– Боже, как пахнет! – протянул он и закрыл глаза.
– Ешь, Сереженька, это я тебе напекла! С капустой, как ты любишь! – послышался ласковый голос Марины.
Волошин резко обернулся и посмотрел на девушку.
– Спасибо, дорогая, я сейчас приду. А ты возьми пока из бара что-нибудь хорошее и принеси в кухню.
Запустив сауну, Сергей зашел в ванную, быстро переоделся и, не глядя на себя в зеркало, старательно, раз десять умылся.
Когда он вернулся, стол был накрыт красивой белоснежной скатертью.
– Давайте, друзья, сначала помянем Валерку, – предложил Сергей и тяжело вздохнул. Стоя возле стола, быстро налил в рюмки виски и тихо прошептал: – Пусть земля ему будет пухом!
Выпив, взял пирожок, затем второй и, торопливо жуя, жадно проглотил.
Глядя на то, как он ест, Марина прикусила губу и отвернулась к окну. Смотреть на это было невозможно.
– Ну что же, – проговорил Сергей и снова наполнил рюмки. – За усопшего вроде по одной не полагается. Давайте по второй. Выпьем за Валерку, поблагодарим его за то, что он с нами был, попросим прощения за то, что не уберегли.
Выпив вторую рюмку, Волошин снова взял пирожок, посмотрел на Марину и ласково улыбнулся:
– Замечательные пирожки! До утра не останется ни одного! А пока я иду в душ.
Затем перевел взгляд на Ростика и добавил:
– А ты, дружище, можешь ехать домой. Тебе тоже надо отдохнуть. Но смотри, особо не расслабляйся. В любой момент я могу вызвать тебя из дома. Уверен, это еще не конец.
Попрощавшись с Ростиком, Сергей не спеша вышел из кухни.
Облокотившись на подоконник, Марина задумчиво смотрела в окно. Но ни красота киевских улиц, ни нежная голубизна неба в этот момент ее не интересовали. Сейчас она думала о Сергее.
Встречи с ним она ждала всю жизнь. Долгие годы, полные слез и страшного, холодного одиночества. Она выплакала его в своих молитвах. Вымолила и выстрадала. Встретив, поняла, что это Он. Тот, о котором она мечтала, тот, которого видела во сне. Три дня, проведенные вместе, перевернули всю ее жизнь. Рядом с ним она чувствовала себя счастливой, рядом с ним ей было просто хорошо. За встречей пришла разлука. Страшная, коварная, тягостная. Вечность, полная мучительной борьбы добра со злом, в которой вера превозмогала разочарование, надежда побеждала отчаяние, любовь уничтожала страх.
И вот Сергей на свободе. Казалось бы, счастье должно переполнять ее сердце. Но это было не так. Радость быстро сменилась болью, переживанием за любимого человека. Измученный и исхудавший, он был совершенно не похож на себя. Усталый вид, тяжелая походка, потухшие глаза. Глядя на него, Марина еле сдерживала себя, чтобы не закричать.
Кто и за что затеял эту страшную игру? Кто и за что хочет стереть его с лица земли? Кто и за что, манипулируя ею, помог упрятать его в тюрьму?
От этой мысли по телу девушки пробежала дрожь.
Она совершенно не знала, как поступить дальше.
Вначале, узнав об освобождении Сергея, она очень обрадовалась. Смеялась, плакала, ликовала, как ребенок! Затем испугалась. Что она ему скажет? От этой мысли девушка медленно сходила с ума. Потом решила, что должна быть перед ним честна. Первым делом она расскажет ему правду о том страшном, непонятном телефонном звонке, расскажет все, как было. Он мудрый, он должен ее понять. А впрочем… Понять это было невозможно.
Несмотря на доверие друзей и оправдательный вердикт знаменитого полиграфолога, Марина не находила себе места. Думая об одном и том же, она все время пыталась понять, что же произошло? И хотя, помимо ее обвинений, против Сергея было еще много улик, больше всего за беды, выпавшие на его долю, девушка винила себя.
Подумав, Марина решила уйти.
– Да ты точно сошла с ума! – закричал тогда Кобрин. – Уйти она решила! А кому от этого станет легче?! Тебе? Ему? Ведь в том, что произошло, твоей вины абсолютно нет. И мы все это хорошо знаем. Тебя использовали и грубо подставили. А пока мы не найдем ответ на вопрос, кто это сделал и как, Волошину об этом говорить нельзя! Ему и без того сейчас хреново. Не надо ему об этом пока сообщать, придет время, и он все узнает. А сейчас собирайся и езжай к нему. Поверь, Маринка, ты ему очень нужна!
Тяжело вздохнув, девушка закрыла окно.
Остановившись посреди кухни, она озабоченно насупила брови.
Она должна, она обязана показать, как она его ждала! Пусть этот вечер станет для него настоящим праздником. Незабываемым романтическим ужином для двоих. Все продумав, она быстро и красиво разложила приготовленные салаты, нарезала свинину, запеченную по маминому рецепту, украсила зеленью блюдо с морепродуктами и отправила в духовку гуся.
Закончив приготовление закусок, Марина, не теряя времени, занялась сервировкой стола. Этот процесс был похож на маленькую восточную церемонию. Спокойно, без суеты, на невысокий журнальный столик, покрытый тонкой белоснежной скатертью, девушка выставила красивые, аппетитные блюда, тарелки и приборы. В центре стола водрузила маленький букетик белых орхидей.
Облегченно вздохнув, девушка устало опустилась на диван.
Солнце клонилось к закату. День близился к концу. Тихо, почти бесшумно, работали кондиционеры. Играла нежная, завораживающая музыка. На камине мерцали огоньки свечей, стоявших в высоких золотистых подсвечниках. Откинувшись на подушки, Марина задумчиво сидела на диване. Время тянулось томительно медленно.
Неожиданно зазвонил телефон. Девушка быстро взяла трубку. На дисплее высветилось «Кобрин».
– Да, Юра!
– Мариш, привет! Как там Серега? – сдержанно поинтересовался он.
– Юр, он еще в ванной. Пока ничего не могу сказать. Но вид у него… – пытаясь подобрать слова, Марина немного помолчала, затем тихо добавила: – Вид у него ужасный.
– Все, девчонка! Прекрати! Скоро все будет позади, – задумчиво протянул Юрка.
Марина насторожилась.
– Юр, разве уже что-то известно? – радостно воскликнула она.
– Пока я ничего не могу сообщить. Но я очень близок к ответу на наши вопросы.
– Пожалуйста, не говори загадками, – взволнованно попросила Марина.
– Могу и без загадок, – ответил Кобрин и ухмыльнулся. – Скажи, ты знаешь старушку по имени Татьяна Федоровна?
– Татьяна Федоровна? – задумчиво переспросила девушка. Ни в окружении Эдика, ни у нее на работе старушек не было. Да и со слов Волошина такого имени она не припоминала. – Да нет, вроде не знаю.
– Ну ты даешь! – взвился Кобрин и резко добавил: – Это же соседка твоя!
– Татьяна Федоровна?! Баба Таня? – почти нараспев протянула Марина и удивленно округлила глаза. Причем здесь эта бабулька, соседка по двору? Конечно, характер у нее не подарок, но какое она имеет отношение к убийству Ермакова? – Ну, знаю! Но причем тут она?! Старушка, божий одуванчик!