– Что ты опять понял?
– Понял, почему тетя Геля все время такие «размахайки» носит.
Вот уж это, на фоне последних событий, мне было совсем не интересно. А напрасно.
– Чтобы пистолет под мышкой не заметили. Понял, нет? – У него это получилось совсем как у старшего механика.
– А зачем ей вообще пистолет? – сказал я задумчиво. – И рация?
– А как же! – удивился Алешка моей наивности. – У бандитов они всегда есть. Это их… эти… средства производства.
– С чего ты взял, что она бандит? Она папина знакомая! Забыл?
– Ну и что? Помнишь, мы с папой в цирк ходили? И с ним там один богатый дядька очень вежливо поздоровался? Помнишь? И мы еще спросили: кто такой? А папа сказал: крупный международный бандит.
– Это, Леха, совсем другое дело. Папа не отправил бы нас в путешествие с бандитами.
Лешка сразу же переиграл в другую сторону. Это у него очень легко получалось.
– Значит, наоборот. Она – папина сотрудница. И находится здесь на задании.
– А близнецы? – притормозил я его фантазии. – Тоже на задании? Это они по поручению руководства Интерпола чуть пароход не взорвали? И на мель его посадили?
Но с Лешкой трудно спорить. У него всегда аргументов полно.
– Близнецы для маскировки. Может, они вообще не ее племянники. А совсем чужие дети.
Ну, пошло-поехало!
– Ты, Дим, как хочешь, а я буду тете Геле помогать.
Для этого ее найти сначала надо. И я сказал об этом Алешке.
– Найдем. Она где-нибудь прячется, выслеживает.
В этом, конечно, есть здравая мысль. Я подумал о том, что тетя Геля вполне могла оказаться на пароходе, чтобы проследить за этими вредными игрушками: кто их везет, кому продает и как помешать преступникам в этом гнусном деле?
– Пошли к себе, – спохватился я. – А то вдруг опять близнята проснутся.
– А пистолет?
– Спрячем, – сказал я. Взял носовым платком пистолет и рацию, и мы пошли в свою каюту. Там я завернул наши трофеи в два полиэтиленовых пакета, туго перетянул их аптечной резинкой и засунул в бачок унитаза.
– Не уплывут? – спросил Алешка.
– Не уплывут, – усмехнулся я.
Тут проснулись близнецы и заныли:
– Где наша тетя?
Мы им наплели, что она уехала в город, заставили умыться и пошли в кают-компанию, на завтрак.
И когда мы проходили мимо окон капитанской каюты, нам опять пришлось замедлить шаг. Уж больно интересный нам послышался разговор.
Капитан сказал кому-то с тревогой в голосе:
– У меня пропал ключ от трюма.
А я только сейчас подумал с тревогой в душе, что забыл вернуть ключ на место.
– Потеряли, кэп? – спросил этот «кто-то». Тот же – по голосу, – который беседовал с капитаном ночью, старший механик.
– Ты что? Как я мог? Это Ангелина сперла!
– Как она могла? Вчера вечером ключ был на месте, а она уже…
Вот это да! Что они с ней сделали?
– Я сейчас из нее душу вытрясу вместе с ключом!
– Да не могла она взять его, кэп! Подумайте головой!
Решение созрело, план выскочил сам собой.
Я стукнул в дверь каюты и, не дожидаясь ответа, ввалился к капитану.
– Там… – запыхавшись, заорал я. – Там… на острове… это… наши «робинзоны»…
Капитан и механик сначала уставились на меня, а потом разом сказали:
– Ну и что?
– Они умирают от голода. И отчаянья. Я сюда на чужой лодке приплыл, передать сигнал бедствия.
– Плыви обратно, – мгновенно среагировал капитан. – Скажи, что помощь скоро будет.
– И зайди к коку, – добавил механик, – возьми им чего-нибудь пожрать. Кругом!
– Есть! – ответил я и вышел из каюты.
И сразу нырнул в какой-то настенный шкафчик, забитый спасательными поясами и нагрудниками, оставив щелку между его дверец.
Следом за мной из каюты быстро вышел капитан, осмотрелся вдоль коридора, встал на цыпочки и что-то сделал на потолке. Разглядеть я не мог, но услышал, как что-то негромко щелкнуло.
Капитан тут же пошел по коридору. Я высунулся немного (один нос и один глаз), чтобы не пропустить – куда он свернет. А потом тихонько – за ним.
Капитан спустился внутренним трапом на нижнюю палубу, потом еще ниже и пошел к машинному отделению. Миновал две стальные двери, завернул за какой-то выступ и исчез.
Я прислушался – и услышал, как звякнул ключ и скрежетнул замок. Хлопнула дверь. Ага, догадался я, он куда-то вошел. И я подобрался поближе.
Вот она, эта дверь, тоже металлическая. Я прижал к ней ухо – она была холодная, но не очень толстая, и кое-что мне удалось услышать. В основном голос капитана. А с кем он разговаривал и что ему отвечали – не разобрал.
– Где ключ от грузового трюма? – грубо настаивал капитан. – Куда ты его спрятала? Не вынуждай меня к крайним мерам! Где ключ? Или я привяжу тебя к якорю и опущу вместе с ним на дно. Давай ключ, зараза!
Вот это джентльмен! Да, Ангелина Петровна?
У меня уже не было сомнений, что за железной дверью томится в неволе наша славная тетушка Ланч. Наверняка в наручниках и со скотчем на губах – бандиты так всегда делают, когда кого-нибудь захватят.
– Даю тебе полчаса на размышление! – гремел очаровательный капитан. – Подумай о своих племянниках. Им будет очень не хватать тебя. Дура упрямая!
Я успел отскочить от двери и отбежать на безопасное расстояние.
Разъяренный капитан захлопнул дверь – она грохнула, как пушка, запер ее на замок и… натолкнулся на меня.
– Ты что? – сверкнул он глазами. – Ты что за мной бегаешь?
– Я вас ищу, – заблеял я. – По всему пароходу. Кок без вашего приказа ничего мне не даст. Скажите ему.
Капитан цепко взял меня за плечо железной рукой и приблизил свое лицо с тараканьими усиками.
– Ты мне не нравишься, – прошипел он. Я ему мог ответить теми же словами, вполне искренне. – Ты следишь за мной, парень?
– Но там же люди от голода умирают. Вам же отвечать за них придется.
– Человек – чтоб ты знал – может прожить без пищи сорок суток!
– Это не те люди, капитан.
Он неожиданно ухмыльнулся и выпустил мое плечо.
– А ты не глуп, парень. Ладно, беги на камбуз, я сейчас приду. Распоряжусь.
Я пошел к коку не сразу. Сначала проводил капитана. Он, конечно, об этом не знал. И у своей каюты опять привстал на цыпочки, что-то быстро сделал на потолке и опять чем-то там щелкнул…