— Пистолет! Пистолет! — заверещала старушка.
— Он не настоящий! — поспешно сказал Клебер.
— Но убивает как настоящий. Скажу «пух!» — и ты убита, Тетибаба! Сейчас увидишь!
Умник старательно прицелился. Старушка взвизгнула от ужаса.
— Пух!
Тетибаба убежала на кухню, а Умник посмотрел на брата удивленно и гордо:
— Она меня боится…
— Прикончишь ее в другой раз.
Набив живот китайской лапшой, братья расположились в крохотной комнатушке, которую отвела им Тети-баба. Клебер достал мобильный телефон. Умник следил за ним, не отрывая глаз.
— У тебя тефелон, — сказал он с завистью. — А почему у меня нет?
— Потому что ты еще маленький, — рассеянно ответил Клебер. — Так… ноль один… сорок восемь…
— Двенадцать, три, бэ, тысяча, сто!
Клебер провел ладонью по лбу. Брат опять его сбил. Да и вообще, зачем звонить отцу? У него на все один ответ: интернат. Скажет, что Умника надо вернуть в Маликруа.
— Ку-ку! — хитреньким голосом пропел Умник.
Он сидел на кровати по-турецки и что-то прятал за спиной.
— Ку-ку! — задорно повторил он.
Из-за спины свисали два серых тряпичных уха. Умник ими помотал.
— Только этого еще не хватало, — пробормотал Клебер.
— Кто там?
— Не знаю.
Надо было продлить удовольствие.
— Кончается на «оль», — подсказал Умник.
— Моль?
— Нет!
— Король?
Умник давился смехом.
— Может, месье Крокроль?
— Да-да-да-а! — в восторге завопил Умник, что есть силы тряся старым плюшевым кроликом, так что у него едва не отвалились уши.
Зазвонил мобильник.
— Я, я, пусть я скажу «алло»! — заныл Умник.
Клебер отскочил в сторону, чтобы брат не вырвал у него трубку.
— Алло, папа?
— Нет, я, нет, я скажу «алло-папа»!
— Все хорошо, — беззаботным голосом говорил в трубку Клебер. — Мы тут с месье Крокролем… в общем, всё в порядке… Как с тетушкой? Поладили… ну, то есть не совсем…
Клебер все-таки решил кое-чем поделиться.
— Умнику она не нравится. Он хочет ее убить.
Клебер забыл, что отцу такого говорить не надо.
— Да нет, папа, конечно, не по-настоящему. Своим левольвером. Да, папа, да… Я знаю… Понимаю… Я сам этого захотел…
Он закатил глаза и изучал потолок, пока отец его поучал. Умник — непосильная тяжесть, с ним невозможно жить, необходимо отдать его в интернат.
Умник тем временем высыпал на кровать целый пакет конструктора «Плеймобиль» и занялся игрой. Но, как видно, кое-что он все-таки слышал.
— Вот этот плохо ведет, — пробормотал он, тыча в черно-белую фигурку ковбоя. — Его отдадут в интернат.
И с мрачным удовольствием принялся воспитывать ковбоя: отругал его, нашлепал, сделал ему укол и, наконец, засунул под подушку.
— Спасите! Помогите! — кричал ковбой.
Клебер спорил с отцом, поглядывая, как играет брат.
— Лучше всего снять жилье. Чтобы нам ни от кого не зависеть. Нет, папа, с Умником не надо «сидеть». Ему двадцать два года!
Умник вытащил ковбоя из-под подушки и внушал ему:
— Ты и-ди-от! Не хочу тебя видеть! Засуну тебя в дырку, и ты умрешь, и мне тебя не будет жалко. А где месье Крокроль?
Он озабоченно пошарил глазами, нашел своего кролика и облегченно фыркнул:
— Вот он! Месье Крокроль сейчас убьет Маликруа!
И на кровати началось смертоубийство: месье Крокроль спикировал на кучу машинок и ковбоев, передавил и расшвырял их во все стороны.
— Месье Крокроль разнесет всех к чертовой матери, — прошептал Умник и покосился на брата. Тот все еще вел телефонный бой:
— У нас и деньги есть — мамино наследство. Тебе ни за что не придется платить. Да-да, я понимаю, что говорю…
В конце концов отец нехотя согласился, разговор был закончен. Клебер стоял, прижимая к груди мобильник, и смотрел перед собой. Ему семнадцать, всего семнадцать лет. Выпускной класс. Он записался в лицей Генриха IV, потом планировал пойти на подготовительные курсы и поступить в хороший университет. И вот при нем такая обуза — братец Умник (по-настоящему Барнабе), который верит, что кролик из плюша живой.
— Умник!
Барнабе поднял голову и отозвался:
— Да, брат мой? — как будто его окликнул сам Господь Бог.
— Послушай, Умник, мы найдем квартиру и будем жить вдвоем. Но я не смогу все время быть с тобой — мне через две недели в школу.
— Школа — это плохо.
— Нет, школа — это хорошо.
— А почему я туда не хожу?
— Послушай меня, пожалуйста. Если хочешь остаться со мной, тебе придется постараться вести себя как следует.
Умник внимательно слушал, открыв от усердия рот.
— Ты должен мне помогать, понимаешь?
Умник с готовностью вскочил.
— Я сейчас приберу на кровати.
— Ну-ну, — сказал Клебер и вздохнул.
На другое утро Клебер собрался походить по риэлторским агентствам. Брата, поколебавшись, он решил оставить дома.
— Ты будешь хорошо себя вести?
Умник закивал с такой силой, что чуть не лишился головы.
— И к тетушке не будешь приставать?
Умник замотал головой и не очень логично сказал:
— У меня же есть ножик!
У дверей Клебера опять одолели сомнения — нет уж, пусть Умник будет на связи. И он протянул брату свой мобильник. Умник сложил ладони лодочкой и, замирая от восхищения, принял телефон. Клебер сказал, что позвонит попозже узнать, что он делает.
— Когда телефон зазвонит, нажми на кнопку с зеленой трубкой.
Клебер ушел, а Умник все не мог прийти в себя от счастья.
Как только дверь захлопнулась, он во всю мочь завопил:
— Месье Крокроль!
И бросился в комнату, где кролик мирно дрых под подушкой.
— Чего орешь? — спросил месье Крокроль.
— У меня тефелон! — не унимался Умник.
Месье Крокроль встрепенулся:
— Дай мне! Дай мне!
— Нет, это мой! Четыре, семь, двенадцать, бэ, тысяча, сто!
Он потыкал в клавиши и поднес мобильник к уху:
— Алло-алло! Месье-мадам!