— Только не притворяйся, что для тебя это неожиданность, — сказал Дядя Док. — Он не шутил, когда обещал вернуться.
— Почему он вернулся именно сейчас? Худшее время трудно выбрать.
— Когда Брэд находится в Атланте? У них нет причин встречаться.
— Брэд не мог не слышать, что майор квартировал в Селби во время войны. Как мне объяснить его возвращение? Что я скажу мужу, если он явится сюда?
— Я отвечу на первый вопрос, — сказал Янси. — То, что отсутствующий муж не знает, не может обидеть его.
— Значит, я Брэду ничего не должна говорить?
— Вообще ничего не говори ему. Включая то обстоятельство, что его будущий наследник произведен на свет одним янки. Этим фактом мы не поделимся ни с кем.
Рина закрыла глаза. Врач плантации смотрел на нее с добродушной улыбкой. Если бы она встретила этот пристальный взгляд, то разразилась бы безумным хохотом, а ведь новости Дяди Дока не давали повода для веселья.
— Значит, ты думаешь, что это ребенок Дэниеля, — наконец сказала она. — Но ведь тебе этого не доказать.
— Совершенно верно, — безропотно согласился Янси. — Но помни, что Брэд ничего не должен заподозрить. Как заметил бард из Эйвона, только умный отец узнает свое дитя.
— А что мне сказать Дэниелю?
— Он теперь наш сосед. Разве приличия не обязывают принять его, если он наведается сюда?
— Я не могу, Дядя Док!
— Могла бы и поблагодарить его за то, что он помог тебе выжить.
— Значит, ты догадался, откуда наши лондонские деньги?
— Разумеется. Сразу, как ты мне сказала об этом.
— Эти пятьдесят тысяч долларов пришли от Квента, — сказала Рина. — Здесь этому верят, а ты подтвердишь, что все обстоит именно так.
— Я уже подтвердил, — откликнулся Янси. — По-моему, ты проявила редкую сообразительность, приняв эти деньги.
— Я загнана в угол и должна выбраться из него. И не радуйся моим страданиям.
— Из-за чего тебе страдать? — спросил Дядя Док. — Из-за того, что ты провела ночь с Дэном Кэроллом? На то у тебя были веские причины.
— Я совершила грех. И не делай вид, что это не так.
Врач плантации пожал плечами.
— Пусть будет по-твоему, девочка. Но твое сердце радуется, что он вернулся в Джорджию.
— Приведи мне хотя бы один веский довод.
— Он тебя любит — разве это ничего не значит?
— Он сказал, что любит меня, в ту ночь, когда сгорел склад. Я тогда не стала слушать его, а сейчас тем более.
— А что ты можешь поделать, раз тратишь его деньги?
— Он богатый человек и дал мне их взаймы. В сложившихся обстоятельствах я была вынуждена принять их.
— Разве ты к нему не испытываешь ни капли взаимной любви?
Рина ответила, не моргнув глазом. Она гордилась, что способна так искусно лгать.
— Пусть будет так, Дядя Док, раз ты настаиваешь. Я благодарна Дэниелю за то, что он подарил мне ребенка. Больше никаких глубоких чувств нет.
— Почему?
— Потому, что я одна из Селби. Называй это моим крестом, если тебе угодно. Я буду нести его ради своего сына.
— Ты обязана Дэну большим, нежели благодарностью.
— На что ты намекаешь?
— Я ни на что не намекаю, Лорена. Я просто обрисовываю ту ситуацию, в какой ты оказалась. По закону ты принадлежишь одному мужчине, но тебя любит другой. Что дальше?
— Ничего. Я намерена жить по-прежнему.
— Брэд безрассудно рвется в Мексику. А что, если он покинет Джорджию, не встретив Дэна?
— В таком случае я подниму Селби на ноги. После этого я буду растить своего сына и ждать возвращения мужа.
— А что станется с Дэном?
— Пусть сам позаботится о своем будущем. Мне до этого нет дела. Сплетники и так трепят мое имя. Я не собираюсь давать им еще один повод.
— В таком случае будет справедливо отослать его в Четыре кедра. Он уже идет по лужайке.
До сих пор Рина слушала Янси, испытывая состояние беспомощной неопределенности. Ожидая его выпады, она готовилась достойно встретить их. Теперь же, когда появление Дэна стало неминуемым, она чувствовала лишь, что волнуется, предвкушая встречу. Это обстоятельство смутило Рину гораздо больше, чем страх, охвативший ее, когда стало ясно, что встречи не избежать.
— Разве он не может прийти завтра?
— Тогда все осложнится.
Рина гордо выпрямилась. Дядя Док был прав. Этой встречи не миновать: откладывать ее бесполезно.
— Это его первый визит в наших краях?
— Естественно, ты ведь была его хозяйкой, когда он впервые появился в Округе Крей, — сказал Янси и улыбнулся до ушей. — Завтра он оставит визитки в Гамильтон Хандред и Гринтри. Вряд ли он ожидает, что там его примут.
— А что, если я проявлю солидарность с остальными, и ему сообщат, что меня нет дома?
— Лорена, это я ему должен сообщить?
— Конечно нет. Просто оставайся здесь: кому-то ведь надо поддержать меня.
Дядя Док покачал головой.
— Извини, моя дорогая. Я бы многое отдал, чтобы стать свидетелем вашей встречи, но с ним ты должна разобраться сама. — Сказав это, он удалился так стремительно, что она не успела позвать его назад.
Собравшись с силами, Рина справилась с желанием бежать. С памятью было не так легко справиться. Воспоминания нахлынули на нее как раз в то мгновение, когда она так отчаянно нуждалась в хладнокровии. Рина снова вспомнила первый пламенный поцелуй Дэна, от которого у нее дух захватило… Она напомнила себе, что заключила с этим янки договор. Он подразумевал конкретную цель, оправдывавшую все средства.
Ее руки сомкнулись на полном животе, в котором покоился драгоценный груз. Она еще раз начала убеждать себя в том, что не сожалеет о временной капитуляции, ибо пошла на нее ради блага Селби. Потом она вернет деньги, одолженные ей Дэном Кэроллом. Он не должен был больше ждать, во второй раз оказавшись на пороге ее дома.
Сильно волнуясь в ожидании появления Дэна, Рина не могла удержаться от того, чтобы не посмотреть, как он идет по лужайке.
В белой рубашке, вышитом цветами жилете и сапогах наездника он казался незнакомцем. Она ожидала, что он появится в униформе. Внешне он весьма походил на плантатора с Юга, однако оставалось впечатление чего-то маскарадного. Рина не знала, сколько глаз наблюдали за тем, как он подъехал к ее дому, и с наигранной сдержанностью вышла ему навстречу.
— Значит, вы вернулись в Джорджию, Дэниел, — спокойно произнесла она. — Узнав об этом, я едва поверила своим ушам. Вот почему я отправила Дядю Дока проверить, правда ли это.