Зато Мендоса может обнаружить много чего другого, ведь он ищет ответы на вопросы, которые Грейс просто не приходило в голову задавать. Грейс глубоко вздохнула. В первый раз за много лет ей неудержимо захотелось закурить.
Мендоса прошел по коридору и повернул к двери с таким видом, будто совершенно забыл про Грейс. С удивлением она заметила, что детектив несет в пластиковом пакетике расческу Джонатана.
Да, это точно была она – дорогая, деревянная из той потрясающей, недавно отреставрированной аптеки на пересечении Лексингтон-авеню и Восемьдесят первой улицы. Производители использовали натуральную щетину какого-то животного – какого именно, Грейс не помнила – и обещали, что, раз купив эту расческу, менять ее на новую не понадобится: старая будет служить исправно и не портиться. При виде этого пакетика сердце Грейс заколотилось быстро-быстро. Все жители Нью-Йорка, которым пришлось пережить одиннадцатое сентября и его последствия, понимали, что означает расческа в пластиковом пакете. Подобно людям, прыгающим из окон, самолету, объявлениям, при помощи которых надеялись разыскать пропавших, обрушившемуся небоскребу, расческа в пакете больше не была просто расческой. Она означала… впрочем, Грейс даже думать не хотелось о том, что она могла означать. И все же…
– Стойте! – неожиданно для себя окликнула Мендосу Грейс. – Подождите!
Вскочив, Грейс выбежала из комнаты и кинулась в коридор. Мендоса остановился. Она указала на расческу.
– Джонатана… нет в живых? – с трудом выдавила Грейс.
Мендоса уставился на нее.
– Моего… мужа… нет в живых? – повторила Грейс.
Мендоса нахмурился. То ли был искренне удивлен, то ли обладал незаурядными актерскими способностями.
– У вас есть основания думать, что он мертв? – наконец уточнил детектив.
– Вот только не надо фрейдистских штучек, – прошипела Грейс.
То же самое сказала ей клиентка, Лиза. Совсем недавно. Неужели это было только позавчера?
В отличие от Грейс Мендоса сохранял полное спокойствие. Похоже, ее вспышка нисколько не смутила полицейского.
– Миссис Сакс, я понятия не имею, где ваш муж и что с ним. Почему вы вообще начали задавать такие вопросы?
– Потому что! – не выдержала Грейс. – Зачем вы взяли его расческу?
Мендоса покосился на пакетик и ненадолго задумался над ответом.
– Мы изымаем все предметы, которые могут помочь расследованию. Вас беспокоит законность ордера на обыск? Если хотите, могу объяснить…
– Нет, нет. – Грейс покачала головой. – Просто скажите, какое отношение к делу имеет расческа Джонатана.
Мендоса снова задумался. Потом велел Грейс снова подождать в гостиной и пообещал прийти через пару минут. Видимо, тогда он и собирался растолковать, что происходит.
Грейс подчинилась. Качать права не было совершенно никакого настроения. Боевой дух начисто пропал. Грейс вернулась в кресло в гостиной и села, положив ногу на ногу и скрестив руки на груди. Долго ждать не пришлось.
– Миссис Сакс, – начал Мендоса, – думаю, вы хотите нам помочь.
– С чего вы взяли? – бросила Грейс. Однако она понимала: полицейский отчасти прав. Раньше Грейс и впрямь не желала иметь с ними дело, но теперь что-то изменилось. Какая-то часть внутри ее сместилась, сдвинулась со старого места на новое. Но когда это произошло и почему?
Мендоса пожал плечами и склонил голову набок. Грейс знала его всего пару дней, но уже успела заметить, что такая у него привычка. И жирная шея, вываливающаяся за пределы воротника, уже была хорошо знакомой. Впрочем, знакомство все еще было не настолько давнее, чтобы советовать детективу покупать рубашки с воротниками пошире.
– Думаю, сейчас вы больше злитесь на него, чем на нас. И – только между нами – вы совершенно правы.
– Не нуждаюсь в вашей снисходительности, – напряженно произнесла Грейс, хотя и понимала, что Мендоса просто пытается ее подбодрить.
– Вовсе не думал проявлять снисходительность. Просто много раз приходилось иметь дело с подобными ситуациями. Конечно, не совсем такими же, но все же. Случается, что мужья многое скрывают от жен, и выплывает правда только тогда, когда они идут на преступление – мошенничество, ограбление, нападение… У вас, конечно, случай посерьезнее, но я часто встречал очень умных, наблюдательных женщин, которые оказались в той же ситуации, что и вы. Я вам искренне сочувствую, и мне очень неприятно, что именно я должен на вас это все обрушивать.
«Хватит заговаривать мне зубы», хотела сказать Грейс. Потому что именно это Мендоса сейчас и делал. Однако сил спорить по-прежнему не было.
– А расческа нужна, чтобы взять образец ДНК, – продолжил Мендоса. – Он нам требуется… по нескольким причинам.
Ну почему нельзя просто сказать прямо? Неужели Мендоса думает, что Грейс сейчас истерику закатит?
– Будете проверять, нет ли таких же образцов на месте преступления? – взяла быка за рога Грейс. Но вид у Мендосы по-прежнему был смущенный.
– Да, но не только. Нужно еще проверить отцовство. Вы, может быть, знаете, что на момент убийства миссис Альвес была беременна? Об этом писали в «Пост». Какой-то идиот слил информацию. Это все патологоанатомы – через них все просачивается, как сквозь сито. Хоть выговоры делай, хоть ори – толку никакого. Приношу извинения от имени всего участка.
Грейс уставилась на Мендосу. Открыла рот, но не в силах была произнести ни слова – так и застыла, затаив дыхание.
– Миссис Сакс?.. – окликнул Мендоса.
– Что вы несете?..
У Грейс голова шла кругом. До чего смехотворная идея! Так что пусть Мендоса больше не притворяется ее другом. И пришло же в голову, что Грейс попадется на эту уловку! Они ее что, совсем идиоткой считают?
Из столовой снова донесся женский смех. Должно быть, та самая офицерша, которая стояла у двери. А с ней еще мужчина с компьютером. Сколько же в квартире народу?
– Впрочем, с этими анализами у нас в любом случае назревает серьезная проблема, которую надо как-то решать. Мистер Альвес хочет увезти тело жены в Колумбию как можно быстрее, да это и понятно. Похороны пройдут там. Он сейчас разбирается со всеми своими здешними делами. После погребения возвращаться в США мистер Альвес не планирует. Тело уже передали ему. Но трудность в том, что мистер Альвес отказывается забирать одного из детей, маленькую девочку. Ну, вы понимаете…
Пребывавшая в полном недоумении Грейс едва нашла в себе силы покачать головой.
– Мистер Альвес требует провести тест на определение отцовства. Настаивает, что отец ребенка не он. Разумеется, мы не можем заставить мистера Альвеса забрать девочку. Но вопрос надо как-то решать. Его адвокат настаивает, да и социальные службы наседают. Хорошо бы поскорее уладить ситуацию.
Мендоса взглянул на Грейс и, кажется, что-то заметил. Только тогда она поняла, что именно. Грейс плакала. Она и сама не чувствовала, как по щекам текут слезы, пока детектив не протянул ей платок. Настоящий, из ткани, а не бумажную салфетку. Грейс ощущала, как крепкие стены, которые она возвела вокруг себя, рушатся.