Оно немного напомнило Джейми «Парфенон» — не внешним видом, а царящей в нем атмосферой. Те же самые взрывы смеха, такие же разговоры, тот же дух товарищества. Ей понравились и висящее над стойкой объявление «Бесплатное пиво — завтра», и свисающие с окон сухие плети растений, что придавало заведению неповторимость. Чувствовалось, что Робертсон был тут своим человеком. Когда он вошел, не менее половины посетителей принялись махать ему и выкрикивать приветствия.
— Значит, для друзей вы Джек?
Джек кивнул:
— Если хотите, тоже можете так звать меня.
— Может быть, если станем друзьями.
Он улыбнулся и показал на столик в дальней части помещения:
— Сядем вон там и поговорим.
Джейми заметила, что здесь Джек чувствовал себя куда свободнее, чем в ее кабинете. Он стал практически другим человеком. Напряжение сменилось раскованностью и дружелюбием. Может, все дело в одежде. Раньше он был в пиджаке и рубашке с галстуком, а сейчас одет с подчеркнутой небрежностью. Но выглядел неплохо. Джейми нравилось, как на нем сидят джинсы и красная рубаха гольф, нравилось, как играют упругие мышцы предплечья, когда он рассеянно барабанит пальцами по столу.
Едва они уселись — он спиной к стене, а она спиной к общему залу, — к ним подошел невысокий мускулистый латиноамериканец с тоненькими, словно нарисованными усиками. Робертсон представил его владельцем заведения. Пообещав незамедлительно доставить заказанные пинту «Роллинг Рокс» и порцию виски с содовой, хозяин отошел.
— Мне нравится это место, — сказала Джейми. — У него есть свое лицо.
Джек кивнул:
— Ага. Но не слишком броское. Хулио постарался, чтобы тут не торчали яппи [16] .
Оглянувшись, Джейми присмотрелась к посетителям — в основном представители рабочего класса с редкими вкраплениями обеспеченных любителей экзотики.
— Но не слишком в этом преуспел.
— Ну, нельзя же их выставлять, когда они сюда забредают, но, с другой стороны, он их ничем не заманивает. Ему удалось придать своему заведению неповторимый шарм.
— Что-то есть притягательное в подобных заведениях! — удивленно сказала Джейми. — В барах, тавернах, пабах! Империи возникают и рушатся, религии приходят и умирают, идеологии и политические философии овладевают массами, а потом идут на спад — и во всем этом хаосе человеческого существования неизменно продолжает светить звездочка таверны. Даже когда тупоголовые праведники с поджатыми губами пытаются уничтожить их, таверны выпрыгивают в мир снова и снова.
— Как ШС, — сказал он.
— М-м-м?
— Так мы, дорменталисты, называем занятие «Шлепни Суслика».
Подумав, Джейми вспомнила: так называлась игра, когда играющий, вооружившись деревянным молотком, колотил пластикового суслика, загоняя его в нору — лишь для того, чтобы тот снова выскочил из нее.
Она засмеялась:
— Вот уж верно «Шлепни Суслика».
— Вы не думаете, что на этом и стоит существование многих баров?
Джейми улыбнулась и кивнула:
— Вы мне нравитесь, Робертсон.
— Зовите меня Джеком.
— О'кей. Джек.
Похоже, он был чуть моложе ее... но кто знает? Некоторых парней привлекают женщины постарше. Интересно, есть ли у него какие-то планы на остаток вечера.
Хулио принес выпивку. Они чокнулись.
— Ура, — сказал Джек.
— ПЗД.
Помолчав, Джек улыбнулся:
— Первый за день?
— Ага. — Она сделала глоток скотча — ах-х-х, как хорошо пошло — и посмотрела на него. — Насколько я могу судить по вашей любви к сокращениям, вы уже официально вступили в ряды поклонников идиотизма.
— Официально я КП. То есть Кандидат на Пробуждение. Но предполагаю, что могу считать себя членом. — Джек отпил пива. — Что вы знаете о Лютере Брейди?
— О ВК и ДПД? О Верховном Контролере и Действующем Первом Дорменталисте? Я знаю, что он в 1971 году окончил университет штата Индиана в Блумингтоне и получил степень по экономике. Не в курсе дела, как он спутался с идиотизмом. В то время это была всего лишь одна из гедонистских сект в Калифорнии, хотя довольно популярная. Прежде чем человек успевал что-то понять, она уже втягивала его... и сегодня эта секта чудовищно разрослась.
— Интересно, как это ДБ, Дипломированный Бухгалтер, столь удачно вписался в калифорнийскую секту? Как это случилось?
— Провалиться мне, если я знаю. Но сомневаюсь, что идиотизм вообще существовал бы или бы его помнили — если б не он. Этот тип оказался гением по части организации. Перенял бразды правления у Купера Бласко, наделил его титулом номинального главы — но без всяких полномочий — и сам принимает все решения.
— Но кто же он такой?
Джейми пожала плечами. Она понимала, что именно интересует Джека, но большой помощи оказать не могла.
— Я решила поговорить с его родителями, но отец Брейди умер от инфаркта в девяносто шестом году, а мать находится в частной клинике с диагнозом «старческое слабоумие». Я попыталась найти кого-нибудь, кто, возможно, был знаком с ним в колледже, но вы же знаете, сколько народу проходит через эти фабрики, где государство печет дипломы. Нашла лишь пару бухгалтеров, которые помнили его, но в друзьях не были. Я не думаю, что у него вообще были друзья, и не могу отделаться от мысли, что и сейчас их у него нет. Вот уже более тридцати лет эта так называемая церковь является смыслом и целью его жизни. Он ест, пьет и спит с идиотизмом. Господи, он даже живет там.
— В самом деле? Где? На двадцать втором этаже?
— Да. Я слышала, там он и располагается.
Джек кивнул:
— Вид оттуда просто изумительный.
Джейми уставилась на него:
— Вы уже там побывали?
Джек улыбнулся:
— Ага. Этим утром Брейди пригласил меня поболтать с ним.
— В понедельник вы подали заявление о приеме, а в среду у вас уже состоялась встреча тет-а-тет с Верховным Контролером... Вы что, видите у меня на голове дурацкий колпак? Считаете, что я вчера родилась? Или принимаете меня за полную идиотку?
— Ни в коем случае. Я сработал так, что он принимает меня за другого человека... с которым ему безумно хочется пообщаться.
— Каким образом?..
Джек покачал головой:
— Прошу прощения. Профессиональный секрет.
— Если это правда, то вы потрясающий мошенник.
Он поводил пальцем у нее перед носом:
— Нет, нет. Никакой лести. — Он сделал еще один глоток пива. — Кстати, много ли неофитов Брейди лично ведет к Пробуждению?