— Ответьте мне на один вопрос, миссис Селби. Если это было бы в вашей власти, когда бы вы освободили своих негров?
— В тот момент, когда они смогли бы воспользоваться свободой.
— Завтра? Через пятьдесят лет? Или никогда?
— Я раскрою два секрета, — ответила Рина. — Даже при жизни судьи Селби рабов, которые могли бы воспользоваться свободой, учили читать, писать и считать. С тех пор, как я управляю делами, им платят зарплату. Таким образом, я решила надежно удерживать их на земле до тех пор, пока не прояснится, что делать в будущем.
— Значит, вы здесь управляете всеми делами?
— Полностью с тех пор, как мой муж пошел воевать.
— Он освободил бы их?
— Наверное. Я надеюсь на это.
— Извините, но я не могу в это поверить.
— Как вы можете судить о капитане Селби, если вы не знаете его?
— Я встретился с ним сегодня у Брода Индейцев. Должно быть, вы знаете об этом. Я уже был наслышан о капитане Селби. Я не собираюсь говорить плохо об отсутствующих, но именно из-за таких людей, как Селби, эта война стала неизбежной.
Рина сжала губы, но ее голос не дрогнул:
— Майор, я не стану опровергать такую оценку.
— Рабство и права штатов, с точки зрения воинственного человека, являются синонимами. Когда в Джорджии снова наступит мир, такие люди сделают все возможное, чтобы удержать негров в рабстве.
— Это их право.
Дэн улыбнулся и посмотрел на бокал, который Улисс только что наполнил шампанским. Эту дуэль он решил выиграть, несмотря ни на что.
— Ответьте мне еще на один вопрос, миссис Селби. Из-за чего началась эта гражданская война? В чем главная причина раздора?
— Право жить по своим правилам, — ответила Рина. — В Джорджии мы не пользуемся выражением «гражданская война». Для нас это война между штатами.
— Вот именно. Мистер Линкольн давно говорил, что он не стал бы трогать рабство, если бы ему удалось сохранить Союз. Однако, раз началась стрельба, войну нельзя закончить честно, не освободив наших рабов…
— Наших негров, майор. Они не ваши.
— Тогда мы вместе отвечаем за них, — спокойно добавил он. — Оставим пока рабство в стороне. Самое важное, чтобы выжили эти Соединенные Штаты. Когда мы перестанем стрелять, они впервые станут по-настоящему соединенными. Эта война докажет миру, что мы государство, и одно целое — сильнее его составляющих частей. — Майор умолк, когда Янси, сидевший на другом конце стола, начал ему аплодировать. — Я не собирался произносить ура-патриотическую речь, — заметил он. — Однако я рад, что доктор согласен со мной.
— Наша хозяйка тоже, — добавил Янси. — Только при вас она в этом не признается.
— Мы все можем сойтись на том, что эта война бессмысленна, — сказал Дэн. — Разве нам нельзя заключить сепаратный мир между собой?
— Вряд ли, — ответила Лорена, — если вы намереваетесь сжечь нашу плантацию.
Это была констатация создавшейся ситуации, а не вопрос. В наступившей тишине казалось, что смысл ее слов расходится, словно круги на воде после брошенного камня. Впервые Дэн уловил в голосе Лорены Селби нотку, похожую на мольбу. Хотя ее глаза смотрели пристально, в них, похоже, светилась просьба рассеять ее сомнения. Сожалея всем сердцем, что не может дать ответ, он решил предать свои мысли гласности.
— Вот что я вам сейчас скажу, — начал он. — Мой адъютант везет командующему корпусом полное донесение о том, что я здесь увидел. Я пишу, что мы не встретили сопротивления и не ожидаем такового. Я добавил, что, по моей оценке, ваши нынешние запасы никогда не попадут в руки противника. Но я уже говорил доктору Янси, что не мне принимать окончательное решение. Командующий корпусом вполне может не согласиться с моими оценками. — Он натянуто улыбнулся, чтобы смягчить скрытое в его словах недоброе знамение. — Вот таково сейчас положение дел. Жаль, что мне не дано выразить большего оптимизма, но я не стану вводить вас в заблуждение ложными надеждами. К сожалению, должен сказать о том, что вы завтра и так услышите. Плантации двух ваших соседей сегодня днем были сожжены: Гринтри и Гамильтон Хандред. Может, это послужит примерным наказанием для этого края.
Было заметно, как побледнела хозяйка при этих словах, но Дэн не пожалел о своей откровенности. Он умышленно не упомянул о том, что обитатели домов обеих плантаций заперли двери и окна на засовы и предприняли отчаянную попытку отбросить его людей ружейным огнем. Естественно, уничтожение этих плантаций стало необходимым предостережением для других. Как он мог обещать, что с Селби Холлом обойдутся лучше после того, как его донесения достигнут штаба?
— Я вижу, приказы вашего командования ничего хорошего не предвещают, — заключила Рина. — Можно надеяться, что вы получите добро действовать по собственному усмотрению?
— Ответ на этот вопрос мы получим завтра, миссис Селби. А пока вы поверите мне, если я скажу, что вы заслуживаете того, чтобы выжить?
— Майор Кэролл, я намерена выжить, невзирая на то, как вы распорядитесь судьбой плантации.
— Позвольте мне еще добавить, что я надеюсь стать вашим другом в мирное время, независимо от того, какие приказы получу завтра.
— Как мы можем стать друзьями, если находимся во враждебных лагерях?
— Эти лагеря не могут вечно оставаться враждебными. Если наша история имеет какое-либо значение, тогда следует позаботиться о будущем друг друга.
— Посмотрите на этот дом, — сказала Рина. — Его построили обитатели Джорджии и сохранили обитатели Джорджии. Другие обитатели Джорджии позаботятся о том, чтобы он здесь стоял и в следующем столетии. Ваша помощь нам не понадобится.
— Вот здесь, миссис Селби, вы ошибаетесь. Я посвятил свою жизнь тому, чтобы доказать это.
— Не слишком ли это трудная задача, майор?
— Возможно, она трудная в это безотрадное время. К счастью, у меня есть, чем подтвердить свои слова. Так случилось, что я являюсь одним из трех самых богатых людей в своем штате. Жителю Пенсильвании это говорит о многом. — Он улыбнулся хозяйке дома: это замечание в данной ситуации не говорило о самомнении. — Моей заслуги нет в том, что мой дед добыл эти богатства, а отец приумножил. По воле судьбы оба дяди погибли на этой войне и оставили меня единственным наследником…
— Извините меня, майор Кэролл, — прервала его Рина, — но какое это имеет отношение к Джорджии?
— Полагаю, самое серьезное. Поскольку я получил эти деньги случайно, я намерен их вложить в выгодное дело.
— Боюсь, что я вас не понимаю.
— С тех пор, как началась эта кампания, я ищу место, где можно было бы пустить корни. Сегодня я выбрал Округ Крей. Я так решил после боя у Брода Индейцев.
Тут заговорил сидевший в конце стола Янси.
— Значит ли это, что вы займетесь фермерским хозяйством по соседству с нами?