К этому времени Березовский предоставил в распоряжение семьи Литвиненко хороший дом в северной части Лондона, по соседству с домом Ахмеда Закаева, также принадлежавшим Березовскому. Правда, формальным владельцем этих домов был какой-то офшорный холдинг. «Фонд гражданских свобод», директором которого являлся Александр Гольдфарб, установил для Литвиненко довольно щедрый грант в размере 60 тысяч фунтов в год. Этот грант был равен примерно зарплате профессора университета в Лондоне. «Фонд гражданских свобод», созданный Березовским в 2000 году в Нью-Йорке, выделил для этого 25 миллионов долларов. Фонд был открыт и для других пожертвований. Однако в распоряжении средствами фонда его директор Гольдфарб имел относительную свободу. Такие фонды освобождаются от налогов только в том случае, если сам создатель фонда отделяет его средства от своего личного капитала. У каждого фонда должен быть небольшой «Совет», но ни состав этого «Совета», ни имена обязательных для фонда «патронов» не публиковались. «Фонд гражданских свобод» зарегистрировал отделения в Москве, в Киеве, в Тбилиси, возможно, и в других городах. Эти отделения также имели свои финансы и могли субсидировать разные акции и публикации. Фонд, в частности, выделил три миллиона долларов на работу Музея прав человека имени А. Д. Сахарова в Москве. Этот музей и библиотека при нем существуют на частные пожертвования. Здание для музея было подарено мэром Москвы Юрием Лужковым.
Второй проект для Литвиненко состоял в написании книги «ЛПГ — Лубянская преступная группировка», которая должна была разоблачить ФСБ как организацию, ведущую Россию назад к методам террора. Эта задача самому Литвиненко была не под силу. Это, конечно, понимали и его спонсоры. Между тем было очень важно, чтобы такую книгу писал не академический историк, а именно оперативный работник. В это время в Лондоне находился давний знакомый Березовского, журналист «Новой газеты» Акрам Муртазаев. Уже после смерти Литвиненко он рассказал Михаилу Сердюкову в интервью для еженедельника «Собеседник» (2006, № 48) историю этой книги:
«— Как ты познакомился с Литвиненко?
— Однажды зазвонил телефон. На трубе — Березовский. Чего он хотел? Пожелание было простое — есть парень, много знает, готов рассказать интересные веши. Отсюда вопрос: возможно ли это оформить в виде книги?
— Ты сразу согласился?
— Да почему бы и нет! Интересная ж тема. Но я не знал, что это был за человек, а мне было бы трудно работать с человеком, который не вызывает у меня симпатии. Поэтому я попросил пару дней — для принятия окончательного решения.
— С чего ты начал свою разведку?
— Пошел к нему в гости. Познакомился с женой Мариной и сыном Толяном. В принципе, я принял решение, когда увидел его жену. Как она говорила, как смотрела на Сашку, а он на нее — сыграть невозможно. Тут я понял, что она — это и есть самое главное в жизни бывшего чекиста.
— Я читал книгу Литвиненко, там, на мой взгляд, много фантастики, и даже не научной. Ты проверял информацию, когда писал об этом?
— Это книга Александра Вальтеровича Литвиненко, а не моя. Автобиография, по сути. Я только “перевел” ее на русский язык, сохранив при этом стилистику автора и его интонацию. Но фактура целиком и полностью — авторская. Представь себе, как я мог проверить такой, например, факт, когда простой опер Литвиненко скромно задает вопросик: “А не хотите ли вы, Николай Дмитриевич, стать директором ФСБ?”
— Он задавал этот вопросик кому — Ковалеву?
— Ну да. И объяснил: мол, сидели мы вчера за чаем и обсуждали. Меня, Николай Дмитриевич, спросили, а, мол, кто вы такой, что из себя представляете. Ну, я и рекомендовал. Вы не против?
Понятно, что я несколько утрирую. Скажи, как я мог проверить этот факт? Но я верил Литвиненко. Потому что довольно часто в нашей стране случается нечто подобное».
В историю о том, что именно Литвиненко рекомендовал на пост начальника ФСБ генерал-полковника Ковалева, поверить, конечно, невозможно. Но таких историй в книге немало. Суть книги состоит в том, что ФСБ по линии террора имеет большие полномочия, чем КГБ, МГБ, НКВД, ГПУ, и приближается к ЧК, придерживаясь принципа (через секретные управления вроде УРПО), что «надо не судить главарей банд и отдельные неугодные личности, а уничтожать их без суда и следствия».
К книге, которую Акрам Муртазаев писал по рассказам Литвиненко, он подготовил второе, после Гольдфарба, предисловие. В нем он повторяет, что ФСБ, вернее, некоторые его отделы, получила лицензию «на отстрел» людей, представлявших государственную опасность. Рассказы Литвиненко были слишком живописными, чтобы их воспроизводить текстуально. «Он вываливает на стол десятки тысяч слов, и диктофон послушно их глотает… Потом я (Муртазаев. — Ж. М.) вынимаю эти слова и просто расставляю их по местам, убирая тысячи подробностей и лишних деталей. И вдруг замечаю, что почти не задавал ему вопросов. Он торопливо задавал их сам».
Книга эта, написанная в форме диалога, не имела успеха и прошла незамеченной, хотя ее продавали и в Москве. Была слишком очевидной недостоверность множества историй, фантазия Литвиненко доходила до патологии. В 2002 году в окружение Березовского был «внедрен» журналист Олег Султанов. Это был авантюрный проект газеты «Московский комсомолец» — отправить на запад профессионального журналиста, который якобы хотел написать книгу с критикой Путина. Условный заголовок книги был «Путинская Россия». Султанов «вышел» на Березовского через Гольдфарба и Лимарева, создавшего для Березовского интернетовский сайт. Султанов получил грант на книгу, около 40 тысяч долларов, и вернулся в Москву через четыре месяца, опубликовав в «МК» свои заметки об этой «спецоперации». Он объяснил, почему проект новой книги был принят так быстро: «Алекс Гольдфарб, ближайший соратник Березовского, откровенно мне признавался: книги Литвиненко потерпели крах. Их никто не покупает, поэтому нужно срочно создать новое забойное чтиво, которое докажет, что наше дело правое, а Путин — враг человечества».
Начиная с 2003 года для Литвиненко уже не было новых проектов и он перестал получать грант «Фонда гражданских свобод». На жизнь у него осталось лишь очень скромное пособие, которое предоставляется тем, кто, получив политическое убежище, теряет основную работу. Лишение гранта не дает права на пособие по безработице. Бюджет Литвиненко сразу снизился в 4–5 раз. Возникли долги, так как сын Литвиненко учился в частной школе. Непосильными стали и частные уроки английского. Евгений Лимарев, один из сотрудников Березовского, в декабре 2006 года утверждал, что между Литвиненко и Березовским возник разлад. Его детали он не объяснял. Однако главный помощник Березовского Александр Гольдфарб пытался опровергнуть информацию о разладе, хотя и не отрицал потерю гранта. 4 декабря 2006 года на интернет-сайте «Главред. инфо» появилось следующее сообщение:
«Гольдфарб отрицает, что Литвиненко ссорился с Березовским
Глава “Фонда гражданских свобод”, соратник Бориса Березовского и Александра Литвиненко Александр Гольдфарб прокомментировал заявление Евгения Лимарева о том, что Литвиненко якобы поссорился с Березовским, передает “Газета.ru”. “Это точно не так, — заявил Гольдфарб. — Во-первых, что касается финансов. Литвиненко первые три года жизни в Англии — до 2002 года — действительно жил благодаря финансовой поддержке Бориса Березовского, которую тот осуществлял через безвозмездные гранты нашего ‘Фонда гражданских свобод’. Наша деятельность абсолютно прозрачна. Такие гранты мы давали многим: Ахмеду Закаеву, Алене Морозовой (дочь жертвы взрывов домов в Москве, обвинившая в смерти матери спецслужбы и попросившая убежища в США). Эти деньги позволяли Литвиненко жить на уровне среднего класса. Однако с 2003 года эту помощь мы прекратили. Последние два года он не получал от нас никаких денег и имел собственные источники доходов, о которых я, однако, ничего не знаю”, — сказал Гольдфарб.