Пока уточняли информацию, полученную во время допроса пленных, в районе блокирования первой роты разгорелся бой. Он велся по-серьезному, и не было похоже, чтобы ослабевал. Это насторожило комбата. Тем более время уже перевалило за полдень, а как известно, в горах темнеет рано.
– Что там случилось в районе первой роты? – спросил Солуянов у начальника штаба.
– Более десятка душманов блокировано в горах, но они не теряют надежды вырваться из окружения и усиливают огневое воздействие на десантников.
В это время послышалась стрельба из крупнокалиберного пулемета. Офицеры переглянулись.
– Это не наш, – сказал комбат и тут же приказал срочно вызывать вертолеты. Затем он посмотрел на карту, уточнил положение роты относительно душманов и приказал авианаводчику следить за подлетом вертолетов. Солуянов подозвал к себе Кухаренко, а когда тот подошел, сказал ему: – Сергей, бери разведчиков и выдвигайся в район боя к первой роте. Прошу тебя, будьте осторожны. И поддерживай со мной связь.
Используя рельеф местности, разведчики быстро двигались в направлении шума боя. Вертолеты, которые наносили огневые удары по вершине горы, также служили им визуальным ориентиром. Менее чем через час разведчики отыскали ротного, который вместе со связистом прятался в какой-то расщелине.
– Чем тебе помочь? – спросил Сергей у ротного.
– Ну, раз горишь желанием помочь, тогда обойди вот эту горку и вот у того перевала организуй засаду. Как только ты доложишь, что вышел в нужный район, мы усилим огонь, вертолеты добавят. Вот остатки уцелевших «духов» на тебя и выйдут.
Разведчики не прошли еще и полпути, как налетели вертолеты, – и давай «метелить» по одной высоте, а потом по другой. Пришлось на всякий случай найти укрытие, а то можно и под огонь своих попасть. Отстрелявшись, вертолеты взяли курс на Джелалабад, но в районе высоты еще некоторое время была слышна трескотня стрелкового оружия. Минут через двадцать разведчики вышли к перевалу, заняли позицию и связались по радио с ротным. Сергей осмотрелся кругом: эта позиция показалась ему неподходящей, и он решил подняться выше к перевалу. Как и говорил ротный, уцелевшие от огня вертолетов мятежники стали уходить в сторону перевала, а после и выше в горы. Неожиданно при подходе к перевалу разведчики вступили в боестолкновение с отходящей мелкой группой мятежников. Их было человека четыре, не более, но в горных условиях тяжеловато воевать, вести наблюдение и передвигаться. Позицию душманов засекли, и Кухаренко с двумя солдатами начал заходить к ним в тыл, когда ощутил сильный удар в спину. Только потом он услышал выстрел, оглянулся и увидел разведчика, склонившегося над трупом душмана, который только что стрелял в него. И только теперь Сергей почувствовал боль, да такую, которую было трудно терпеть. Ему казалось, как будто кто-то с большой силой ударил по спине железной палкой. Солдаты спросили:
– Как дела, командир?
– Живой, парни!
Немного правее в камнях раздалось несколько коротких очередей. Солдаты насторожились и, держа наготове автоматы, передвигаясь от укрытия к укрытию, двинулись в сторону стрельбы. Через несколько десятков метров они встретились с основной группой, которая пристрелила еще одного мятежника. Долго около перевала задерживаться не стали, и, прихватив с собой трофеи, взвод направился в сторону командного пункта. На середине горы встретились с ротным. Конечно, вид у Сергея был неважный, и тот спросил у него: «Ты чего такой кислый?» Взводный отшутился и продолжил спуск, а про себя подумал: «Если бы тебя так огрели по спине, интересно, как бы ты выглядел?» Как ни странно, боль постепенно стала проходить. Ротный крикнул ему вслед:
– Я тоже личный состав начал собирать. Двинусь за тобой следом.
– Давай догоняй, – ответил разведчик.
Уже по прошествии пары часов на командном пункте батальона Кухаренко снял с себя трофейный рюкзак, в котором находился туго свернутый американский спальник с набивкой из гагачьего пуха. В рюкзаке он увидел входное отверстие от пули, а в спальнике нашел и саму пулю, немного деформированную. Рассматривая рюкзак, Сергей улыбнулся: сегодня удача была рядом с ним. Он подозвал своих парней, те посмотрели на пулю, спальник и в один голос сказали:
– Командир, вы в рубашке родились!
– Парни, а что у меня на спине? – спросил Сергей.
– Вот это да! – воскликнули солдаты. – Да у вас на спине синяк размером с хороший кулак!
Кто-то вспомнил еще один подобный случай, рассказ о котором передавался из уст в уста. Однажды во время боя сержанту-десантнику пуля угодила прямо в грудь, почти в сердце, но в накладных карманах на груди были магазины с патронами. Так вот, летящая с высокой скоростью пуля попала в один из магазинов и скрутила его «в бараний рог». Сержант от энергии удара пули упал на землю. Находящиеся рядом солдаты подбежали к нему, но он, кряхтя и морщась от боли, сам встал на ноги. Вспомнили и еще один случай с ферганским десантником. Как-то, прочесывая «зеленку», цепь десантников проходила мимо работающего на своем огороде аксакала. Убедившись в том, что солдаты прошли мимо него, он поднял из травы доселе замаскированное кремневое ружье и почти в упор выстрелил. Солдат упал от сильнейшего удара, но пуля не пробила бронежилет. Когда солдат поднялся, он немного покряхтел, подошел к уже мертвому к этому времени старику и плюнул в него со словами: «Если бы я знал, что ты такая сволочь, застрелил бы тебя первым, когда проходил мимо!»
На спине у Кухаренко долгое время оставался большой и чувствительный синяк, который служил ему напоминанием о произошедшем. Пулю же он по сей день хранит как сувенир, оставшийся после войны. На войне и такое случается! Иногда солдаты диву даются: как такое могло случиться в бою?!
К вечеру все подразделения спустились с гор к командному пункту комбата. Во время спуска в одной из лощин нашли труп, перепоясанный пулеметной лентой. Рядом лежала английская винтовка «Бур».
– Хорошо, что встретили мертвого, а не живого, – сказал один из ротных. – Он бы нам спокойно не дал спуститься к комбату.
В карманах погибшего нашли документы, подтверждающие его принадлежность к вооруженным группировкам, и совсем маленькую книжечку с несколькими цитатами из Корана. В основном это были выдержки, призывающие к борьбе с «неверными». Такие карманные буквари печатали в Пакистане и Саудовской Аравии. Поскольку мятежники сплошь были безграмотными, то они эти самые выдержки хором заучивали наизусть. Винтовку и документы десантники забрали, а тело оставили на том же месте в надежде, что оно будет предано земле. За день боевых действий в батальоне не было потерь, если не считать пули, предназначенной для Кухаренко. Подразделение «Коммандос» потеряло одного солдата. Десантники выразили афганским солдатам свое соболезнование, – а тем было все до лампочки: аллах дал, аллах забрал. Одним словом, темные люди, и отношение к смерти товарища у них было совсем другим, далеко не таким, как у «шурави». Бойцы решили, что вряд ли они отправят тело к родственникам, скорее где-нибудь к вечеру закопают. По крайней мере, когда они спускались с гор, трупа их товарища с ними не было. Потери среди душманов были солидными и составили около двух десятков убитыми и около десятка пленными. Еще столько же было арестовано – это были наиболее активные пособники душманов, которых отправили на допрос в службу безопасности.