А большего она и не ждала. Ее решение поставить на личную жизнь табу оставалось неизменным. Подруги не раз ругали ее за затворничество. Твердили, что лучшие годы уходят, что прошлого не вернуть, что она молодая женщина и должна любить. В ответ Лена лишь смеялась. Говорила, что если они будут доставать ее, то она вообще уйдет в монастырь. Отвечала, что ее единственная любовь – это дочь. Только ночью, обняв подушку, Лена не сдерживала слез и плакала от одиночества и потерянной любви. Ну что ей было делать, если она не могла никого полюбить? Все, кого она встречала, были абсолютно не похожи на ее Гришу. А с ним она сравнивала всех. Встретить похожего на Калетника, хотя бы немного, ей так и не довелось. Да и зачем?
У Лены была прекрасная дочь, много хороших друзей. Она была мудрым руководителем, ее окружал дружный коллектив. Перешагнув через тридцатилетний рубеж, она стала более уверенной в себе. При виде налоговой инспекции или сотрудника ГАИ молодую женщину уже не бросало в дрожь. Наоборот, зная букву закона, Лена легко доказывала свою правоту. Будучи уверенной, что нет безвыходных ситуаций, она всегда добивалась своего. Зная ее характер, директор комбината не раз посылал ее на штурм городской администрации. Выбивать разрешения, лицензии и заключать выгодные договоры в большинстве случаев ходила она. Красивая, деловая, амбициозная, она попадала в любой кабинет. Она на удивление легко кокетничала, умела давать взятки, а если не срабатывало, давила на жалость – последним козырем у нее была боль за страну. Причем абсолютно искренняя. Этот аргумент срабатывал всегда.
Так она и жила. Эффектная, успешная, жизнерадостная, Лена успевала везде. После работы она забирала с продленки Натку, вместе они ехали в магазин, два дня в неделю у них был бассейн, по выходным – дача. Продав родительскую «Волгу», Лена купила новый автомобиль «Opel Vektra», сделала в квартире капитальный ремонт. Летом они отдыхали на море. Правда, Наташенька очень хотела попасть в Артек. Но это, Лена была уверена, у нее впереди.
И все было бы хорошо, если бы не одно «но». Все чаще и чаще Лена стала замечать на себе пристальный взгляд директора хлебокомбината – Петренко. Не раз, словно невзначай, он то гладил ее по руке, то по-дружески, но как-то по-особому страстно обнимал. Лене это не нравилось. Если честно, то даже начинало раздражать. Она чувствовала, что может сорваться. Но женщина действительно не знала, как поступить.
Евгений Александрович был деловым и строгим мужчиной. С виду! Несмотря на то что ему исполнилось сорок семь лет, этот смуглый брюнет с правильными чертами лица имел подтянутую и довольно спортивную фигуру. А еще у него были необыкновенно красивые глаза – светло-серые, с темными крапинками, – которые сводили с ума многих женщин. Да и директор, поговаривали, был еще тот ловелас! Правда, Лена в эти сплетни не вникала, ей было не до того. Ее интересовали производственные дела. Хотя то, что шеф был уже трижды женат, на комбинате знали все.
А завтра у них на работе должна состояться маленькая вечеринка. В канун Нового 1998 года комбинат запустил новый цех, закупил современные хлебопекарные печи, расстоечные шкафы и даже хлеборезки. Лена просчитала, что новое оборудование должно было дать хороший результат. Во-первых, оно увеличивало выход готовой продукции, и во-вторых, значительно уменьшало расходы на электроэнергию. А это был огромный успех! Лена не раз ловила себя на мысли, что последнее время ее все больше и больше интересовали производственные дела. Не покладая рук она работала на результат. Тайно от всех она мечтала начать свой бизнес. Но пока это было всего лишь мечтой. А пока она – подневольный человек.
Выключив компьютер, Лена легла спать.
Весь день на работе был переполох. К торжественному мероприятию готовились все. Шеф поручил Лене украсить актовый зал. При этом заметил, что на торжественную часть вечера приедут представители районной администрации и КМДА. Стараясь угодить властям, Елена Борисовна взялась за дизайн. С двух сторон сцены рабочие установили флаги. Хорошо подумав, она нашла панно, на котором было нарисовано огромное желтое поле и голубое небо. Повесив его в глубине сцены, Лена распорядилась разместить в центре панно украинский герб. На столе президиума Лена поставила украшенный колосьями пшеницы каравай. Подобрав соответствующую случаю музыкальную заставку, она оставила кассету оператору. Заглянувший в актовый зал Петренко насупил брови, обвел взглядом сцену и, ничего не сказав, коротко кивнул.
До начала торжества оставалось несколько минут.
Быстро заскочив в свой кабинет, Лена посмотрела на себя в зеркало. Казалось, время ее не меняло. Все так же ярко горели ее огромные голубые глаза. На нежной бархатистой коже не было ни одной морщинки. Все тот же курносый нос. Только губы, слегка округлившись, стали более чувственными и яркими. Лена удачно изменила прическу. Вместо длинных, распущенных по плечам волос теперь она сделала «каре». Как и подобает бизнес-леди, стиль ее одежды был исключительно деловой. Джинсы, батники она носила по выходным. Вот и сейчас на ней было красивое черное платье с маленьким вырезом-«капелькой» на груди. Слегка облегающее, чуть выше колен платье удачно подчеркивало ее роскошную фигуру. Из украшений – небольшое ожерелье и серьги из жемчуга. И только маленькое бриллиантовое кольцо неизменно было на безымянном пальце ее правой руки. Гришино кольцо. Это был ее оберег.
Поправив прическу, Лена посмотрела в окно. Хотя календарь указывал на начало зимы, на улице был унылый осенний пейзаж. Голые деревья, черная земля, грустные, угрюмые облака. Даже мороза еще не было. Так, иногда по ночам минус два. Ни снега на улице, ни холодов. А Натка так ждала, что скоро запустят каток! Рано, наверное, она подарила дочери коньки.
Ее размышление прервал настойчивый стук в дверь. Лена обернулась. В проеме двери застыло очаровательное личико ее заместителя – Анны Петровны Сикорской. Девушка была очень красивая. Она обладала удивительно правильными, точеными чертами лица и красивой фигурой. Грациозная, она чем-то напоминала гречанку.
– Леночка Борисовна, идемте быстрей! Гости уже приехали! – взволнованно затараторила она и заскочила в кабинет. Подбежав к зеркалу, девушка слегка подняла на макушке волосы и тряхнула головой. – Ой! Некогда даже на себя посмотреть! Кручусь аки пчела! Да и Руслан говорит, что после того, как я поменяла цвет волос, он меня не узнает. Как вы считаете, это хорошо или плохо?
– А ты у него спроси! – весело засмеялась Лена и, схватив девушку за руку, потянула ее за собой. – Идем, Анечка! А мужу скажи, что совершенству предела нет. Раньше ты была шатенка, теперь блондинка, значит, впереди у тебя как минимум еще три варианта: брюнетка, рыжая и… Не знаю, как правильно сказать.
– Говорите как есть! – требовательно произнесла Анюта и ускорила шаг.
– Ладно! – Лена весело махнула рукой. – Хоть ты и младше меня, скажу прямо. Третий вариант называется «хрен знает что». И хоть это далеко не комильфо, в большинстве случаев он как никакой другой притягивает к себе мужиков!
Весело засмеявшись, женщины зашли в актовый зал.
В зале было полно народу. Гомон людей слился с музыкой, льющейся из колонок. Именно Лена сочла нужным, чтобы музыкальной заставкой сегодня звучали песни знаменитого хора имени Веревки. Его творчеством в семье Бондаренко восторгались все. Любовь к украинским песням у Лены была с детства. Особенно девушка любила слушать, как эти песни поют в селе: под звук цикад, тихо, нежно, словно туман на лугу, там лились вышедшие из сердца простого украинца слова.