Я глубоко вздохнул и встряхнул головой. Елки-палки, все выглядело очень даже реально, особенно «художественное оформление» трупов: ведь в конце концов Жак Мюре – творческая личность, которой далеко не чужды творческие порывы создавать нечто экзотическое и волнующее – к примеру, юные трупы с блаженными улыбками черного цвета…
И почти тут же эта картинка сменилась другой: печальная и трогательная Рита – так же с фотокамерой на груди, так же знакомая с доктором Плисом, возможно, действительно мечтавшая отправить на небеса собственного мужа… Милая Рита не хуже Жака могла организовать парням фотосессию на набережной – фотосессию со смертью в финале. Кому в таком случае эта смерть была более выгодна – Жаку Мюре или Рите Ошенко? Пока все эти были вопросы без ответа.
Официант принес мне скромный завтрак, и я решительно отложил на потом все досужие размышления – заправляемся по полной программе, прочь бесконечные рассуждения на криминальную тему!
Я с аппетитом набросился на чудесный омлет, с не меньшим удовольствием перейдя от него к кофе и сырным круассанам. Да, что ни говори, а кулинария – не менее великое искусство, чем балет, дарующее смиренное принятие мира со всеми его грехами и ошибками.
Я съел все до крошки, выпил кофе и, не выдержав, заказал еще одну порцию. Вот тут и объявился за моим столиком нотариус из Веве – славный Саша Мерсье, которого я безуспешно пытался повстречать на вчерашнем вечере балета.
– Добрый день, – с приятной улыбкой приветствовал он меня, с удовольствием вдохнув аромат кофе и тут же делая знак официанту. – Вы не против, если я выпью чашечку кофе в вашей компании? Вот и замечательно!
Разумеется, все было просто замечательно – особенно учитывая то, что я наконец-то мог отдать парню его блокнот, а заодно поинтересоваться, где он пропадал вчера вечером, не явившись на выступление собственного племянника.
Не успел я озвучить свои вопросы, как Саша сам начал излагать на них ответы – словно, не хуже экстрасенса, умел читать чужие мысли.
– Полагаю, вы были вчера на закрытии балетного конкурса?
Не дожидаясь моего подтверждающего кивка, он весело усмехнулся, откинувшись на спинку кресла.
– А вот я его замечательно прогулял, несмотря на то, что клятвенно обещал кузине Софии и моей собственной маме поддержать Пьера! Итак, я прогулял последний тур, о чем нисколько не сожалею – особенно учитывая тот факт, что мой самоуверенный племяш с треском провалился. Вы ведь в курсе? Единственное, о чем я жалею, что не видел лица Пьера, когда ему вручали награду всего лишь за юный возраст! Это был превосходный удар по его вечно задранному носу!
Он весело хохотнул и, сняв с рук светлые перчатки из тончайшей кожи, небрежно бросил их на столик. Официант принес заказанную порцию кофе, и Саша сделал первый радостный глоток с абсолютно счастливым видом.
– Полагаю, вы можете прямо сейчас подтвердить мои догадки насчет далеко не счастливого выражения лица малыша Пьера в момент вручения ему «грамоты сопляка» – именно так я назвал ее для себя. Но я намеренно не желаю об этом вас спрашивать, потому как вчера вечером я находился в счастливом мире, далеком от мира балета и иже с ним…
Тут Саша сделал еще один жадный глоток и решительно поставил чашку на столик, взглянув на меня с таким важным видом, точно прямо сейчас собирался исполнить государственный гимн, или принять присягу, или совершить нечто подобное – торжественное и священное.
– Вы не представляете, как бы я хотел, чтобы вы сейчас чисто из вежливости задали мне простой вопрос: «Так где же вы провели вчерашний вечер, милый Саша?» Как видите, я сам его задал, а теперь сам поспешу ответить: весь вчерашний вечер я провел с лучшей девушкой на свете – с Ритой Ошенко. Мы с ней оба отключили свои телефоны, чтобы хотя бы на несколько часов оказаться отрезанными от привычного мира. И мы были абсолютно счастливы! Я сделал Рите предложение руки и сердца и повел знакомиться с моей мамой, которая, услышав от меня рассказ о нашем знакомстве, плакала от счастья.
Саша перевел дух, опустошил свою чашку и уже собирался продолжить монолог неприлично счастливого нотариуса, как я влез со своей репликой. Каюсь, я произнес ее неприлично скрипучим голосом старого интригана и завистника:
– Саша, насколько мне известно, Рита замужем за очень ревнивым и скандальным мужем, и потому вам вряд ли удастся просто отключить свои телефоны, чтобы стать недосягаемыми для него. Конечно, вы – юрист и…
Он нетерпеливо прервал меня все с той же блаженной улыбкой счастливейшего из смертных.
– Все это мелочи по сравнению с тем, что я впервые за тридцать лет жизни наконец-то встретил свою вторую половинку! Да, сегодня утром мы с Ритой включили наши телефоны и насчитали десять непринятых звонков от ее мужа на протяжении всей ночи. Я тут же перезвонил ему и, представившись адвокатом Риты Ошенко, объявил, что мы начинаем бракоразводный процесс. Все это время Рита будет жить у нас с мамой, и я близко не подпущу к ней ее бывшего. Мы сразу порешили, что все ее вещи в доме мужа там и останутся – Рита, как и я, начинает новую счастливую жизнь, и все в этой новой жизни будет новое, включая одежду и миллион личных вещей… Ну, Ален, как вам моя новость? Ведь она намного прекраснее всех балетных фестивалей и связанных с ними убийств!
Что ни говори, а с последним высказыванием было трудно не согласиться, что я и отметил в ответ на реплику Саши – каюсь, опять мой голос больше всего напоминал голос древнего брюзги.
– Само собой новость о предложении руки и сердца намного радостнее новостей о смерти молодых парней, – пожал я плечами, наблюдая, как вместо того, чтобы покраснеть от собственного не слишком мудрого сравнения, Саша лишь весело рассмеялся, словно услышал дивную шутку. – И тем не менее поздравляю вас от всей души. Полагаю, процедура с разводом и в дальнейшем с оформлением нового брака может слегка затянуться…
– Ничего страшного, – махнул рукой безмятежно счастливый Саша. – Развод мой приятель – адвокат из Лозанны – оформит в кратчайшие сроки, а вступить в новый брак Рита сможет лишь спустя три месяца после развода. Эти три месяца мы проведем с ней вместе, словно самые настоящие новобрачные…
Наверное, мне следовало поинтересоваться, какие сложности ожидаются с оформлением вида на жительство разведенной Риты и прочими юридическими тонкостями дела, но, признаться, до всего этого мне было – как до жаркой Африки. Я просто поспешил еще раз сердечно поздравить Сашу и пожелать им с Ритой счастья в личной жизни, заодно поинтересовавшись, могу ли я встретиться с ней, чтобы прояснить несколько моментов, связанных с балетным криминалом.
«Балетный криминал» пришелся по вкусу Саше – он весело хохотнул и заверил, что, разумеется, мне он вполне доверяет, тут же продиктовав новый номер Риты, пояснив, что, само собой, прежнюю карту они поспешили заблокировать, потому как супруг Риты принялся названивать ей со всевозможными угрозами и банальными истериками. Почти тут же Саша взглянул на свои часы, ахнул и, извинившись, поспешил куда-то прочь по своим делам.