– Этот номер будет гвоздем программы, Арабелла, – сказал он ей. – Вы не просто красивая женщина, у вас есть шарм, который редко встречается. Вот увидите, вас будут принимать на ура.
Но этот комплимент не только не оставил Анжелику равнодушной, но вызвал большой прилив тревоги. Если все внимание публики окажется сосредоточенным на нее, то возникает опасность, что кто-нибудь ее узнает, даже несмотря на грим. А это чревато для нее непредсказуемыми последствиями.
– Вы еще не представляете, что мы с вами сделаем. Это будет новая страница в искусстве. – Баррет вдруг наклонился к ней и понизил голос. – Я замыслил поставить эротический балет, в голове он у меня уже полностью готов. Мир еще не видел ничего подобного. Это будет грандиозный успех. И вы станете мировой звездой.
Да он, кажется, фанатик своего дела, мысленно отметила Анжелика. Ничего хуже в данных обстоятельствах невозможно представить.
– Буквально на днях мы начнем репетировать этот балет. Я давно об этом мечтал, но мне была нужна подходящая солистка. И ею будете вы.
– Я не сумею, у меня нет навыков. Я никогда не училась танцу, – возразила Анжелика.
– Я вас всему научу, – обнадежил он ее.
До начала вечерней программы оставалось еще два часа, и это время Анжелика использовала для отдыха. Он ей был остро необходим, если она не восстановит силы, то не сможет выступать. И Баррет ей этого не простит. У нее создалось впечатление, что он мстительный человек и не прощает пренебрежения к своей особе. А ее плохое исполнение он именно так и воспримет. Направляясь сюда, она готовилась ко многим нештатным ситуациям, но вот то, что ее захотят сделать балетной порнозвездой, она не предполагала. И как вести себя в этой ситуации. пока не представляет.
По мере того, как приближалось начало вечерней программы, ее волнение возрастало пропорционально количеству остававшихся до выхода на сцену минут. В своей жизни она играла много самых разных ролей, но еще никогда – исполнительницу эротических номеров в ночном клубе. Тот давний ее небольшой опыт в этом жанре не в счет, это была съемка фильма. А здесь все придется делать непосредственно на публике, да еще предстать перед ними в обнаженном виде. Она никогда не страдала излишней стыдливостью, но есть границы всему. И буквально через несколько минут она должна их переступить, чтобы при этом она бы не чувствовала, не испытывала.
Они вышли на сцену. Зал уже был почти полон, за столиками сидело не меньше пятидесяти человек. Свет прожекторов был направлен на сцену и высвечивал фигуры девушек. Лица же тех, кто находился по другую сторону рампы, выступали из темноты неясными контурами.
Давно Анжелика так сильно не волновалась, сердце стучало в груди, словно бубен, а ноги были ватными. Как в таком состоянии будет исполнять номер, она не представляла.
Заиграла музыка, все стали выполнять разученные на репетиции движения. И постепенно Анжелика стала обретать уверенность; если это могут делать ее товарищи по сцене, значит, сможет и она.
Девушки снимали одну деталь одежды за другой. Анжелика кожей ощущала, как заворожено наблюдает за ними зал. Ею вдруг овладел какой-то странный азарт; если эти самцы за плату хотят увидеть обнаженные женские тела, то пусть смотрят, сколько им влезет. Ей не жалко. Но этим они лишь роняют себя в ее глазах. Настоящие мужчины, которые относятся к себе с уважением, никогда бы не стали посещать подобные зрелища, для них женское тело – это одновременно и сосуд и факел красоты, который пылает только тогда, когда смотришь на него с любовью. Она сейчас ясно вспомнила, как однажды произнес эти слова ее муж. А он как никто знал толк в этом предмете.
Они уверенно завершили номер, и под нестройные, но громкие аплодисменты, чередуемые с выкриками из зала, покинули сцену. Анжелика перевела дух. Она преодолела себя, доказала себе, что ей подвластно пройти и через это испытание.
Она почувствовала, как кто-то положил ей руку на плечо.
– Ты молодец, – сказала Катерина. – Сперва ты была немного скованной, а потом разошлась. Видишь, как мы распалили их, эти похотливые ослы неиствуют до сих пор.
В самом деле, крики все не стихали, публика требовала повторного выхода на сцену. Анжелика пристально разглядывала помещение, ища знакомые лица. Так как включили яркий свет, отыскать их оказалось не трудно. Все ее знакомые собрались почти в полной кампании. За одним из столиков она обнаружила сидящих Ника Старка и Смолина. Она перевела взгляд на другую сторону зала и увидела Анри Грегуара. Недалеко от него расположился Мишель Перерен. Судя по всему оба француза играли в игру, что они друг с другом не знакомы. Не хватает только Роджера Эванса, отметила она. Впрочем, вряд ли он пожалует в подобное заведение, это не его стиль.
А вот это весьма неприятно. Она обнаружили среди посетителей толстую фигуру Шкеля. Вот уж кто ей тут никак не нужен. Хотя с другой стороны… Она задумалась.
– Смотри, кто тут находится, – показала она рукой в сторону Шкеля.
– Вот толстый ублюдок. Ненавижу. Меня до сих пор от одних воспоминаний о нем тошнит. Таких липких потных рук и слюнявых губ я еще не встречала. А как он тарахтит, когда кончает. Паровоз и то не издает таких громких звуков.
– Он тебя заставлял с ним спать?
– Не по своей же охоте я легла с этим писанным красавчиком. Он на меня набросился прямо в кабинете, через пять минут, как я там оказалась.
– Мы ему отомстим. – пообещала Анжелика.
– И как?
– Пока не знаю. Но уж больно хочется. А когда мне что-то очень сильно хочется, обычно так и происходит.
В этот момент перед ними предстал Энтони Баррет.
– Арабелла, твой сольный выход, – напомнил он.
Она вновь почувствовала утихшее было волнение. В первый раз она исполняла номер вместе со всеми, так сказать, в коллективе, а теперь она окажется на сцене один на один с целым залом. И все будут смотреть только на нее.
– Давай малышка, не подведи, – покровительственно похлопал ее по мягкому месту хореограф.
Ей захотелось ударить его в живот, но она сдержалась. Черт с ним, ей сейчас не до него. у нее есть враги гораздо серьезней. А этот не стоит даже ее пощечины.
Почему-то во время своего второго выхода она почти не волновалась. Она хорошо помнила постановку. Этот Баррет, хотя и тип крайне неприятный, но хореограф хороший, все движения были органичны, очень точно ложились под музыку, а потому их было не сложно выполнять. Ну а раздевание больше не вызывало у нее смущения. Хотите, смотрите, а она за это будет их презирать. Это ее наказание этим людям.
Номер не просто понравился, а вызвал овацию. Восторженные крики звучали гораздо громче, чем в первый раз. Она заметила, что особенно усердствовал Анри Грегуар, который не спускал с нее глаз. А если он ее узнал? Если это случится, то она окажется в большой опасности.
Анжелика вернулась за кулисы и попала в объятия Баррета.