– Куда это мы пойдем, в какое место? – вскричали Жанна с Ириной хором.
– В официальное, в полицию, к капитану Яблокову, – ответила Катя, – расскажем ему все как есть, предъявим снимки, пускай он этого Дорожкина арестовывает. Девочки, ну что вы смеетесь?
– Ну, Катька, ты сказала! – Жанна откинулась на стуле и закурила сигарету. – Ты только представь, как ты будешь втолковывать этому травоядному капитану про расследование. Во-первых, он тебя просто не станет слушать, а если станет, то ничего не поймет! Потому что у него в голове не уложится, за каким чертом две женщины влезли в это дело! Ведь мы его с трудом убедили, что не имеем к убийству никакого отношения.
– Да уж, – согласилась Ирина, – по-моему, он не слишком обрадуется, когда нас увидит. Будет грызть свои яблоки, как кролик.
– Да если надо, я стану колотить его лбом о стену, чтобы он понял! – разъярилась Катька.
– По «обезьяннику» соскучилась? – хором спросили подруги. – Давно там не была?
– А что вы предлагаете? – агрессивно возразила Катерина.
– Нужно собрать против этого Дорожкина неопровержимые доказательства, – со знанием дела заявила Ирина, – а то получается сплошное дилетантство. Мы даже не знаем, кто такой этот Дорожкин. А может, у него алиби на весь тот день, когда убили Линькова? И что тогда скажет нам капитан Яблоков?
– Пошлет подальше, – согласилась Жанна.
– И кто такая эта девица на снимке? – продолжала Ирина задавать вопросы. – И кто заказал Линькову слежку за Дорожкиным, если он не женат?
– Ну, бывшая жена… или любовница…
– Вот она, любовница, – Ирина кивнула на снимки с блондинкой.
– Кстати, – Жанна прищурилась, – вот на обороте мелким почерком что-то написано… Ага, Бородинская Лилия Павловна, улица Кочегара Заслонкина, дом тридцать пять, квартира восемь…
– Это хлеб бывает бородинским, – вздохнула Катерина, – если свежий, хорошо его со сливочным маслом… или со сладким творожным сырком… намазать потолще…
– Катерина, немедленно прекрати! – строго сказала Жанна.
Катя надулась и замолчала. Жанна поглядела на часы и махнула рукой.
– Все равно сегодня на работу не успею, день пропал. Предлагаю поехать к этой самой Лилии Карельской, то есть тьфу, как там ее… Бородинской. Припугнуть ее и выспросить про Дорожкина.
– А если ее дома нет? – начала Ирина, но тут же остановилась, глядя Жанне за спину.
Та обернулась, и сигарета выпала у нее из рук. Мугамба, негритянский божок, как ни в чем не бывало стоял посредине комнаты и смотрел на них непроницаемыми раскосыми глазами.
– Катерина, – зловеще начала Жанна, – прекрати свои штучки…
– Это не ко мне, – невозмутимо ответила Катя, – это к нему. Я все это время у вас на глазах была, не могла его передвинуть.
– Точно, – подтвердила Ирина, подбирая с ковра горящую сигарету и загасив ее в пепельнице, – мистика какая-то. Катька, тебе не страшно в такой квартире жить?
– Я привыкла, – Катя пожала плечами.
Жанна остановила машину, немного не доезжая до дома номер тридцать пять по улице Кочегара Заслонкина.
– Дальше пойдем пешком, – заявила она, вылезая из салона.
– Почему? – жалобно спросила Катя, которая, разумеется, сразу же по щиколотку провалилась в мокрый снег.
– Для конспирации, – сурово отрезала Жанна.
Подруги направились к нужному дому, но в тот момент, когда до него оставалось каких-нибудь двадцать метров, их обогнали потрепанные бежевые «Жигули». «Жигули» остановились перед подъездом, и из них вылезла невысокая девушка с красным кожаным чемоданом.
– Это она! – прошипела Жанна, застыв на месте. – Лилия Запорожская… Тьфу, Бородинская!
Действительно, это была та самая блондинка, которую покойный детектив Линьков заснял с объектом своего частного расследования Алексеем Дорожкиным.
– Интересно, куда она ездила? – продолжала Жанна. – Ну, это мы сейчас выясним… Берем ее тепленькой! – Она решительно двинулась вслед за ничего не подозревающей блондинкой. Подруги старались не отставать от нее.
Однако не только их, судя по всему, интересовала скромная особа Лилии Павловны Бородинской. Наперерез блондинке бросилась выскочившая неизвестно откуда темноволосая женщина лет тридцати, растрепанная, как попугай, побывавший в кошачьих когтях, и разъяренная, как кот, у которого отобрали удачно изловленного попугая. Подлетев к Лилии, брюнетка вцепилась в ее одежду и завизжала так, что во всем доме номер шесть задребезжали стекла:
– Сволочь! Зараза! Гадина!
– Вы кто? – оторопело проговорила Лилия, пытаясь вырваться из когтей озверевшей брюнетки.
– Ты еще спрашиваешь? – нападающая еще прибавила громкости и попыталась вцепиться блондинке в лицо, но та, бросив чемодан, сумела увернуться. – Ты еще спрашиваешь, дрянь подзаборная? Я – жена Алексея!
– Он не женат! – Лилия оправилась от неожиданного нападения и принялась довольно ловко отбиваться. – Он не женат, я видела его паспорт!
– Ну, почти жена! А ты – проститутка, потаскушка, да еще и уродина! Что он в тебе нашел? Мымра бесцветная, жаба болотная, крыса помойная!
Она взбодрила себя таким красноречивым выступлением и снова перешла в атаку, тесня свою жертву к стене и явно собираясь расцарапать ей лицо.
– Помогите! – завопила блондинка. – Полиция!
– Кричи сколько хочешь! – ответила ее гонительница. – Никакая полиция тебе не поможет!
– Это почему же? – сурово проговорила Жанна, ухватив распоясавшуюся брюнетку за плечо. – Старший лейтенант Лещенко! Что здесь происходит? Злостное хулиганство с намерением причинить тяжкие телесные повреждения или разбойное нападение? Статья девяносто вторая или сто четвертая, часть два?
– Хулиганство! И нападение! И настоящий разбой! – выкрикнула Бородинская, приободрившись. – Спасите меня!
– Разберемся, – Жанна заломила руку брюнетки за спину. – Для начала произведем задержание!
Брюнетка взвизгнула, как ошпаренная макака, присела, вывернулась из Жанниных рук и пустилась наутек, ругаясь, шипя и отплевываясь, как перекипевший чайник.
– Спасибо! – блондинка прижала руки к груди. – Вы меня спасли! Еще немного – и она выцарапала бы мне глаза!
– Вы здесь живете? – Жанна оглянулась на подъезд. – Давайте поднимемся к вам в квартиру, вам нужно успокоиться… И вы нам расскажете, почему эта фурия хотела вас изувечить. Только чемодан не забудьте.
Лилия подхватила чемодан и послушно направилась в подъезд. Видимо, нападение сильно повлияло на ее умственные способности, во всяком случае она без слова впустила в свою квартиру трех совершенно незнакомых женщин.
– Так почему она на тебя напала? – спросила Жанна, когда они все расположились на кухне. – Это ничего, что я на «ты»? Так оно как-то привычнее…