– И от института? – недовольно спросил Алешка.
– Какого еще института? – удивился папа.
– Ну… Где работает Бир.
– Какой еще Бир?
Пришлось все рассказать. И по мере рассказа папа становился все внимательнее и внимательнее.
– Так вот в чем дело, – проговорил он.
– А в чем? – выскочил Алешка.
– В том, что мы никак не могли выйти на главаря этой шайки. Мы чувствовали, что руководит ею чья-то опытная рука. Сначала предполагали, что это Артур Щукин, ветеринар по профессии. Но потом поняли, что он на эту роль не тянет. Значит, вы говорите, профессор Медведев?
– Шибко ученый, – сказал Алешка. – Медведей пасет.
– Так. – Папа пошел в кабинет и позвонил кому-то на свою работу. А вернувшись, сказал: – Обещаете больше не лезть в это дело? Тогда я дам вам поручение.
– Смотря какое, – предусмотрительно высказал сомнение Алешка. – Если табуретку починить, то…
– Табуретку, – поморщился папа, – я сам починю. А вы можете нам помочь, если найдете потерпевших. То есть людей, у которых эта банда заведомо похищала животных. Тогда нам легче будет прижать преступников. Сделаете?
Мы переглянулись. Кивнули. И оба сразу подумали, что кое-кто у нас уже есть. Мальчик с обезьянкой, бабушка с Рубликом, Ростик с попугаем…
– Ладно, – небрежно уронил Алешка, – если вы уж без нас не можете…
– Не можем, – улыбнулся папа. – Ну никак.
А мама тоже улыбнулась, отперла шкаф и вернула ремешки и подтяжки на свои места. Восстановила, так сказать, нормальный семейный беспорядок.
Хотя папа и запретил нам приближаться к «Зверинцу», мы не могли оставить там без руководства свою агентуру. И застали мирную картину. Возле чума. Там развалился во весь свой рост лохматый Норд, а по нему кувыркался Умка. Дядя Ваня одобрительно смотрел на них, курил трубку. А рядом с ним Ленка пила чай из «люменевой» кружки.
– Все, – сказала она, – можно снимать посты.
– Это как? – спросили мы с Алешкой.
– Нет необходимости, – объяснила Лена. А дядя Ваня подтвердил, сияя круглым лицом со щелочками глаз:
– Шибко большой милиция приезжал. Однако всех жуликов забирал. И с шибко железными зубами тоже.
Все так и было. Приехали две милицейские машины и забрали с собой Вертинара, дядьку со стальными зубами и двоих домушников.
А как же «Зверинец»?
Ответ мы получили тут же. К чуму подошел наш не очень старый знакомый – Лева. Оказалось, что «Зверинец» переходит в ведение института, и Лева будет здесь развивать науку.
Нам это понравилось. Теперь все звери будут в надежных руках.
– А Бира тоже забрали? – спросил я Ленку.
Вместо нее ответил Лева:
– Бир куда-то исчез.
– Надо у папы спросить, – сказал Алешка. – Может, он вышел на его след, а?
Мы обошли весь зоопарк. Полюбовались зверушками.
– Они все краденые, – опять сказал Алешка Леве. – Вы это имейте в виду.
– Не все, – не согласился Лева. – Здесь очень много животных из нашего вивария. Медведев их сюда «перекачал».
– Все мало ему, – проворчал Алешка.
– Да, – вздохнул Лева, – жадность не знает меры. Я боюсь, что с исчезновением Медведева мы еще многого в институте не досчитаемся.
– И куда он делся? – задумчиво проговорила Лена.
– Или его тоже арестовали, – сказал я, – или он куда-то удрал.
– Ну, если удрал, – сказал Алешка, – мы его найдем.
Сегодня Пчелкина совсем не была похожа на полосатую осу. Она была больше похожа на растерявшегося щенка. Она и поскуливала совсем по-щенячьи. Как же! У нее пропал хозяин. Научный руководитель.
Мы стали ее успокаивать. Даже пообещали, что найдем профессора, где бы он ни был.
– Найдите! – оживилась Пчелкина, перестала скулить и прижала руки к груди. – Найдите, мальчики! Я вам за это… Ну, что хотите отдам! Ничего не пожалею.
Я и в самом деле обвел глазами кабинет директора.
– Вот этот медведь, – сказал я и показал на громадное чучело, – он очень хорошо смотрелся бы в актовом зале.
– В каком зале? – Пчелкина еще похлюпала носом и достала платок.
– В нашей школе. Раз уж у нас закрыли кружок, то пусть хоть медведь будет.
– Забирайте! – решительно взмахнула Пчелкина платком и стала осторожно, глядя в зеркальце, убирать со щек следы потекшей краски. – Но сначала профессора найдите!
Алешка незаметно стукнул меня по ноге носком кроссовки и покрутил пальцем у виска.
– Что вы! – бескорыстно завопил он. – Не надо нам никакого медведя! Мы вашего профессора даром найдем!
А мне Алешка шепнул:
– На фиг он нам нужен. Он же не целый! – А позже объяснил, что задней половины у медведя нет, одна дырка. – Шкуры не хватило. Ты забыл? Дядя Лева рассказывал.
– Какое благородство! – взвизгнула Пчелкина. И слезы мгновенно высохли на ее ресницах.
– Вы нам лучше расскажите, как он исчез. При каких обстоятельствах? Тогда мы будем знать, как его искать.
– Обстоятельства? – Она призадумалась. – Какие обстоятельства?.. Да никакие! Вчера вот так мы с ним сидели. Вот здесь он, а вот здесь я. Вдруг – телефон. Профессор послушал-послушал да как подскочит! Я даже испугалась. У него было такое бледное лицо! Я даже налила ему полстакана валерьянки…
– Выпил? – спросил Алешка.
– Еще как! Залпом. А потом стал что-то бормотать.
– Что именно? – строго спросил Алешка. – Это очень важно. Его бормота может навести нас на след.
– А! Вот! «Мне надо исчезнуть. А где лучше всего спрятаться? А там, где тебя искать не будут!»
– А дальше что?
– Дальше… Вскочил, запер сейф, забежал зачем-то вот за него, – Пчелкина сердито указала на медвежье чучело, будто оно было виновато в исчезновении профессора, – и бросился к дверям. Даже очки свои забыл.
– Это все?
– Да… Он еще в дверях обернулся и бросил мне через плечо: «Не вздумай в милицию заявить!» Грубо так крикнул. Я даже его не узнала. – И она опять всхлипнула.
– Так… – задумчиво сказал Алешка. – А где его очки?
– Вот, – Пчелкина выдвинула ящик стола и протянула Алешке знаменитые очки, которым ни минуты не сиделось на одном месте – то на лоб вскакивают, то на нос падают. – Я сохранила их на память.
– Мы возьмем их с собой, – все так же строго проговорил Алешка. – Как вещественное доказательство.
Какое там еще доказательство? Мне даже смешно стало. А Лешка, глазом не моргнув, завернул очки в бумагу и сунул в карман.