В условиях позиционной борьбы противоборствующие стороны начали использовать тактику разведывательных и штурмовых групп с целью сбора разведывательных данных. «В ночь с 4 на 5 июня противник силами одной роты предпринял разведывательный поиск против одного из батальонов 41-го моторизованного полка под Елисеевкой, но атака была отбита огнем из всех орудий. Противник потерял 25 человек убитыми и 16 пленными.
С немецкой стороны начались действия разведывательных и штурмовых групп. Их целью был поиск пленных на нейтральной территории или путем вторжения на наши позиции. Как раз это время, когда началось немецкое наступление на южном фланге советско-германского флота, командованию было исключительно важно узнать, не отводит ли противник силы с фронта, чтобы посылать подкрепления на юг. 17 июня солдаты 41-го полка ночью сбили пулеметным огнем летевший низко над позициями советский самолет и взяли в плен пилота, лейтенанта» [193] .
День и ночь противники наблюдали за передвижениями в расположении друг друга, за многочисленными позициями артиллерии и тяжелого вооружения.
Потерпев неудачу в попытке отбросить наши войска от подступов к Варшавскому шоссе, противник стремился достигнуть хотя бы небольшого успеха. Для этого он неоднократно предпринимал попытки уничтожить подразделения 1130-го стрелкового полка в роще Сердце. Особенно сильная атака противника состоялась 5 июня, когда немцы после сильного артиллерийского налета силой более двухсот человек наступали на рощу с трех сторон. Бой с крайним напряжением для подразделений 1130-го полка длился более часа. Организованным огнем атака была отбита. Противник потерял более восьмидесяти человек. Наши подразделения захватили 1 станковый пулемет, 2 ручных пулемета, 4 автомата, 12 винтовок, 23 гранаты, 15 тысяч патронов. У убитых немецких солдат были изъяты документы, показывающие, что атака была произведена 15-м резервным батальоном. В этом бою, кроме личного состава 2-й стрелковой роты 1130-го стрелкового полка, отличился взвод разведки этого полка под командованием младшего лейтенанта Белобородова. Он, несмотря на тяжелое ранение в грудь, не только не покинул поле боя, но организовал сбор оружия и документов у убитых немецких солдат и, прежде чем отправиться в медицинский пункт, с помощью одного разведчика взвода доставил документы в штаб полка [194] .
В ночь с 19 на 20 июня дивизия передала участок обороны 1132-му стрелковому полку 58-й дивизии, а 1130-й стрелковый полк – 69-й дивизии и была выведена во второй эшелон армии. В целом за три долгих весенних месяца (март, апрель, май) боев в районе Варшавского шоссе части дивизии уничтожили не менее 2,5 тысячи фашистов и вывели из строя не менее 4 тысяч человек. За этот же период дивизия потеряла 5075 человек убитыми и ранеными, из них 239 командиров [195] .
21 июня второй батальон 303-го стрелкового полка и 6-я рота 120-го стрелкового полка 69-й стрелковой дивизии начали разведку боем с целью захвата деревни Яковлевская и высоты 244,6. После непродолжительной артподготовки штурмовой отряд во главе с младшим лейтенантом Максимовым поднялся на штурм высоты. Противник обрушил на смельчаков шквальный пулеметный огонь. Бойцы залегли. Также не увенчалась успехом совместная атака подразделений двух полков на Яковлевку. Две роты 303-го стрелкового полка 69-й стрелковой дивизии на подступах к деревне вынуждены были остановиться перед проволочным заграждением, установленным на минном поле. 6-я рота 120-го стрелкового полка форсировала реку Ужать, сделала удачный бросок вперед, но у деревни попала под сильный огонь противника и вынуждена была залечь. Разведка боем не удалась. Многие бойцы проявили образцы мужества и героизма. За этот бой многие из них были награждены орденами и медалями [196] . Для врага подготовка этой атаки не была секретом. Вот как выглядел этот бой со стороны противника:
«Воскресенье, 21 июня, было неспокойным днем для нашей дивизии. В первой половине дня советский лейтенант-перебежчик сообщил, что должно быть предпринято крупное наступление на Студеново при поддержке 14 танков. К полудню русские продвинулись до Ужати. Командование сразу предприняло все меры для обороны. Организация противотанковой обороны доставляла особенные трудности, так как и без того незначительное количество противотанкового оружия должно было быть перегруппировано в условиях непроезжих дорог и непроходимой местности. Сначала совместным огнем подчиненных дивизии батарей были подавлены готовившиеся к наступлению Советы. Противник также обстрелял участок под Яковлевкой исключительно сильным артиллерийским и минометным огнем, который сровнял с землей немецкие окопы и разрушил много укрытий. Затем началась атака двух русских полков (120-й и 303-й стрелковые полки 69-й советской стрелковой дивизии) против гарнизона, состоявшего едва ли из 150 человек. Оборонительным огнем всех орудий русское наступление было остановлено на исходе суток, в 100–200 метрах перед нашей собственной линией. Ночью оборона была организована снова, были пополнены личный состав, оружие и боеприпасы. Но ожидаемая на рассвете новая русская атака не состоялась. Сильный отпор и высокие потери отбили у противника охоту продолжать наступление. Примерно 150 мертвых русских насчитывалось непосредственно перед немецкими позициями.
Уже в районах исходных позиций русские – по сведениям военнопленных – понесли благодаря отличному огню артиллерии значительные потери в живой силе. 22 июня с немецких позиций было видно, как русские вывозили раненых в тыл. Но и собственные потери были существенными. Участвовавшие в бою храбрые батальоны 41-го моторизованного полка под командованием майора Рихтера и 558-го пехотного полка капитана Крашински вместе потеряли примерно 20 человек убитыми и 30 человек ранеными» [197] .
События июня 1942 года немцы на данном участке фронта оценивали следующим образом: «Несмотря на свое численное превосходство, противник не помешал смене немецких войск и вел себя весь месяц с точки зрения пехоты – не считая действий ударных и разведывательных групп и двух более крупных атак – в общем спокойно. Его боевая активность ограничивалась днем и ночью пулеметными обстрелами и деятельностью снайперов. Значительно оживленнее была вражеская артиллерия, которая интенсивно обстреливала днем и ночью как позиции, так и лежащие вблизи фронта населенные пункты, прежде всего станцию Занозная. Также советская авиация время от времени была очень деятельной. Ее особой целью было шоссе и станция Чипляево. «Шоссейные вороны» почти каждую ночь бросали свои маленькие бомбы вдоль шоссе, но тем не менее не могли помешать движению.
Собственное положение: 10-я пехотная дивизия (мот.) была подчинена 4-й армии (командующий генерал-полковник Хейнрици) и LVI корпусу (генерал танковых войск Шааль). К этому корпусу относились: 331-я пехотная дивизия (генерал-лейтенант доктор Байер), 131-я пехотная дивизия (генерал-лейтенант Майер-Бюрдорф), 10-я пехотная дивизия (мот.) и 267-я пехотная дивизия (генерал-майор Штефан). В первые дни июня прибыли в дивизию повторно командующий 4-й армией и командир LVI корпуса, чтобы познакомиться с подразделением, дать указания по ведению обороны и чтобы получить представление о противнике и местности» [198] .