– Домой вернемся завтра.
Говард прищурился.
– Тебе важна музыка? Или исполнитель?
– Купишь два билета.
* * *
В огромном театре под открытым небом Ларе бывать еще не приходилось. Созданную природой впадину окружали зеленые холмы, куда круглый год приходят десятки и сотни тысяч посетителей парка развлечений. Вот и сейчас чаша была полна. Появление на сцене музыкантов сопровождалось одобрительными аплодисментами, переросшими в настоящую овацию, когда к роялю подошел Филипп Адлер.
Лара стиснула руку Келлера.
– Скажешь, Фил не великолепен? – прошептала она.
Говард промолчал.
Адлер опустился на стул. Музыка подчинила себе аудиторию сразу же, в одно мгновение, ее воздействие казалось волшебным: даже дышать аудитория старалась в такт. Над головами радостно и ярко светили звезды. Когда в вечернем воздухе растаяла последняя нота, охваченные единым порывом люди повскакивали со своих мест, отовсюду неслось: браво! браво! Филипп с достоинством поклонился.
– Пройдем вниз, – сказала Лара дрогнувшим от волнения голосом.
Вход в артистические уборные находился позади «ракушки» оркестра. Возле двери, сдерживая напор толпы, стоял охранник.
– Мисс Камерон хочет сказать два слова мистеру Адлеру, – обратился к нему Келлер.
– Вас ждут, мадам? – осведомился страж.
– Да, – ответила ему Лара.
– Подождите минуту. – Он исчез за дверью и тут же вернулся. – Проходите.
Вместе с Говардом Лара переступила через высокий порог и оказалась в залитой электрическим светом просторной комнате. Голову Филиппа едва можно было различить за спинами его многочисленных обожателей.
– Мистер Адлер, у вас руки чародея! Мне ни разу в жизни не приходилось слышать...
– Благодарю...
– ...музыка вдохновляет на...
– ...и дирижеру. Без него...
– ...и я еще думала, идти сюда или нет!
Заметив Лару, Филипп широко улыбнулся.
– Простите, я хотел бы пройти... – Он с трудом выбрался из толпы. – Лара! Я не надеялся, что вы будете в городе!
– Мы прилетели сегодня утром. Познакомьтесь, это Говард Келлер, мой коллега.
– Очень рад, – сухо сказал Келлер.
Филипп обернулся к приземистому широкоплечему мужчине.
– Позвольте представить моего импресарио, Уильяма Эллерби. – Он вновь перевел взгляд на Лару. – Через два часа в «Беверли-Хилтон» прием. Не хотите...
– С удовольствием! – ответила за двоих Лара.
* * *
Вестибюль отеля «Беверли-Хилтон» встретил Лару звуками музыки и разговорами изысканно одетых меломанов.
– ...неоднократно замечал, что по мере продвижения на юг публика становится все более экзальтированной...
– ...играет Листа, то его рояль заменяет целый оркестр...
– ...вряд ли соглашусь, милый. Этюды Листа или Паганини ничто по сравнению с тем, как он исполняет Бетховена...
– ...своему эмоциональному накалу игра пианиста должна превосходить...
На другом языке они общаться не могут, подумала Лара. Как обычно, кумира окружала толпа, но и она была не в состоянии ослабить исходивший от Филиппа магнетизм.
При виде Лары Адлер махнул рукой:
– А! Рад, что вы пришли!
– Я ни за что не согласилась бы упустить такой случай.
Исподтишка бросая на эту пару взгляды, Келлер думал: Похоже, мне стоило учиться игре на фортепиано. Или по крайней мере помнить о прозе будней. Давно ли он ее встретил – упрямую, полную бешеных амбиций, очаровательную молодую женщину? Казалось, время не имеет над Ларой никакой власти – в отличие от него, способного когда-то бейсболиста, но не более.
– Утром мне необходимо вернуться в Нью-Йорк, – сказала Лара, – но, может быть, мы хотя бы позавтракаем?
– К сожалению, не получится. Рейс в Токио.
У нее сжалось сердце.
– Зачем?
Филипп рассмеялся:
– Этим я зарабатываю на жизнь, Лара. Я даю сто пятьдесят концертов в год, иногда – двести.
– Сколько продлятся гастроли?
– Восемь недель.
– Я буду скучать, – негромко призналась она.
Ты бы только знал – как!
На протяжении нескольких последующих недель Лара три или четыре раза летала вместе с Келлером в Атланту: нужно было осмотреть площадки в Энсли-парке и Данвуде.
– Уточни расценки по Данвуду, – сказала она Говарду. – Там можно поставить хороший кондоминиум.
После Атланты их ждал Новый Орлеан. Два дня Лара изучала центр деловой жизни города, а потом сутки провела на берегу озера Понтчартрейн. Оба участка ей понравились.
Через день после возвращения в кабинет вошел Келлер.
– Плохие новости из Атланты, Лара.
– Что такое?
– Нас опередили.
– Но как? Кто? Ведь торгов не назначали!
– Знаю. По-видимому, произошла утечка информации.
Лара пожала плечами:
– Плевать. Нельзя все время оставаться лидером.
Однако дальше было еще хуже. Ближе к вечеру Говард потревожил ее во второй раз:
– Сделка по Понтчартрейну тоже рухнула.
Неделю спустя они побывали в Сиэтле, детально ознакомились с островами Мерсер и Кирклэнд. Последний заинтересовал Лару, и уже в Нью-Йорке она приняла решение:
– Займись, Говард. Похоже, Кирклэнд сулит удачу.
– Ты права.
Миновали сутки. Выслушав отчеты руководителей отделов, Лара повернулась к Келлеру:
– Заявка на Кирклэнд оформлена?
– Мы уже опоздали.
Она прикусила губу.
– Так. Вот что, Говард, постарайся выяснить, кто взял нас на мушку.
Выяснения заняли у Келлера двадцать четыре часа.
– Стив Мерчисон.
– Значит, все эти сделки теперь его?
– Да.
– Ничего не скажешь, у кого-то из наших сотрудников глубокая глотка [33] .
– Да.
Лара усмехнулась и в среду утром поручила частному детективному агентству покопаться в прошлом своих подчиненных. Ожидаемого успеха затея не принесла.