– Простите, о Святейший, больше мы не допустим ни одной ошибки.
– Конечно, не допустите. Поскольку первый же проступок оборвет ваши жизни.
Едва Руук договорил, как объект, висевший над его головой, мерцая и видоизменяясь, пошел на снижение.
Не успели Хранители опомниться, как Священные жрецы исчезли, а через секунду растворился в воздухе и сам объект.
С тяжелым сердцем, переглянувшись, сгорбленные больше бременем, чем возрастом, фигуры разбрелись по своим куполообразным кораблям.
* * *
Имперский боевой крейсер в сопровождении пяти эскадрилий истребителей направлялся к Альте. На его борту, в тюремной каюте, окруженный двадцатью вооруженными бластерами гвардейцами, находился Николас. Энергетические, плотно облегавшие кисти, наручники сковывали его безвольно повисшие руки.
Младший принц полным отчаяния взглядом взирал на бездушные тонированные шлемы воинов. Он толком не знал, в чем его обвиняют, но, памятуя слова своего закованного в металл спасителя, в реальности которого по-прежнему сомневался, догадывался, что ничего хорошего его не ожидает.
Задумавшись, Николас уронил голову на грудь, и это его, казалось бы, невинное движение заставило всех гвардейцев мгновенно вскочить со своих мест и, переведя бластеры в боевой режим, активировать наручники, обжегшие кожу принца до волдырей.
– Зачем вы так?! – воскликнул сморщившийся от боли Николас, но ответом ему было молчание.
В этот момент крейсер тряхнуло, и завизжала, мигая красным светом, аварийная сигнализация.
– Пробоина в корпусе! – произнес женский роботизированный голос. – Пробоина в корпусе! Первый, четвертый и седьмой отсек отключены, щиты дезактивированы, орудия вышли из строя!
Гвардейцы сомкнули еще более плотный круг вокруг младшего принца, практически вжимая стволы бластеров в его тело.
Крейсер тряхнуло с еще большей силой.
– Двигатели вышли из строя! Утечка кислорода! – доложил все тот же женский голос.
Конвоиры, обеспокоившись, то и дело оборачивались на раздвижную металлическую дверь, но не отошли от Николаса ни на полшага.
И тут одна из металлических стен камеры взорвалась, демонстрируя стоящего за ней закованного в металлическую броню воина.
Гвардейцы растерялись лишь на долю секунды, но этого было достаточно, чтобы Амонис сумел оглушить с помощью светового пистолета весь окружавший младшего принца конвой.
– Я же просил тебя не задерживаться на Нибусе, Брат, – вздохнул Верховный зарас, освобождая Николаса от оков.
– Ты! – воскликнул принц. – Я думал, ты плод моего воображения!
– Радуйся, что это не так, – ответил Амонис, протягивая Николасу кислородную маску, – идем, нет времени!
Принц не стал спорить и выбежал следом за своим спасителем.
Вскоре они достигли лишенного гравитации разрушенного ангара, где стоял небольшой серебристый корабль.
Едва мужчины поднялись на борт, межпланетник покинул пробоину, исчезая в недрах космического пространства.
* * *
Амонис (в обличий Мастера) и Николас сидели в каюте маленького межпланетника.
– Я бесконечно благодарен тебе за спасение моей жизни! – горячо произнес принц. – Но кто ты? Как мне тебя называть?
– Зови меня Брат. А теперь послушай: ответы на все свои вопросы ты обязательно получишь, но позже и не от меня. Сейчас самое главное – что ты жив и скоро отправишься навстречу своей истинной судьбе, – произнес Верховный зарас.
– Подожди, о чем ты? Куда мы летим?
– Тебя ждет корабль, где уже задан необходимый маршрут (это, конечно, не по правилам, но я больше не хочу рисковать твоей жизнью). Ничего не бойся. Теперь все твои проблемы закончились, Брат.
– Подожди, но Нибус… Мои люди, что будет с ними?
– Не беспокойся, я о них позабочусь.
– Но кто же ты?
– Никаких вопросов, Брат… Знай одно: теперь с тобой будет действительно все хорошо. Ты еще даже не представляешь, насколько….
* * *
Понаблюдав за скорой коронацией Алексио, состоявшейся вечером того же дня, что и похороны Анатоля IV, а также за тем, как новоявленный Император беснуется из-за пропажи Николаса, Амонис вышел в дворцовый сад.
Весело щебетали, перелетая с ветки на ветку, маленькие пестрые птички.
Улыбнувшись самому себе, Верховный зарас отправился по гравийной дорожке.
Он знал, что за ним наблюдали и даже следили. Но его это совершенно не беспокоило…
Амонис расслабленно посмотрел на спокойное голубое небо и, вдохнув полной грудью чистый альтийский воздух, резко обернулся в сторону кустов, за которыми стояли тхаари и боялись. Боялись его. Он ощущал их страх кожей и ноздрями, и это ему нравилось…
Улыбка Верховного зараса стала еще шире, вынудив существ трястись от первобытного ужаса. Все правильно, – заключил Мастер в его душе, – именно так и должно быть.
Отныне не только каким-то тхаари, а всему миру стоило бояться его, поскольку он не просто Мастер, дитя СТИХИЙ, он тот, кем ему следовало стать давным-давно, и теперь уже ничто этого не изменит…