– А могу ли я узнать, откуда у вас такая информация?

– Я вам могу рассказать о себе все, что угодно, кроме одного – я никогда не разглашаю источники своей информации. Иначе они быстро иссякнут. А информация – это мой хлеб. Поймите меня правильно.

Для размышления над возникшей ситуации Смолин взял довольно продолжительную паузу.

– А у вас неплохие источники, – наконец сказал он. – Но все же они преувеличивают мое влияние, увы, я не так могуществен, как мне это приписывают. Я всего лишь советник министра финансов. Поверьте, решения принимают совсем другие люди.

– У меня нет причины вам не верить, мистер Смолин.

– Как нет причины мне верить, – рассмеялся он.

– Тоже верно, – спокойно согласилась Анжелика. – В таком случае пусть каждый из нас сам решает, чему верить, а чему не верить.

– Я вижу, вы не только красивая, но и разумная женщина.

– Стараюсь в меру моих слабых сил, – поскромничала Анжелика. – Могу я задать вам один вопрос?

– А разве не ради этого мы сюда и пришли?

– Конечно. Я внимательно слушала выступления на конференции. И меня удивила позиция вашей делегации, вернее, отсутствие этой позиции. И ваш министр и другие члены делегации, включая вас, почти все время молчали. Я не припомню ни одного серьезного публичного высказывания. А выступление вашего министра было таким неопределенным, что можно было вообще не выступать. Я верно все обрисовала?

– Вы правильно все заметили. Мы подготовили довольно серьезное сообщение, в котором детально излагалась наша позиция. Но затем по моему совету, с которым согласился министр, мы решили воздержаться от его обнародования.

– Почему?

– Видите ли, мы поняли, что рискуем остаться в одиночестве, что расклад сил на конференции по сути дела против нас. Когда мы ехали сюда, то надеялись на позицию некоторых стран, которые были солидарны с нашим мнением. Но тут выяснилось, что их успели уже обработать в другом духе, и они отказались нас поддержать. А противопоставлять себя всем, мы посчитали неразумным. Какой смысл занимать заведомо проигрышную позицию. Знаете, мисс Арабелла, я всегда придерживаюсь простого принципа: главное быть не правым, а главное оказаться либо победителем, либо в лагере победителей.

– Хороший принцип. Только уж больно беспринципный.

– Но это как посмотреть. По крайней мере, в финансовой сфере он действует беспроигрышно.

Анжелика подумала, что ее муж никогда бы не согласился с таким утверждением, он-то как раз считал, что в финансовых делах честность, щепетильность и отстаивание позиции, в которой уверен, является самым важным атрибутом.

– Хорошо, предположим. А в нефинансовой сфере, по-вашему он тоже применим?

– Вы хотите загнать меня в угол, хотите, чтобы я ответил утвердительно? А потом я прочту в газете, что мистер Смолин беспринципный человек, с которым лучше не иметь никаких дел. Так?

– Это вполне возможно, хотя и не обязательно. Пока я только собираю информацию. И какой я сделаю окончательный вывод, пока не знаю. И все же я хотела бы услышать ответ на свой вопрос.

– Даже если я дам вам ответ, вы же все равно не поверите в мою искренность. В таком случае, какой в этом смысл?

– Разве вы забыли, мы решили, что каждый сам решает верить ему или не верить.

– Хорошо. Я думаю, что победитель чаще всего бывает прав и по сути. Иначе он бы вряд ли одержал победу.

– Но история знает массу противоположных примеров.

– Это было раньше, теперь многие изменилось, люли поняли, что действовать аморально не выгодно с финансовой точки зрения. В конце концов, деньги подчиняются тем же законам, что и все остальное. Вас устраивает такой ответ.

– Не вполне. Он чересчур обтекаем. Но, думаю, это максимум, на что я могу сегодня рассчитывать.

Смолин откинулся на спинку стула.

– Я не могу понять, куда же вы все-таки клоните. Иногда мне кажется, что вы задаете вопросы в соответствии с каким-то своим планом, а иногда они мне кажутся совершенно бессистемными.

– Это вас тревожит, мистер Смолин?

– А вот этого вопроса я уж точно от вас не ожидал. Я думал, вы станете меня успокаивать. Когда понимаешь, куда все клонится, как-то чувствуешь себя уверенней.

– Разве вам есть чего боятся?

– Боятся всегда есть чего. Особенно в такой профессии, как моя. Хотя в данное время вряд ли мне что-то угрожает. Разве только в вас влюбиться.

– Между прочим, это очень большая опасность.

– В таком случае, выпьем за то, чтобы нам бы ничего не угрожало, а все только бы приносило удовольствие.

– Этот тост из всего до сей минуты вами сказанного мне нравится больше всего. Знаете, обожаю удовольствия. Без них жизнь кажется бессмысленной. У меня в Америки есть небольшое поместье, прямо на берегу океана. Там так замечательно. Вот только скорей всего придется его продавать.

– Продавать, – мгновенно встрепенулся Смолин. – Почему?

– Для меня его содержание слишком дорого. Налоги на недвижимость, текущие расходы. Зарплаты журналиста на это не хватает.

– Какое совпадение. У меня в России есть один хороший знакомый, человек очень богатый. Он хочет купить в Штатах недвижимость. И просил меня разузнать что-нибудь про это. Если можно было бы взглянуть хотя бы одним глазком на ваше владение.

– Взглянуть можно даже двумя глазами, также пощупать и даже походить по нему. Если этот дом подойдет вашему знакомому, буду только рада.

– Тогда почему бы в ближайшие дни нам туда не проехаться.

– Можем проехаться. Конференция приближается к концу.

– Да, приближается, – подтвердил Смолин, но при этом его голос прозвучал как-то странно.

Не все у него хорошо с его переговорами, подумала Анжелика. Пожалуй, на этом пока можно и заканчивать. Она закинула те удочки, которые хотела, и рыбка, кажется, клюнула.

– Спасибо вам за приятный обед, – сказала Анжелика.

– Это все, интервью завершено? – удивился Смолин.

– Пока да. Но ведь это наша не последняя встреча. Нельзя узнать все и сразу. Это не мой подход.

– Наверное, вы очень хороший журналист, – предположил Смолин.

– Смею надеяться. Я вообще стараюсь все делать на совесть.

– Это видно.

Анжелика встала изо стола.

– До свидания, Надеюсь, мы скоро снова увидимся и продолжим нашу крайне интересную беседу в другом, но не менее замечательном месте.

Глава 17

Милтон пришел с большим опозданием, когда Анжелика, устав его ждать, решила уже ложиться спать. Он без приглашения уселся в кресло, приняв полулежащую позу и вытянув вперед свои длинные ноги. Его бесцеремонность уже далеко не в первый раз вызывала у нее раздражение, но она решила на сей раз сдержать свои эмоции. Итак, нервы напряжены до предела.