Так называемые «заградотряды» в войсках НКВД, согласно официальным документам, действительно стали создаваться, но только в 1942-м году. И организовывались они по приказу № 227 от двадцать восьмого июля. Более того, утверждалось, что эти отряды начали действовать уже на следующий день после выхода в свет правового акта. По тем же данным, представленным в исследовании значится, что отряды эти существовали до того времени, пока подобные оперативно-боевые подразделения не были сформированы особыми отделами в самих армиях.
Но при внимательном прочтении публикаций о деятельности этих подразделений всплывают серьезные неувязки. К примеру, количество бойцов и командиров, распределенных по войсковым частям и арестованных особыми отделами, почему-то оказалось на тысячу человек больше, чем было задержано. Как такое может быть? Выходит, на приведенные цифровые данные в такой статье нельзя полагаться и считать их достоверными.
Непроверенными, не соответствующими истине можно считать и данные о расстрелах большого количества людей. Тогда возникает вопрос: а была ли нужда делать достоянием общественности такие серьезные, но недостаточно проверенные факты?
Речь можно вести только о заградотрядах и батальонах заграждения, задачей которых было вернуть бойцов на позиции. Но такие заслоны находились не в тылу неустойчивых соединений, а значительно дальше от передовой.
Таким образом, к моменту выхода в свет приказа № 227 заградительные батальоны, как таковые, не существовали. Паникеры, трусы, дезертиры задерживались оперативными заслонами особых отделов, По большей части это были небольшие патрули, или наряды службы заграждения. И работу свою они выполняли в тылу армий, а не у линии фронта. А такое несение службы к функциям заградительных отрядов отношения к ним не имеет.
Но вернемся к сути приказа № 227. Согласно его положениям, заградительные отряды в армиях должны были формироваться, как хорошо вооруженные подразделения, численностью не менее двухсот человек каждое. Руководить такими боевыми группами должны были исключительно командиры особых отделов. Отряды предполагалось выставлять в непосредственном тылу неустойчивых дивизий.
И здесь мы подходим к самому сложному моменту в описании того, что должны были исполнять такие подразделения. В документе прямо указывалось, что в случае паники и беспорядочного отхода частей — расстреливать паникеров и трусов на месте, тем самым помогая честным бойцам дивизии выполнять свой долг перед Родиной.
Именно эти положения приказа, с первого дня его существования, породили слухи о массовых расстрелах заградотрядами бойцов и командиров, сбегавших с передовых позиций, или из цепей наступающих войск.
Неприязненное отношение к бойцам заградительных отрядов сохраняется и поныне частицей недоброй памяти о Великой Отечественной войне. Так ли уж обоснована недоброжелательная слава об этих людях и о методах выполнения ими весьма непростых задач?
Знакомство с большим количеством закрытых архивных материалов в фондах Российского Государственного военного архива, Центрального архива Министерства обороны России, Архива музея внутренних войск МВД РФ позволяет сделать совершенно неожиданный вывод.
Документов, подтверждающих случаи, когда бы заградотряды открывали огонь на поражение по своим отступающим войскам, или даже по отдельным бойцам, покинувшим передовую, попросту нет.
Не подтверждаются подобные «факты» и ветеранами, которым довелось служить в таких отрядах. Нет сведений о массовых расстрелах беглецов с передовой и в рассекреченных документами ФСБ России. В материалах Международной научно-практической конференции мы тоже не найдем этому весомых подтверждений.
Зато во многих документах приводится немало примеров того, как заградительные отряды, наравне с подразделениями регулярной армии, принимали участие в боевых действиях. Хотя очевидцы вспоминают, что бывали случаи, когда бойцы этих отрядов открывали огонь в воздух, над головами беспорядочно отступавших бойцов. И помогали этим справится с паническими настроениями.
До появления в открытой печати рассекреченных документов о деятельности заградительных отрядов, страшных слухов в народе бродило немало. Но, даже когда стали доступными, закрытые до поры материалы органов НКВД СССР, уважения к заградотрядовцам не прибавилось. На смену байкам типа «стрельбы по своим», появились «шокирующие» цифры об огромном количестве задержанных паникеров и трусов, сбежавших с поля боя.
Организационно отряд включал четыре стрелковых взвода, резерв, хозяйственную группу и группу дознавателей. На Кавказе взводы формировали по принципу заградительных застав и заслонов.
Подразделения выполняли задачи круглосуточно. Отделение в заслоне выставляло три-четыре наряда по два-три человека. Расстояние между постами составляло, обычно, около ста пятидесяти метров, в зависимости от условий местности. В итоге, взвод мог перекрыть рубеж до полутора километров.
В ночных условиях интервалы между нарядами сокращались, а разрывы в боевом порядке могли перекрываться секретами или засадами. Командир заслона имел свой командно-наблюдательный пункт. Наряды несли службу скрытно, останавливали в своем секторе любого человека, как только он приближался к бойцам на десять-пятнадцать метров.
После обыска и разоружения, задержанного конвоировали на КНП командира отряда. Дальше им занимались дознаватели. Выясняли личность, цель и обоснованность его появления перед отрядом. Командир мог отконвоировать задержанного военнослужащего в особый отдел, или возвратить в свою часть. В некоторых случаях, если это подтверждалось документами, задержанному бойцу разрешалось продолжить выполнение своей служебной задачи.
Еще раз вернемся к приказу № 227. Один из его пунктов предписывал ставить заградительные отряды в непосредственном тылу неустойчивых дивизий. Вольно трактовать приказ Сталина вряд ли кто бы осмелился.
Уточним, что имелось ввиду под непосредственным тылом дивизии. Это, образно говоря — тыльная граница полковых участков обороны. А она проходила, как правило, не глубже двух километров от переднего края оборонительной позиции.
Там, на участке, удобном для наблюдения за окружающей местностью, должен был создаваться в одну линию рубеж несения службы заградотряда. Одновременно эту задачу выполняли два взвода. Они могли перекрыть полосу, протяженностью до трех километров. А это — фронт обороны целого стрелкового полка, сформированного по полным штатам!
Данных о месте нахождения заградотряда в наступательном бою нет. Вероятнее всего, отряд следовал за боевыми порядками второго эшелона полка. При этом он, в полном составе, мог передвигаться цепью, фронтом до двух километров, Так обычно выстраивались армейские подразделения в операциях по прочесыванию местности. Полоса же наступления дивизии — четыре— пять километров по фронту.
Итак, если соединение находилось в обороне, или вело наступление, заградительный отряд мог создать надежный рубеж лишь в полосе выполнения боевой задачи одного стрелкового полка.
Но даже при небольшой протяженности фронта, количество военнослужащих, покинувших позиции и перехваченных заградительным отрядом, оказывалось (уточним — по документам) просто огромным. Откуда их столько набиралось? Цифры эти вызывают сомнения в их достоверности.