Любовь, терзавшая сердце, тело и душу, пугала Луиджи, но он не знал, как от нее избавиться. Что касается откровений Анжелины, то они погрузили его в тягостное состояние. Он, мужчина в полном расцвете сил, не мог представить себе встречу с матерью. Он слишком долго мечтал об этой встрече и, несомненно, предпочел бы мечтать еще много лет.
Итак, на несколько дней Луиджи укрылся в этой зеленой долине, где ему покровительствовал отец Северин.
Сен-Лизье, улица Нобль, пятница, 15 июля 1881 года, через шесть дней
Анжелина села напротив Жерсанды де Беснак за инкрустированный круглый столик, на котором так часто стоял поднос с чаем или лежала колода карт хозяйки дома, любившей раскладывать пасьянсы. Вечерело. Косые лучи солнца золотили деревянные панели просторной комнаты, где все окна были открыты.
— Ну, малышка? — тихо спросила старая дама. — Он не вернулся?
— Нет, мадемуазель. И я очень опечалена. Если бы я знала, что Луиджи исчезнет, едва появившись здесь, я ни за что не рассказала бы вам о его столь коротком визите.
— Не говори так! Мы знаем, что он жив и что он решил вновь увидеться с тобой. Но ты допустила ошибку, моя дорогая малышка. Не стоило сразу открывать ему его настоящее имя и сообщать, что я живу в городе. Надо было немного подождать. Если он так стремительно исчез, то только потому, что не хотел встречаться со мной. Я в этом убеждена. Но я не сержусь на него. Какой ребенок согласится встретиться с матерью, бросившей его совсем маленьким?
Жерсанда вытерла слезы. Она много плакала с тех пор, как Анжелина, пребывавшая в состоянии эйфории, поведала ей о возвращении давно исчезнувшего акробата. Перед ее глазами постоянно возникала одна и та же сцена: Анжелина, входящая в гостиную в сопровождении Розетты, Октавии и маленького Анри. В ее ушах неотвязно звучали слова: «Мадемуазель, это чудо! Луиджи здесь, среди нас, в Сен-Лизье. Ваш сын!»
Но ее ожидания не оправдались. Надежда умерла, едва родившись. Луиджи не соизволил появиться. И теперь ее снедала печаль.
— Он не хочет встречаться с матерью, которая обрекла его на скитания, на жизнь бродячего акробата, — добавила она. В ее глазах плескалась боль. — Анжелина, мое старое сердце не выдержит такого испытания! Я не могу поверить, что Жозеф простит меня.
Смущенная Анжелина не знала, что на это сказать. Каждое утро, едва проснувшись, она ждала, что Луиджи вот-вот постучит в ворота или выйдет из конюшни. Но шли часы, летели дни, а Луиджи не появлялся. По вечерам вновь оживала надежда, и Анжелина прислушивалась к каждому шороху во дворе.
— Мадемуазель, прошу вас, вы должны верить. Я не знаю, где он прячется, но он не мог уйти далеко. Полно! Не плачьте! Дайте мне вашу руку!
На цыпочках вошла Октавия и сочувственным тоном предложила своей хозяйке выпить какое-нибудь успокоительное снадобье.
— Да, спасибо. Налей мне стаканчик орехового вина, — согласилась старая дама. — А ты, Энджи, будь любезна, расскажи мне обо всем еще раз.
Анжелина вновь терпеливо принялась рассказывать о возвращении Луиджи, не опуская никаких деталей. Ее благодетельница в душе упивалась услышанным, но лицо Жерсанды оставалось печальным.
— И он вправду спас тебя от притязаний Гильема Лезажа? Какой прекрасный поступок! Он смелый, отважный человек!
— Разумеется, дорогая мадемуазель! Я повторяю вам: он обладает притягательной силой. Он эксцентричный, манерный, но притягательный.
— Боже всемогущий! Как бы мне хотелось услышать его голос, увидеть руки, лицо, дотронуться до него хотя бы один раз, убедиться, что он действительно существует! — со стоном произнесла старая дама, внезапно побледнев.
Октавия с тревогой смотрела на свою хозяйку. Накануне служанка поделилась своими страхами с Анжелиной. Она считала, что в последние дни у Жерсанды де Беснак и без того было слишком много поводов для волнений. За любовным разочарованием последовало горькое осознание того, что сын был рядом, но остался по-прежнему недосягаемым.
— Поговорите о чем-нибудь другом, — предложила Октавия. — Не стоит напрасно портить себе кровь, мадемуазель. И ты, Анжелина, перемени тему! А вот у меня есть новости. Сегодня утром, покупая мясо на рынке, я узнала, что Дом ангела будет выставлен на продажу. За домом есть прекрасный сад, в котором растут магнолии. А сам-то дом большой!
— Дом ангела? — удивилась молодая женщина.
— Я так его называю с тех пор, как поселилась в этом городе, — объяснила Октавия. — Это дом напротив фонтана. На каменном фронтоне над дверью вырезан ангел.
— Сколько я себя помню, он всегда был закрыт.
Этот разговор немного отвлек Жерсанду от грустных мыслей. Ее голубые глаза оживились. Старая дама покачала головой.
— Моя славная Октавия, если мы переедем, то только для того, чтобы увезти Анри подальше от семьи Лезажей. И поэтому нам не стоит селиться на площади с фонтаном. Мне недавно сделали интересное предложение: прекрасный дом в Сен-Годане с садом и подсобным помещением со стеклянной крышей. Анжелина могла бы устроить там диспансер. Ах, как нас раньше занимали все эти планы! Но теперь… Если Луиджи вернется, он отправится на улицу Мобек и…
— И я буду там, — закончила за Жерсанду молодая женщина. — Еще ничего не решено, мадемуазель. Вы не купили другой дом, и мы не уедем отсюда до тех пор, пока Луиджи будет изображать из себя сына ветра, как он сам говорит. Но на следующей неделе мы можем на поезде отправиться в Сен-Годан, чтобы посмотреть на продаваемый дом. Мы пообедаем на террасе хорошего ресторана, что очень приятно в это время года.
— Конечно, — согласилась служанка. — А я в этот день посижу с Анри. Мне так не хватает нашего малыша! И оставьте мне собаку. Я обожаю твоего Спасителя, Анжелина! С таким зверем мы будем чувствовать себя защищенными. Что вы на это скажете, мадемуазель?
Жерсанда вытащила батистовый вышитый носовой платок и промокнула им глаза. Затем она слабо улыбнулась:
— Возможно, это поможет мне хоть ненадолго забыть обо всем, что тревожит меня. И мы обязательно возьмем с собой Розетту. Пусть она повидается с сестрой. Бедная малышка так беспокоится о сестре и братьях! Каждую неделю я даю ей немного денег, и в конце месяца она отправляет их Валентине. Какая нищета! А я тут жалуюсь, когда на земле есть столько несчастных людей!
Растроганная Анжелина воскликнула:
— Наконец-то вы стали прежней, мадемуазель! Лорд Брунел так изменил вас! Мужчины не должны в такой степени влиять на нас или толкать в том направлении, в каком им хочется. Как только вспомню, что мечтала выйти замуж за Гильема!.. Да я не смогла бы жить с таким лицемерным, таким властолюбивым существом!
— Увы! Боюсь, ты от него не избавилась, малышка, — вздохнув, откликнулась Жерсанда. — Ты принадлежала ему в прошлом, и он думает, что до сих пор сохранил на тебя все права. Но самое худшее произойдет тогда, когда он узнает, что у вас есть общий ребенок.