— Этот рассказ в виде рисунков позволяет проследить определенную генетическую линию на протяжении всей истории человечества. Побег из Греции сюда, а затем бегство отсюда. Генетическая линия способностей савантов.
— Вот почему мы скитаемся,— сказал Лука, по-прежнему не сводя взгляда с каравана.— Как сказал индус, ни в одном убежище нельзя скрываться вечно. Поэтому цыгане и странствовали. Они пытались не выдан, тайну, хранящуюся в сердцах их племен.
— До тех пор, пока эту тайну у вас не украли,— вставил Грей.
— Тайну, берущую начало в Дельфах,— добавила Элизабет. Она вспомнила маленькую девочку в Вашингтоне. Могла ли она на самом деле быть потомком последнего Дельфийского оракула?
Розауро подошла к рисунку и указала на фигуры людей, разбегающиеся из осажденного каньона в разных направлениях.
— Взгляните на этих беглецов,— сказала она Элизабет.— Они и есть причина того, что все генетические следы, как выяснил ваш отец, веду i именно в этот регион, почему маркёры сконцентрированы в этой местности, особенно среди представителей низших каст. Именно здесь беглецы растворились среди местного населения, поделившись с ним своими способностями на генетическом уровне.
Пока женщины разговаривали, Грей еще раз прошелся вдоль всей стены, более внимательно изучая каждую часть мозаики. Наконец он дошел до последнего фрагмента, на котором был изображен огненный мальчик.
— Здесь, внизу, какие-то надписи,— сообщил он.
Элизабет подошла ближе. Она увидела три строчки. Верхняя состояла из красивых хараппских иероглифов, вторая была на санскрите, третья — на греческом. Внизу помещалось еще одно колесо чакры.
— Хараппские иероглифы я прочесть не могу,— сказала она.— Никто не может. А под ними можно разобрать лишь несколько слов на санскрите и несколько — на греческом. Остальной текст стерся. То, что возможно прочесть, звучит так: «Мир загорится...» — Она сделала несколько снимков, сосредоточив внимание на огненной фигуре.— Остальное утрачено.
Грей наклонился ниже и прикоснулся к колесу чакры, находившемуся под тремя строчками.
— Этот знак, должно быть, очень важен. Он повторяется снова и снова.
Выпрямившись, он повернулся к большому колесу чакры, вырезанному на полу. В центре его помещался омфал. Элизабет прочитала его мысли: если чакра так важна, значит, то, что находится в ее центре, важно вдвойне. Глаза мужчины сузились, и он направился к камню. До этого они лишь мельком осмотрели его.
— Твой отец спрятал череп внутри камня, находившегося в музее. Возможно, это не простая случайность.
Грей забрался на верхушку омфала.
— Осторожно! — пискнула Элизабет, инстинктивно испугавшись за сохранность столь ценного исторического артефакта.
Обойдя камень, она заметила, что нижнюю часть каменного купола опоясывала еще одна надпись, также сделанная на трех языках: хараппском, санскрите и греческом.
Балансируя на верхушке омфала, Грей посветил фонариком через верхнее отверстие в его полое внутреннее пространство.
— Что вы видите? — спросила она.
— Золото... в виде двух орлов. Дыхание Элизабет участилось.
— Они смотрят в разные стороны? Грей перевел взгляд на нее.
— Да.
— Это еще одна из утраченных реликвий Дельф. Орлы Зевса. Согласно преданию, они полетели с его плеч в противоположные стороны, чтобы определить центр вселенной. И встретились в Дельфах, которые с тех пор считались «пупом мира».
— Ваш отец наверняка нашел и их.— Грей сунул руку в отверстие.— Возможно, существует какая-то причина того, почему они спрятаны здесь. Та же, по которой ваш батюшка спрятал череп в музейном омфале.
Пока Грей пытался дотянуться до золотых орлов, Элизабет медленно обходила камень, стараясь перевести надпись.
— Мне кажется, я сумею их вытащить...— сказал Грей. Элизабет провела пальцем по выбитой строчке и пробормотала слова,
которые ей удалось разобрать: «Алчность и богохульство принесут гибель всем».
Она остановилась.
«О нет!»
— Достал,— с торжеством в голосе сообщил Грей, которому наконец удалось дотянуться до золотой реликвии.
— Нет! — резко крикнула Элизабет.— Не надо!
От удивления и неожиданности Грей соскользнул с омфала.
Внутри камня что-то громко бухнуло, а затем под их ногами послышался громоподобный треск. Вслед за этим раздался низкий гул. Он исходил из задней части пещеры, становясь все громче, словно на людей с огромной скоростью несся товарный поезд.
Все застыли, затаив дыхание. Грей выбросил руку в направлении лестницы.
— Наверх! — крикнул он. Но было поздно.
Из отверстия родника, словно из жерла пожарного брандспойта, уда рил столб воды толщиной в два фута. По стене побежали трещины, из которых тоже стала хлестать вода.
Рукотворный потоп.
Ледяная вода била в противоположную стену и заполняла пещеру, сбивая людей с ног. Элизабет повалилась на других. Грей схватил ее за локоть и потащил к лестнице.
— Ловушка!..— в ужасе прокричала она.— Переключатель давления! Мой отец... пытался предупредить нас...
— Наружу! Наружу! — кричал Грей.
Первые несколько ступеней она преодолела на четвереньках. Позади нее Грей выловил из воды Луку и толкнул его по направлению к ступеням. Вода уже доходила Элизабет до бедер и поднималась с каждой секундой. Грей оставался внизу, у входа в пещеру, и обшаривал ее глазами.
Элизабет поняла, какой вопрос терзает его.
Где Розауро?
Грей потерял ее. Она стояла ближе всего к роднику, когда тот превратился в водяную пушку. Беснующаяся вода превратила пещеру в Мальстрем, в котором отражался луч фонаря. Под поверхностью невозможно было разглядеть ровным счетом ничего. Он стоял в воде уже по пояс. Тем не менее этого было недостаточно, чтобы на такой глубине утонул взрослый человек. И даже если бы Розауро сбило с ног и она потеряла сознание, ее тело должно было плавать на поверхности.
Вот если только...
Грей повернулся к Луке и протянул руку.
— Дай кинжал!
Блеснув серебром, в руке цыгана появился клинок, и Лука положил его на ладонь Грею. Тот сунул ему фонарик.
— Опусти его под воду и держи! — приказал он и нырнул в непрерывно увеличивающееся озеро.
Течение подхватило его и понесло вдоль стены пещеры. Он не сопротивлялся и позволил воде отнести себя к дальней стене. Оказавшись там и ощутив неистовый напор из отверстия родника, он все понял и, оттолкнувшись ногами, устремился к противоположной стене.
В сознании она или нет, только одно могло удерживать Розауро под водой.