– Нет, Джек, – сказала Ди.
– Она ранена, – возразил Колклу и нажал на тормоз.
– Проклятье, Джек!
Бампер «Ровера» замер в десяти футах от выбежавшей на дорогу женщины.
Ди нахмурилась и сердито посмотрела на мужа, когда он выключил двигатель, открыл дверцу и выбрался наружу. В мертвой тишине щелчок закрывшейся двери прогремел, точно гром, на фоне единственного звука, который Джек едва различал здоровым ухом – в нескольких кварталах от них плакал ребенок.
По тому, как женщина шла к нему, Колклу понял, что за прошедшие несколько часов она пережила и видела ужасные вещи. Неожиданно он пожалел, что остановил машину и вышел из нее, потому что его глазам предстало реальное, живое, почти невыносимое страдание. Женщина села на дорогу и заплакала – ничего подобного Джек в своей жизни еще не слышал и не видел. И он вдруг понял, что сражается с состраданием, пытается прогнать мысли о том, что перед ним человеческое существо – настолько это было страшно, настолько глубока бездна боли в глазах незнакомки. В ее горе было что-то заразное, что-то животное. Волосы женщины слиплись от крови, руки были испачканы красным, а белая футболка с длинными рукавами напоминала передник мясника.
– Вы ранены? – спросил ее Джек.
Она подняла голову и посмотрела на него распухшими, почти заплывшими от слез глазами:
– Как такое может происходить?
– Они еще в городе?
Женщина вытерла глаза:
– Мы видели, как они приехали с ружьями и топорами, и спрятались в стенном шкафу. Они ходили по комнатам, искали нас. Я уже бывала в доме Майка, он пел рождественские гимны у нас на крыльце. Я угощала его семью печеньем. Он сказал, что, если мы выйдем, они сделают все быстро.
Джек присел на корточки рядом с ней:
– Но вы сумели выбраться, сумели спастись.
– Когда мы выбежали из задней двери, они стали в нас стрелять. Кейти получила пулю в спину. Они приближались, и я ее бросила.
– Мне очень жаль.
– Я ее бросила, хотя и не знала, умерла она или нет…
Ди открыла свою дверцу. Муж оглянулся на нее и сказал сидящей рядом женщине:
– Хотите сходить и посмотреть на…
– Я наврала, я вам все наврала! – внезапно крикнула та. – Я знаю, что она была жива, потому что она кричала!
– Нам нужно ехать, Джек, – позвала мужа Ди.
– Она звала меня… – продолжала рассказывать местная жительница.
Колклу дотронулся до ее плеча:
– Хотите поехать с нами?
Местная жительница смотрела на него остекленевшими глазами. Ее мысли были где-то очень далеко.
– Джек, мы можем уже убраться из этого траханного города?! – рявкнула Ди.
Ее супруг выпрямился.
– Кейти меня звала, а я была так испугана, – твердила плачущая женщина.
– Хотите поехать с нами? – предложил ей Колклу.
– Я хочу умереть.
Джек вернулся к «Лендроверу» и под пронзительные крики женщины открыл дверь.
– Что с нею случилось? – спросила Наоми.
Ее отец завел двигатель, объехал незнакомку и свернул на боковую улицу.
– Джек, куда ты едешь? – спросила Ди.
Глава семейства остановил машину у обочины, выключил двигатель и вышел наружу. Дома вокруг горели или уже догорали, окутанные дымом. В следующем квартале прямо на тротуаре были в ряд сложены еще чьи-то тела. Ди тоже выбралась из машины, обошла капот «Лендровера» и встала рядом с ним.
– Джек?..
– Когда разговаривал с той женщиной, я слышал, что где-то здесь плачет ребенок, – объяснил тот.
– Я ничего не слышу. Посмотри на меня. Пожалуйста!
Джек выполнил ее просьбу. Жена показалась ему такой же красивой, как и всегда, – даже сейчас, когда она стояла среди превратившихся в сожженные остовы домов в городе, где были убиты все жители. Он видел, как пульсирует жилка на ее длинной, изящной шее, и думал о том, какая она невероятно живая.
Ди показала на «Лендровер».
– Ты понимаешь, что мы за них отвечаем? Только мы, и никто другой.
– Ты заставила меня остановиться из-за человека, которого мы увидели около больницы, вчера…
– Тогда во мне говорил доктор. Но больше его нет. У нас мало воды и еды. И мы очень уязвимы.
– Я знаю.
– Джек… – Ди собралась сказать еще что-то, но замолчала, дожидаясь, когда муж снова посмотрит на нее. – Я держусь из последних сил.
– Хорошо.
– Я хочу, чтобы ты принимал умные решения.
– Я знаю, – сказал Колклу, все еще пытаясь услышать, где плачет ребенок.
Они поехали дальше на север, покинув город и оставив за спиной дым по долине, окруженной скалами с красными вкраплениями, с извивающейся рекой, по берегам которой рос тростник. Все вокруг было ярким, залитым светом под ослепительно голубым небом. «Как во сне», – подумал Джек. Или как в воспоминаниях. Как Монтана в тот осенний, навсегда оставшийся в его памяти день, когда он впервые увидел Ди.
Шоссе шло параллельно узкой железной дороге. По пути им не встретилось ни одной машины – только пасущиеся на лужайках коровы поднимали головы и смотрели им вслед, когда они проносились мимо и их автомобиль наполнял сладковатый, сильный запах молочных ферм. Наоми прислонилась к дверце машины и слушала свой айпод, а Коул спал. На мгновение у Джека возникло ощущение, будто это одна из их поездок на выходные в Колорадо, и он изо всех сил старался удержать его.
Дорога начала взбираться вверх, и у Колклу заложило уши. Голубое небо постепенно меняло цвет: на нем появились алые полосы, а воздух, пропитанный запахом елей, который врывался в разбитое окно Ди, становился все холоднее. На склонах гор росли хвойные деревья вперемешку с осинами и тополями, а на голых вершинах виднелись серые, неровные камни, припорошенные снегом. Они проехали мимо заброшенного горнолыжного курорта, потом мимо конного клуба… Дорога становилась все круче, и вскоре семейство миновало еловую рощицу и отметку в десять тысяч футов над уровнем моря. И оказалось на перевале.
Через несколько миль они подъехали ко второму, находившемуся выше, перевалу через горы. Джек свернул на пустую парковочную площадку и выключил двигатель. Они с Ди вышли из машины и, оглядевшись по сторонам, увидели великолепный вид, открывающийся на многие мили вокруг. Уже наступило позднее утро, дул сильный ветер, и на севере собирались тучи. Колклу достал из кармана «Блэкберри» и включил его, но тот не работал.
Тогда он расстегнул молнию на брюках и помочился в траву.
– Джек, вон там туалет, – заметила его жена.
– А ты тут кого-то видишь? – пожал плечами мужчина.