Возле нас пролетели несколько джезисов и ушли в сторону. Заметив их, мы догнали и поравнялись с ними. Каждый из трёх хохолков отдельно взятой птицы распушился и начал игриво двигаться. То ли наше общество их не устраивало, то ли наоборот. Россиянин крикнул изо всех сил что-то колкое в адрес антигравитации и выполнил штопор! Набравшись смелости и несколько раз заполнив свои лёгкие свежим патрийским воздухом под завязку, я с воплями сделал то же самое!
Наши антигравы, внешне напоминающие земные мотоциклы, напугали табанов. Выполнив штопор и вовремя включив антигравитацию, мы на бреющем полёте просвистели над их головами. Конечно, они изрядно испугались нас и разбежались в стороны. Завершив разворот и зайдя на второй круг, я снова устремился к животным, которые уже успели сбиться в стадо левее нашего первого маршрута. Один из них, чей рог был особенно большим и сверкал благодаря двум светилам в небе, не повернул за остальными, а направился прямо. Инстинктивно предчувствуя неладное, я полетел за ним, особо не разгоняясь.
Впереди по курсу находились заросли кахо. Наполовину растение, наполовину насекомое, эта форма жизни вызывала неприятные чувства у местных жителей, которые старались обходить такие каховые скопления десятой дорогой. Наверное, я слишком сильно испугал табана, потому что он и не думал останавливаться. А я прекратил движение, надеясь, что он изменит свой курс и повернёт, не приближаясь к зарослям. Но моим мыслям и предположениям не суждено было сбыться. Табан подбежал к кахо слишком близко.
Кахо имеет небольшой ствол, который на высоте пяти метров уходит в сторону и тянется на довольно длинное расстояние, опуская в землю дополнительные стволы. Вверху, над всеми возможными стволами, находится очень густой лиственный покров, который совершенно не пропускает солнечные лучи, отчего там всегда в невероятных количествах задерживается влага, притягивая постоянных и преданных жителей кахо.
Остановившись в метре от зарослей, животное, заметив вторую опасность, которая уже поджидала его, развернулось на сто восемьдесят градусов. Но время ошибок истекло, уступив своё место их результатам. Огромная ветка, вырвавшись из царства полутьмы, железной хваткой обвила одну из задних ног табана, повалив его на землю. Вторая ветка не заставила ждать своего появления, занявшись второй ногой. Животное попыталось сопротивляться, но спустя несколько секунд подвижными у него остались лишь передние конечности: кахо использовал яд, который благополучно попал в кровь табана. Почувствовав отсутствие сопротивления, ветки начали тянуть свою жертву в смертельную ловушку. Одновременно в траве, у самого края, появилось какое-то движение, и вскоре оттуда появилась голова гигантского насекомого с постукивающими влажными челюстями. Цорг…
Я знал о них!.. Мне рассказывал кто-то из патрийцев. Они помогали сосущим кахо добираться до внутренностей жертвы, расщепляя плотное тело на куски, а сами поглощали лишённое жидкости мясо. «Не медлить!» – приказал я себе и снизился до минимальной высоты, чтобы мой клинок достал до веток, которые напоминали скорее щупальца обитателей земных океанов. Моя правая рука дотянулась до рукояти катаны и перевела меч в удобное положение для нанесения удара. Перед точкой максимального сближения я замахнулся и с силой разрубил оружие кахо, сохраняя контроль над полётом. Но, услышав стук о корпус моего летательного аппарата, я понял, что план потерпел неудачу. В следующее мгновение меня выбросило из сиденья намертво застывшего антиграва, причиной чему послужила ветка, плотно ухватившаяся за небольшой выступ на корпусе. Я свалился на землю неподалёку от пытающегося подняться табана. И, конечно же, мою ногу моментально обхватили новые щупальца… Несмотря на одежду, я почувствовал серию неприятных уколов и сильное жжение. И только сейчас до меня дошло, что обхваченными на самом деле были обе ноги. Зараза использует все доступные средства для достижения своей цели. Но появившаяся боль и жжение вовсе не пугали меня, в отличие от цорга. Именно его сверхактивные метания на одном месте и постукивающие челюсти наводили ужас, который возникал откуда-то изнутри. Воображение незамедлительно нарисовало мне сцены, в которых налетевшие с разных сторон цорги с жадностью разрывают меня на части, а сжавшие всё тело ветки потихоньку разъедают кожу небольшими движениями. Одно успокаивало: из-за попавшего яда я уж точно не почувствую всей той дикой боли, которая, возможно, наступит уже через несколько мгновений.
Пётр? Я его не видел. Но это естественно! Я с трудом мог повернуть голову всего лишь на несколько градусов. Единственное, что я отчётливо ощущал – траву, которая царапала кожу на лице. Меня с усердием тащили в заросли, и до зверского вида насекомых осталось совсем немного. Вернее, так мало, что цорг выставил ноги, прикрывавшиеся до этого травой. Я их не видел, но слышал топот… Затем я стал подниматься! Сначала на полметра, затем – на один, два… И вот я уже вижу убегающего табана и пыль, им поднятую… Кажется, я понимал происходящее. Крепкая рука схватила меня за футболку и втащила на сиденье антиграва! Конечно, россиянин! Мой друг…
Я не имел возможности поблагодарить его. Но пытался. На все мои жалкие попытки Пётр выругался и потребовал, чтобы я потерпел с разговорами. Он старательно пристегнул меня, чтобы я не свалился, когда антигравитационное поле уменьшится до предела небольшой платформы летательного аппарата. Какой незамысловатый, но блестящий план! Я наблюдал за прекратившими какие-либо движения ветками, за отчаянным стремлением двух цоргов встать на наполовину мохнатые и широкие конечности, чем-то напоминающие паучьи. Зрелище становилось малоприятным, а взгляд невозможно было оторвать от насекомых, которые в моих глазах казались невероятно большими. Только сейчас я различил их шипение, пробирающее мозговое вещество насквозь… Оно исходило от влажных челюстей, которые не закрывались до сих пор. До чего мерзко!..
И вот всё, что было поднято в воздух, начало своё медленное падение вниз. А мы развернулись и помчались прочь отсюда. Как же я был благодарен Петру! Именно из-за его бескорыстных действий я живу и дышу! Он спасает меня уже второй раз подряд от неминуемой гибели! Если бы у меня была возможность вернуть его, то, без сомнения, я бы отдал свою жизнь человеку, который её по-настоящему заслуживает… заслуживает… заслуж…
* * *
Инопланетянин решительно наступал и наносил удары один за другим без остановки, пытаясь сломить меня. Серия из диагональных и горизонтальных рубящих ударов не прекращалась. Мои блоки становились слабее под натиском пришельца. Две катаны против одной постепенно приносили свои плоды. Наконец, вложив в свой очередной удар всю свою силу, энергию и мощь, абсидеум хлёстко выбил меч из моих рук. Катана со звоном ударилась о колонну между основанием и потолком, по которой тянулись прозрачные трубы, наполненные какой-то непонятной жидкостью и выходящие, судя по всему, из нижних отсеков корабля. Алмий сорвал с меня Восстановитель и угрожающе приложил острие клинка к моему горлу.
– Ты сдохнешь!
– Хватит! – хрипло проговорил я, устало откинув голову и смотря в потолок. – Отсекай…
Алмий отбросил один из клинков, обхватив рукоять другого обеими руками. Он поднял катану надо мной.