я.
– Что тебе здесь надо?
Собеседница медленно протянула руку и тронула его за правое предплечье. Даэман ожидал, что ладонь пройдёт сквозь негр, но ощутил через одежду вполне осязаемое прикосновение длинных пальцев и слабый электрический разряд.
– Я хочу пойти с тобой на общее собрание, послушать, как вы проголосуете, давать ли Никому соньер.
«Чтоб ей провалиться, она-то откуда знает?!»
– Если ты там появишься, то, может, не получится ни собрания, ни голосования. Даже Одис… даже Никто пожелает узнать, кто ты, откуда взялась и зачем ты здесь.
Она пожала плечами.
– Может быть. Однако другие меня не увидят, только ты. Этому маленькому фокусу Просперо научил моих сестёр, когда они решили сделаться богами, вот и я не отказалась от новой возможности. Время от времени помогает.
Человек повертел свисток левой рукой и незаметно положил указательный палец правой на спусковой крючок винтовки, глядя на женщину, которая становилась то ясно видной, то прозрачной, то вновь отчётливой. Она уже столько наговорила, что Даэман не знал, о чём и спросить. Внутренний голос подсказывал: стрелять рано. Мужчина и сам не смог бы объяснить, в чём дело.
– А какое тебе дело до собрания? – спросил он.
– Меня интересует исход.
– Почему? Она улыбнулась.
– Даэман, раз уж я способна отвести глаза остальным пятидесяти пяти колонистам, то явно могла бы скрыться и от тебя Но предпочла поступить иначе. Потолкуем после голосования.
– О чём потолкуем?
Даэман своими глазами видел бурые, высохшие мумии последних (как полагали он, Харман и Сейви) постлюдей, плававшие в разреженной и зловонной атмосфере мёртвого царства Просперо. Большинство из них Калибан успел обглодать сотни лет назад. Та ли она, за кого себя выдаёт? Мужчина не имел никакого понятия, однако, на его взгляд, загадочная Мойра напоминала скорее богинь из туринской драмы – Афину или помолодевшую Геру. До Афродиты она, пожалуй, чуть-чуть не дотягивала. Внезапно ему припомнились уличные алтари, воздвигнутые в Парижском Кратере в честь олимпийцев из истории о Троянской осаде.
Теперь жители Парижского Кратера мертвы все до единого, включая Марину. Убиты и съедены Калибаном. А родной Даэману город погребён под синими льдами. Может, его обитатели и впрямь почитали туринских небожителей, но это не принесло им удачи. Вот и мужчина не ждал ничего доброго от свидания с богиней из драмы.
– Потолкуем о том, где находится твой приятель Харман, – произнесло привидение по имени Мойра.
– Где он? Как он? – Уже замолчав, Даэман понял, что сорвался на крик.
Опять знакомая улыбка.
– Все вопросы – после собрания.
– Скажи по крайней мере, что здесь такого важного, раз ты явилась… откуда бы то ни было… чтобы понаблюдать? – В речах мужчины звучала сталь, появившаяся в его характере в течение последнего года.
Мойра кивнула.