— В чем же?
«Ириста и Ристар».
— Тогда мы оба ошибаемся, а два минуса при суммировании дают плюс.
«Не старайся казаться умнее, если я профан в людских чувствах, то в математике разбираюсь получше некоторых волшебниц, — и смайлик в конце. — Значит, мне не показалось. Что ж, удачи им».
— Она им понадобится. Родители Иристы могут не принять жениха из охотников.
«Еще чего! Ристар — дворянин. Младший сын, которому не досталось надела».
— Хм, это несколько меняет общий расклад.
«Пара драгоценных камней изменит его еще больше».
— Знаешь… — Лилина старательно подбирала слова.
«Не ожидала подобного великодушия?» — угадал я, открыв на секунду эмпатическое восприятие.
— Я думала, что ты ненавидишь охотников.
«Я их не ненавижу».
Да, вы не ошиблись. Роль телохранителей Иристы и Лири исполняли бывшие ловцы редкого зверья, с которыми у нас, ладно-ладно, у меня в лесу произошла памятная стычка. На второй день после нашего прибытия в Тумру к монастырю вышла группа людей в одеждах гильдии охотников. Измученные переходом через сопки, они представляли собой жалкое зрелище: грязные, оборванные, шатающиеся от усталости. А вы попробуйте прогуляться по нетронутой тайге с ее непроходимыми чащобами и буреломами, даже на лошадях прогулка будет несладкой (если лошади вообще там пройдут), а пешком так и вовсе ноги до колен сотрутся. Почему пешком? Лошадей-то у них я убил. Не повезло мужикам. Впрочем, исполнять роль богини Фортуны я не нанимался. Габариты не те. У меня вообще жесткий чешуйчатый хвост с острыми шишаками спинного гребня, а не аппетитная женская пятая точка. Возможно, я не прав и нервы у парней — крепче стальных канатов, они ведь охотники на чудовищ, ко всякому привыкли, не чета поганому рургу с впечатлительной ранимой психикой.
Брат Фра приказал отворить ворота, отправившись лично встречать нежданных визитеров. Вернулся настоятель через полчаса. Внешне он оставался невозмутимым, но горящий обвиняющим пламенем взор стотонным молотом лупил по мне в ментальном плане, стоило только настоятелю посмотреть в мою сторону. Запертые крышкой самообладания эмоции выплескивались из чугунного кипящего котла. К гадалке не ходи, гости поведали печальную историю, сделав одного знакомого читателям черного рурга виноватым во всех своих бедах и несчастьях, а впечатлительные монахи, на глазах которых агнец невинный превратился в кровожадного волка, сделали неверные выводы.
Смежив веки, я представил трагическую историю в красках. Как ни смягчай, получался натуральный хоррор. Тучи злобных рургов, кружащихся над изнуренными охотниками, что из последних сил, поддерживая друг друга, на ходу бинтуя ужасные раны от когтей и зубов и поливая горящих товарищей водой, отстреливаются от дьявольских тварей. Вот выпущена последняя стрела, на дороге не осталось камней, в ход пошли ножи и кинжалы. Люди падают под натиском превосходящего противника, которого возглавляет грязный подлый рург с антрацитовой черной чешуей, герои душат особо ретивых гадов голыми руками, перегрызая чешуйчатые шеи остатками зубов. Над полем, залитым кровью, летит жуткий, леденящий душу крик главного монстра. Аспид, кровожадное демоново отродье без чувств и жалости. Воплощенное зло. Судя по бьющему из брата Фра гейзеру эмоций, так оно и было. Конечно, можно было спустить дело на тормозах, если бы не одно «но» — нравился мне монах как человек.
«Осуждаете?» — спросил я.
Настоятель набрал в грудь воздуха, приготовившись разразиться гневной тирадой, но не успел самую малость. Пока он с протяжным змеиным шипением пропускал воздух между зубов и собирался с мыслями, я продолжил:
«Молчите, прошу вас, брат Фра, ничего не говорите, просто выслушайте меня. Это ведь не трудно? Вы пришли, горя праведным гневом и желая высказать мне все, что накипело, и если вам не удастся сдержать эмоции, то это станет чрезвычайной глупостью и непоправимой ошибкой. Согласитесь, в любой драке или споре присутствуют две стороны. Иногда их больше… бывает, в ссору лезет третий. К чему это я? К тому, что у рургов может быть своя правда, и она может оказаться выше охотничьих россказней. Попробуйте взглянуть на мир моими глазами. Чему вы удивляетесь, брат Фра? Вам никто не предлагает обзавестись крыльями и хвостом, просто отрешитесь на пару минут от мирской суеты, вообразив себя рургом. Вообразили? Подавляющее количество моих соплеменников нельзя назвать разумными. Будем смотреть правде в глаза: они обычные хищные твари, против натуры не попрешь. Но у рургов есть один несомненный плюс, который отсутствует у большинства людей. Они живут в гармонии с окружающим миром и природой. Что вы так недоверчиво на меня смотрите? Поражены тем, что мною затронута тема жизни в гармонии? Вы удивитесь, брат Фра, но в природе все взаимосвязано и нет ничего бесполезного: ни растений, ни тварей. Люди забыли об этом, принявшись переделывать окружающий мир под себя и свои нужды, став большими хищниками, чем все зверье, вместе взятое; Только люди убивают ради развлечения. Брат Фра, вам что-нибудь известно о Южном Бронсте?»
— Провинция на юго-западе Империи, она?
«Она, брат Фра, она. Печально знаменитый кусок земли, снискавший унылую славу после эпидемии черной язвы, по последствиям сравнимой разве что с набегами кочевников. После язвы и налетов дикарей людей на земле не остается, города пустеют, лишь кладбища, могилами напоминая живым о бренности бытия, раздвигают пределы, а маги расписываются в полном бессилии перед смертельной заразой».
— Я не понимаю…
«Терпение, брат Фра, все будет. Проявите терпение, — крутнувшись на месте, будто кошка, выбирающая место под лежанку, после чего рухнув на пол и положив голову на мягкое сиденье старинного, основательно потертого и неизвестно каким ветром занесенного в монастырь стула, я продолжил: — Умные книги, написанные умными людьми, сиречь историками, повествуют о наместнике Де Керде. Сиятельный герцог правил мудро, богатства края множились, поля давали небывалые урожаи, а тучным стадам скота давно потеряли счет. Как это водится, успешный ставленник императора не мог не обзавестись группой-другой завистников. Что только ни делали враги, чтобы очернить герцога Де Керде в глазах императора, — все бесполезно. И тогда они принесли жертву черным колдунам, проклявшим провинцию и наместника. Страшная болезнь, насланная последователями темного культа, опустошила некогда богатый и процветающий край. Так написано в книгах, но на самом деле все было несколько иначе…»
Который раз за последнее время я ступал на тонкий лед гипотез и тщательно замаскированной лжи, столь похожей на правду, что в нее хотелось верить больше, чем самым надежным фактам и железобетонным аргументам. Да, так было написано в потрепанных книгах, которые читала Лилина, но я подозревал, что причина эпидемии крылась в другом, и выдал теорию монаху как неопровержимый исторический факт, взятый из реального источника, нимало не смущаясь отсутствием доказательств и кивая на родовую память рургов. Все равно проверить меня и поймать на лжи у настоятеля не получится.