– Обещаю. И спасибо за понимание.
Ной и Ганс сидели напротив Мэллори в окружной тюрьме, в отдельной комнате для допросов.
– Вы солгали нам и Люси, – сказал Ной.
Мик непонимающим взглядом смотрел на агента. Выражение его лица было упрямым и уверенным, но по уставшим глазам можно было судить, что он не спал прошлой ночью.
– Коди Лоренцо убили, – сказал Ганс, – в этом нет никаких сомнений.
Мэллори нахмурился, но ничего не сказал.
– Вы убили его, потому что он вплотную приблизился к тому, чтобы раскрыть вашу так называемую группу мстителей.
– Я не убивал Коди Лоренцо, – ответил Мэллори со вздохом.
– Мы вам не верим.
Мужчина закрыл глаза:
– Вы нашли мои пистолеты. Каждый ствол подписан именем какого-то подонка. Имя и дата. Каждый. Коди Лоренцо там нет.
Ною потребовалась секунда, чтобы увидеть нестыковку в данном аргументе.
– Вы оставили пистолет на месте преступления в попытке представить это самоубийством.
– Если хорошенько отработаете материалы дела, вы поймете, что не все, чьи имена значатся на стволах, были застрелены именно из них. Временами от оружия приходилось быстро избавляться. Но я не убивал Лоренцо.
– Лоренцо был полицейским. Это автоматически высшая мера.
Мэллори рассмеялся без тени юмора:
– Высшая мера? Ой, боюсь, боюсь…
– Лоренцо был убит между одиннадцатью ночи и полуночью в понедельник. Сомневаюсь, что у вас есть алиби на указанное время.
– Я был дома. Фрэн заходила около семи, беспокоилась насчет тех вопросов, что задавал Лоренцо. Я сказал ей успокоиться; сказал, что нас с убийством Прентера ничего не связывает.
– Директриса могла убить его. А вы были бы соучастником.
– Фрэн не убивала его.
– Я не верю.
– А мне плевать. – Мэллори вздохнул. – Ордер у вас был спорный, и вы сами об этом знаете, но я не звоню адвокату и не собираюсь защищать себя сам. Не хочу. Я сдал вам все. С меня хватит.
Ной нахмурился, собрался было что-то сказать, но передумал. Ганс воспользовался тишиной и сказал:
– Фрэн вооружилась адвокатом. Кларком Ягером.
Мэллори пожал плечами:
– Вы что, действительно хотите посадить ее в тюрьму?
– Она убила как минимум одного человека.
– Который этого полностью заслуживал.
– И у которого не было возможности предстать перед судом. Она напугана.
Мик кивнул:
– Она всегда была слабым звеном. Но молчит, потому что единственный, на кого она может дать показания, это я, – а я и так уже выложил вам все. Что еще сказать?
– Адвокат Фрэн угрожает поднять полицейские дела на всех, кто работал с ФОМД, всех сотрудников и волонтеров. Аргументом защиты будет, что если кто-то из ФОМД и принимал в этом участие, то не Фрэн Бакли, а кто-то из сотрудников.
Мэллори выпрямился на стуле. Он моментально понял последствия подобного маневра, как и предполагали Ной и Ганс.
– Чушь. Больше никто из ФОМД не участвовал в этом. Бигглера вы взяли, но он никого не убивал – просто прикрывал меня.
– А как насчет его сестры Бренды, вашей приманки? – спросил Ганс.
Они еще не получили отчета Эбигейл о встрече с барменом из «Клуба 10», но Ганс идеально разыграл этот блеф.
– Пожалуйста, будьте благосклонны к Бренде, – взмолился Мэллори. – Она помогала лишь потому, что боготворит своего брата. Сомневаюсь, что она вообще понимала, чем мы занимаемся.
– Значит, вас было лишь трое, то есть четверо, с учетом Фрэн Бакли?
– Да, – ответил Мэллори. – Люси никак не была с этим связана, за исключением того, что она, сама того не зная, организовывала встречи. Но это вы уже знаете.
– Да, знаем, – ответил Ной. – Но мы не сможем остановить Ягера, если тот запросит обнародовать все уголовные дела. Прошлое Люси станет достоянием общественности в суде и…
– Фрэн во всем признается. Она не даст Люси пострадать.
– Но она отказывается сотрудничать. Отрицает свое участие и утверждает, что мститель – кто-то другой из ФОМД.
Мэллори стукнул рукой в браслете наручника по столу:
– Вы можете доказать обратное! Я рассказал все о том, что произошло!
– Ваши слова сейчас ни черта не значат, – заявил Ной. – В зале суда Ягер порвет вас на куски. Можете утверждать, что солнце восходит на востоке, и ни один из присяжных не поверит вам, когда Ягер закончит уничтожать те крохотные остатки доверия, которые могли у них остаться. А верим мы вам или нет, не имеет никакого значения.
– У меня есть доказательства. – Мэллори повесил голову. – Я надеялся, что до этого не дойдет, но… – Его голос затих, и он на несколько секунд погрузился в раздумья. – В ночь накануне того дня, когда она убила Уэзерби, Фрэн летела коммерческим рейсом из «Даллеса» в Олбани. Ее университетская соседка по общежитию Сильвия Данхем живет в Трое. Она взяла взаймы машину Сильвии и на ней добралась до Бостона. Соседка не имела ни малейшего представления о том, чем занималась Фрэн. Я не знаю, какой повод придумала Бакли, но Сильвия наверняка вспомнит ту поездку, потому что Фрэн попала в мелкое ДТП на пути назад на шоссе I-90. Машина пострадала не так сильно, но Фрэн выписала ей чек на ремонт с тем, чтобы не было никаких страховых исков. ДТП состоялось ранним утром после убийства Уэзерби – я сказал Фрэн, что обо всем позабочусь, и она уехала.
– Мы все проверим, но это не безусловное доказательство.
– Кроме того, я дал вам показания. Больше у меня ничего нет.
Может быть, это и заставит ее поволноваться, подумал Ной, но Ягер даже не вспотеет.
– А что с оружием?
– Я избавился от него. Вам никогда его не найти, а если и нашли бы, вода давно уже смыла любые улики.
– Где она взяла пистолет? – спросил Ной.
Мэллори посмотрел на него так, словно агент оказался умнее, чем тот ожидал.
– Я не спрашивал.
– Зачем же вы втянули Люси? – тихо спросил Ганс. – Вы должны были знать, что однажды все развалится и вы утянете с собой в преисподнюю единственного человека, которого, если верить вам, хотели защитить.
– Вы не поймете. – Мэллори потер ладонями лоб. – Даже несмотря на то, что она не знала, что завязана в деле, было некоторое правосудие в том, что она помогала нам доставать ублюдков. Ганс, у нее это крайне хорошо получается: у мисс Кинкейд уникальный навык отличать простых придурков в Интернете от настоящих хищников.
– То есть вы преследовали ее и убили ее бывшего парня из восхищения к ней? – Ной начал терять терпение, и его голос становился все громче.