Однако не тут-то было. Вместе со следующим протяжным звонком незваный гость стал громко стучать в дверь. Пришлось вставать. Не хватало еще разбудить соседей!
«Сумасшедший! Третий час ночи!» – на ходу вытирая ладошками слезы, на носочках прошла она в прихожую.
Прильнув на секунду к глазку, Катя резко отпрянула назад: на площадке стоял Ладышев. Под ногой предательски скрипнула половица.
– Катя, открой, – послышалось за дверью. – Я знаю, что ты дома. Открой, нам надо поговорить.
– Уходи, – коротко ответила та. – Мы уже поговорили, все сказано.
– Я не уйду, пока не откроешь.
– Уйдешь. Я вызову милицию, – пригрозила она.
– Не вызовешь.
Усмехнувшись, она вернулась в комнату, взяла трубку телефона, снова подошла к двери, набрала 102. Отреагировали на удивление быстро.
– Милиция? – громко, чтобы услышали за дверью, уточнила она. – Ко мне какой-то тип ломится в квартиру. Приезжайте, пожалуйста, побыстрее!.. Адрес? Улица Чкалова…
Продиктовав адрес, она прислушалась: на площадке было тихо.
«Ушел, что ли?» – подумала она и, отодвинув черный кружок-заглушку, снова прильнула к глазку.
Ладышев сидел на ступеньке лестницы и тоскливо смотрел на ее дверь. Странное дело, но на душе у Кати потеплело, слезы высохли, гнев поутих.
Набросив цепочку, она щелкнула замком.
– Я вызвала милицию, и тебе лучше уйти, – предупредила она.
– Я слышал. Но уходить не собираюсь, – спокойно отреагировал тот. – Пока с тобой не поговорю. Или пока милицейский наряд не заберет.
– Ты с ума сошел? Ты хочешь провести предновогоднюю ночь в каталажке? – попыталась она его образумить.
«Вдруг на самом деле не уйдет?» – заволновалась Катя.
– Не хочу. Но даже если так… Сам виноват, – хмуро ответил он.
– Вадим, лучше уходи, – она глянула на часы и занервничала. – Я действительно вызвала милицию, и наряд будет с минуты на минуту. Уходи. Пожалуйста.
– Я ведь сказал, что не уйду. Ну заберут, ну помнут бока. Позвонишь утром Поляченко, объяснишь ситуацию, что-нибудь придумает. Только ночью не звони: не стою я того, чтобы людей по ночам беспокоить.
– Да ты с ума сошел! – в сердцах воскликнула Катя, услышав, как внизу скрипнула входная дверь и послышался топот на лестнице.
Еще раз глянув на невозмутимого Ладышева, она захлопнула дверь, сбросила цепочку и снова ее распахнула. На площадке уже стояли двое в форме.
«Хорошая физподготовка», – непроизвольно отметила Катя.
– Наряд вызывали? – встретили ее вопросом. – Этот? – кивнул на Вадима старший. – Встать! – рявкнул он. – Кто такой? Документы!
– Вадим Сергеевич Ладышев. Документы отсутствуют, – покорно встав со ступеньки, ответил тот и поднял руки: – Обыскивать будете?
– Еще один клоун на нашу голову, – буркнул второй милиционер и процедил сквозь зубы: – Счас мы тебя обыщем, мало не покажется.
– Стойте! – выскочив на площадку, Катя встала между стражами порядка и Ладышевым. – Подождите! Вышла ошибка! Я вам все объясню: я хорошо знаю этого человека. Просто… я перепутала, испугалась! – умоляющим голосом принялась она уговаривать стражей порядка.
– Он вам угрожал? – строго уточнил старший, подозрительно всматриваясь в зареванное, с черными подтеками, лицо женщины.
– Нет, что вы! Он вообще-то доктор, хирург… по профессии.
– Видали мы таких докторов, – хмыкнул тот. – Еще и на куски порежет! А вы, гражданка, его не жалейте. Гарантирую: проведет ночь в обезьяннике, точно приставать не будет.
Испугавшись, что Ладышева и в самом деле заберут в милицию, Катя растерялась.
– Да что вы! Вадим Сергеевич – уважаемый человек. Он… Он – добрый…
– Добрый, говорите? А зачем тогда наряд вызывали? – раздосадованно повернулся к ней старший. – Вызов поступил? Поступил. Значит, надо реагировать. Наряд выехал на место, и что мы видим? Заплаканная женщина и мужчина, который… Кстати, кто из вас здесь живет? – строго поинтересовался он.
– Я. Это квартира… квартира моей мачехи, – подобрала она наиболее верную и доходчивую формулировку. – А Вадим Сергеевич – мой шеф, мой хороший друг. Мой, ну, я не знаю… Не знаю, как объяснить… – окончательно растерялась она.
– Так, все ясно… – прислушавшись к захрипевшей на боку рации, хмыкнул старший и добавил не терпящим возражений тоном: – Только этого гражданина мы все равно забираем. До выяснения личности. Утром приедете в райотдел, составим протокол. Сейчас времени нет, у нас еще два вызова. Забирай его, – обратился он к младшему по званию и развернулся к лестнице.
– Сам пойдешь или как? – насмешливо спросил второй милиционер у Ладышева.
– Спасибо. Как-нибудь сам, – Вадим демонстративно сложил руки за спиной и стал спускаться по ступенькам.
– Да подождите вы! – воскликнула Катя.
Заметив, что на ее слова никто не реагирует, она заскочила в квартиру, набросила куртку и рванула вниз по лестнице.
– Стойте! Вы не имеете права его забирать! – перепрыгивая через ступеньки, выкрикивала она. – Отпустите его, иначе я вынуждена буду позвонить… Я журналистка «ВСЗ»! Отпустите его, ну пожалуйста! – подбежала она к УАЗику, в который залазил Ладышев.
– …Понял, будем через пару минут, – в этот момент с кем-то переговаривался по рации старший по званию. – Отставить! Высаживай этого обратно! – тут же скомандовал он. – Бл…! Только что уехали, а на Брилевской снова драка! – в сердцах ругнулся он. – Соседи опять вызвали. Заберем всех к…! – на сей раз мат был более выразительный. – На этого места нет, – кивнул он на Вадима. – Значит, так, дамочка-журналистка, – повернулся он к Кате. – Еще раз такое повторится, оформлю ложный вызов и упеку на пятнадцать суток вместе с кавалером! Интеллигентные, образованные люди! Неужели не можете решить личные проблемы без милиции? И не стыдно? – он захлопнул дверцу за вылезшим Вадимом и бросил водителю: – Поехали!
УАЗик резко газанул с места. Посмотрев ему вслед, Катя облегченно вздохнула, перевела взгляд на Ладышева и пробормотала:
– Слава богу…
– Даже не представлял, как это приятно, – неожиданно улыбнулся он.
– И что тут приятного?
– Приятно, когда за тебя заступаются, пытаются отстоять. Теперь тебе придется впустить меня в квартиру, – виновато развел он руками. – Уходить я по-прежнему не собираюсь. Вот только вдруг кому-то из соседей не понравится гражданин на лестнице? Старшему наряда на глаза второй раз лучше не показываться. Шутить не станет.
– Ладно, пошли, – сдалась Катя.
Не успела она закрыть дверь квартиры, как Вадим сгреб ее в охапку, крепко прижал к себе и прошептал:
– Прости.