Пол Кукали издал протестующий возглас, но последовал за ней.
Элинор шла медленно и очень осторожно, как будто переходила бурный поток по скользким камням. Вокруг нее дышали жаром трещины, в которых клокотала свежая лава. Из трещин вырывались сернистые газы, смешиваясь с дымом и паром, которые совсем заслонили солнце. Она чувствовала, как подошвы тапочек становятся мягче, и шла как можно быстрее, стараясь не думать о том, что случится, если корка вдруг проломится под ней, – Там внизу, – сказал Пол Кукали на середине, – лава течет, как настоящая река. В этом месте корка тоньше всего.
– Спасибо, – сердито сказала Элинор и закашлялась. – Я как раз пыталась не думать об этом. – Она сделала еще шаг. Справа от нее лава с шипением и бульканьем, напоминавшим радиопомехи, включенные на полную громкость, изливалась в Тихий океан.
Один раз поверхность все же треснула, и Элинор пришлось буквально запрыгнуть на более высокую глыбу лавы, чтобы спастись от жара и жидкого огня, хлынувшего из трещины. Еще несколько минут она стояла, не в силах унять дрожь. Ей всегда казались удивительными приключения тети Киддер – с тех пор, как она прочитала дневник, – но только теперь она могла оценить мужество женщины, которая прошла по дну кратера во время извержения. Она подумала, что, может быть, тяга к опасности передается в их семье из поколения в поколение. Еще шаг…, и еще.
Найти выход оказалось нелегко, но наконец она спрыгнула с лавовой террасы на дымящуюся траву. Элинор отошла подальше от жара и встала на твердый камень, чувствуя дрожь в ногах. Одновременно ей казалось, что она вот-вот взлетит – обычное следствие выброса в кровь адреналина.
К ней подошел Пол, все лицо у него было в саже, так же, как – она поняла – и у нее.
– Нам придется так же возвращаться, – сказал он. – Хорошо еще, если лава за время нашего отсутствия не зальет джип.
Элинор сделала глубокий вдох. Ей в самом деле надо было поставить машину подальше от лавы. Она еще не так опытна в общении с вулканом. Но она научится, обязательно научится. Они пошли по еле заметной тропинке, продолжающейся и по эту сторону лавы.
Кахуны встретили их на пороге своего старого трейлера. Оба были гавайцами лет семидесяти – по крайней мере так казалось, – в джинсах, выцветших рубашках и ковбойских сапогах. Схожесть их лиц и манер заставила Элинор подумать, что они близнецы.
– Алоха, – сказал тот из них, что курил сигарету – не правдоподобное зрелище среди густых клубов дыма, затягивающего небо, океан и все вокруг. – Мы вас ждем. – Он выплюнул сигарету и растер ее ногой. – Уйдем с плохого воздуха.
Трейлер внутри пропах жиром и старыми тряпками. Все четверо кое-как втиснулись за обеденный стол – Элинор с Полом с одной стороны, кахуны – с другой. В другом конце трейлера на продавленной кушетке сидела старуха с длинными седыми волосами. Элинор кивнула ей, мужчины же, включая Пола, не обратили! на нее никакого внимания.
– Элинор, это мои дядюшки Леонард и Леопольд Камакави. Капуна, это доктор Элинор Перри. Она хочет с вами поговорить.
Леопольд – тот, что курил, – положил руки на стол в древнем жесте приветствия и улыбнулся. Несколько зубов у него отсутствовали, но остальные были очень белыми.
– Доктор. – Он удовлетворенно кивнул. – Хорошо, что вы приехали. У меня как раз разболелось плечо.
– Я не тот… – начала Элинор и тут поняла, что старик шутит Она ответила ему улыбкой. – Вы можете снять рубашку. Здесь так жарко.
Он замахал руками:
– Нет-нет! Я никогда не снимаю рубашку перед красивой вахине…, пока не выпью пару рюмок. – Тут же он достал с полки бутылку и четыре пыльных бокала.
Леонард Камакави не улыбался.
– Пол, – спросил он, – это твоя новая ипо? Ты вела кахао?
– Нет, капуна. Доктор Перри просто гость. Элинор он объяснил:
– «Капуна» значит «дед», но может означать еще и «мудрый». Иногда употребляется из лести.
Леопольд хихикнул.
– Вольем-ка немного мудрости. – Он разлил по бокалам темную жидкость.
Они чокнулись и выпили. Жидкость, пахнущая керосином, огненной струей устремилась в желудок Элинор.
– Что это? – спросила она, хватая ртом воздух.
– Околехау, – любезно пояснил дядя Леопольд. – Это значит «железное дно». Делается из корня дерева ти. Варят его в железном котелке, отсюда и «хау» в названии.
– Что ж, оно едва не перевернуло меня кверху «околе», – сказала Элинор, отпивая еще глоток.
Тут засмеялся даже хмурый Леонард. Когда смех утих, дядя Леопольд спросил:
– Так что вам нужно, Элинор Перри? Элинор решила сразу открыть карты:
– Пол сказал мне, что вы кахуны. Старики молчали, к чему Элинор была готова. В этом случае она намеревалась спросить, кто они – «кахуна-анаана» или «кахуна-лапаау». Первый был чародеем, владеющим черной магией, а второй – жрецом, исцеляющим телесные и душевные недуги.
Не успела она задать вопрос, как дядя Леопольд спросил:
– Вы что, хотите, чтобы мы вымолили кому-то смерть?
– Нет, но откуда вы…
Дядя Леонард повелительным жестом остановил ее:
– Есть кахуны, сочетающие оба дара. Элинор медленно кивнула:
– Или близнецы, разделяющие их? Старики опять промолчали.
– Это не мое дело…
– Вот именно. – Леопольд Камакави отпил еще глоток околехау.
– Это не мое дело, но мне кажется, вы попытались вымолить смерть курорту Мауна-Пеле.
Мне кажется, вы открыли Милу и выпустили заключенных там демонов – Пана-эву, Нанауэ, Ку и других. Мне кажется, что из-за вас гибнут люди, и вы должны это остановить. – Элинор замолчала, чувствуя, как у нее бьется сердце. Она вдруг поняла, что находится вдали от цивилизации, в окружении трех мужчин, причастных к колдовству, среди потоков разъяренной лавы. Она уже думала об этом, когда оставила на столе записку для Корди.
В наступившей тишине ясно слышались треск и шипение лавы, стекавшей в океан в четверти мили от них. В закопченное окошко Элинор видела только вьющийся дым. Казалось, они вместе с трейлером летят среди облаков. Да они и могли улететь – куда-нибудь на вулкан, где кахуны принесли бы ее в жертву. «Успокойся, – сказала она себе. – Возьми себя в руки».
Наконец Леонард сказал:
– Мы не хотели гибели людей. Можете в это поверить.
Леопольд пожал плечами и отпил еще глоток «железного дна».
– По правде говоря, мы и не думали, что старые заклинания сработают. Пол тронул ее за руку:
– Это не только дядя Леонард и дядя Леопольд. Кахуны со всех островов одновременно прочли древние заклинания. Это я виноват. Я сказал им, что нет другого средства, после того как суд отказался признать наши права.
Леонард покачал головой: