– Похоже на верблюжью голову. Или на коровью.
– Это же буйвол! – Глаза Сафии сверкнули раскаленными угольками. – Сада, богиня луны, изображалась в виде буйвола с изогнутыми полумесяцем рогами.
Омаха всмотрелся в тени.
– Но где же в таком случае рога?
У силуэта животного на стене между ушей ничего не было. Сафия указала на инструменты, принесенные Пейнтером.
– Я посвечу, а ты тащи вот это.
Омаха положил фонарик в нишу рядом с железным сердцем. Подойдя к инструментам, он взял приспособление, похожее на ружье с раструбом на конце ствола. Сафия специально просила принести его. Омаха горел нетерпением посмотреть, как оно работает. Передав прибор Сафии, он взял у нее фонарик и занял ее место у железной головы.
Сафия отошла в середину трилита и подняла лазерную пушку. На стене появился красный светящийся кружок. Сафия навела его точно между ушей фигуры, которая была обрисована тенями, и нажала на кнопку. Красный кружок завертелся, и тотчас же под воздействием энергии лазера, разрушающей кристаллическую структуру песчаника, каменная плита начала рассыпаться. Во все стороны брызнули пыль, песок и какие-то блестящие частицы. Красные металлические опилки. Тут Омаха понял, почему не умолкал металлоискатель. Творцы этой головоломки подмешали к песку железные опилки.
Лазерный луч неумолимым торнадо прокладывал себе дорогу сквозь песчаник, словно это была мягкая глина. Держа фонарик неподвижно, Омаха смотрел, затаив дыхание. Постепенно внутри камня начало просвечивать что-то сверкающее.
Железный слиток.
Сафия продолжала работать, водя лазером вверх и вниз. Через считанные минуты на силуэте буйвола появились изогнутые дугой рога.
– Определенно это буйвол, – согласился Омаха.
– Сада, – пробормотала Сафия, опуская лазерную пушку. – Богиня луны.
Приблизившись к стене, она провела рукой по рогам, словно проверяя, что это не обман зрения. При прикосновении ее пальцев к металлу брызнул сноп ярких искр.
– О-ой!
– Ты что?
– Ничего, все в порядке, – сказала Сафия, встряхивая руку. – Просто дернуло статическим электричеством.
Тем не менее она отступила назад, с опаской глядя на выступающие из стены рога. Они торчали из каменной глыбы в форме полумесяца. В тесной пещере поднялся вихрь песка и пыли. Ветер, казалось, вдруг усилился, подув прямо через отверстие в потолке.
Омаха поднял взгляд. Небо над провалом было темным, однако в воздухе двигалась еще более черная тень, опускаясь вниз.
Внезапно из этой тени вырвался сноп света.
Нет, только не это...
* * *
10 часов 47 минут
Сафия почувствовала, как ее схватили за талию и оттащили в сторону. Омаха увлек ее в тень под нависающей каменной плитой.
– Что ты...
Однако не успела она договорить, как из отверстия над головой хлынул луч яркого света, который ослепительным столбом встал посреди внутренней камеры трилита.
– Вертолет! – проорал ей в ухо Омаха.
Только сейчас Сафия различила в глухом реве бури характерный шум двигателей.
Омаха крепко прижал ее к себе.
– Это Кассандра!
Луч света погас, так как прожектор сместился в сторону. Однако гул двигателей не умолкал. Вертолет был где-то рядом, несмотря на бурю. Сафия опустилась на четвереньки рядом с Омахой. Теперь, когда столб света исчез, в пещере, казалось, стало еще темнее.
– Необходимо предупредить Пейнтера, – сказала Сафия.
Она подползла к рации, но как только коснулась ее, снова сверкнула мощная искра, ужалившая Сафию словно оса. Молодая женщина отдернула руку. Только теперь она обратила внимание на то, насколько увеличилась концентрация электрических зарядов. Сафия чувствовала их на своей коже, словно копошащихся муравьев. В волосах у нее потрескивали искорки. Она посмотрела на Омаху.
– Сафия, иди сюда!
Глаза Омахи были широко раскрыты, но его внимание было приковано не к вертолету, а к полу в середине камеры.
Сафия присоединилась к нему. Омаха схватил ее за руку, и оба вздрогнули, ощутив проскочивший между ними электрический разряд.
Посреди камеры, где несколько мгновений назад сияло пятно прожекторного луча, колыхалось голубоватое свечение. Призрачно переливаясь, оно кружилось в воздухе. С каждым вдохом оно сгущалось, разрастаясь.
– Статическое электричество, – пробормотал Омаха. – Взгляни на ключи!
Все три железные реликвии – сердце, голова и рога – наливались тускло-рыжеватым светом.
– Они притягивают электричество из воздуха. Ведут себя как громоотводы, забирая статические заряды песчаной бури и наполняясь энергией.
Голубоватое свечение превратилось в мерцающее облако, которое зависло посреди камеры. Бурля внутри, оно висело на месте. Железные ключи засияли ярче. Воздух наполнился треском разрядов, срывающихся со всех складок одежды.
Сафия непроизвольно ахнула. Песчаник является отличным изолятором. Освободив рога из камня, они, судя по всему, объединили все три ключа в какую-то замкнутую цепь. А внутреннее пространство трилита играло роль магнитного накопителя, задерживая всю энергию.
– Нам надо срочно убираться отсюда ко всем чертям! – крикнул Омаха.
Сафия зачарованно смотрела на светящийся шар. У них перед глазами разворачивался спектакль, поставленный две тысячи лет назад. Ну разве можно уйти от такого зрелища?
Омаха схватил Сафию за локоть.
– Саффи, ключи подобны железному верблюду в музее. Сейчас здесь зарождается шаровая молния.
У Сафии перед глазами мелькнули кадры видеозаписи из Британского музея. Рыжеватое свечение метеорита, лазурно-голубое облако шаровой молнии... Омаха прав.
– Кажется, мы только что привели в действие бомбу, – сказал Омаха, поднимая Сафию на ноги и подталкивая ее к веревочной лестнице. – Она с минуты на минуту взорвется.
Не успела Сафия поставить ногу на первую ступеньку, как весь мир вспыхнул ослепительным светом. Молодая женщина застыла, словно олень в лучах фар. Вернувшийся вертолет завис прямо над отверстием в потолке.
Смерть ждет и наверху, и внизу...
4 декабря, 11 часов 2 минуты
Шисур
Кроу лежал, распластавшись на крыше здания из шлакоблоков. Он подобрал под ноги плащ, туго затянул концы платка. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы трепещущая на ветру материя выдала его местонахождение.
Пейнтер ждал, когда вертолет совершит следующий пролет над поселком. Время есть только на один выстрел. Пейнтер вынужден был исходить из предположения, что вертолет оснащен прибором ночного видения. И вспышка выстрела выдаст положение стрелка. Пейнтер ждал, прижав к щеке приклад винтовки, установленной на сошку. Из этого израильского оружия, позаимствованного у рахим, можно прицельно стрелять на триста ярдов. Но только не в бурю, только не в условиях такой отвратительной видимости.