По приказу Холдона на верхней площадке у ритуального камня юбур разжёг костёр, оповещая соседей, что их ждут к себе сабаи. А чтобы кыпчаны знали, по какому поводу их зовут, Коч у входа в пастою несколько раз громко протрубил в длинный витой рог крупного самца эсели. Ллоя не столько удивил сам рог, сколько звук, который издал при помощи него гур. Звук был протяжным и низким, непохожим ни на какой до этого им слышанный. Никакой зверь не трубил так, даже удон. Мбир пояснил, что таким сигналом члены его рода дают знать кыпчанам, чтобы те пришли для обмена. Соседи знают, что сабаи должны были завалить удона – дух сообщил Эйку об этом при них на тое. Ллой не знал, что такое обмен, но опять промолчал.
Кыпчаны пришли после следующего восхождения Ярка. Встреча с ними произошла на ритуальной площадке. Их было столько, сколько у Ллоя было пальцев на обеих руках, а может, немного больше или меньше. Поначалу показалось, что они ничего с собой не принесли. У ног Бека-Чира лежал только небольшой кожаный свёрток.
– Удачной охоты тебе и твоему роду, Бека-Чир! – поприветствовал вождя соседей Холдон.
– Пусть ваша праматерь позаботится о вас, сабаи! – ответил так же торжественно предводитель кыпчанов. – Я вижу, что дух вашего уединившегося предка знал, что поведать Эйку, – вождь бросил взгляд на большие куски мяса, что принесли с собой на площадку сабаи. – Мы тоже пытались выследить удонов, но их не стало в наших лесах. Видимо, прогневалась на нас за что-то Кыпча, если увела стада удонов. Теперь около вас их, наверное, больше, чем лабсов.
– Если бы так, – с нотками грусти и отдалённой тревоги ответил Холдон. – Мы видели только одного удона. Только одного! – он повысил голос. – Я бывалый охотник, ты знаешь, Бека-Чир, но мне не доводилось видеть удона отдельно от стада. Такого не было раньше! Удоны ушли и от нас. Но тот, что остался, попался в нашу западню. Хой Маре! Теперь у нас достаточно мяса, чтобы поделиться с вами. Я думаю, удоны ещё вернутся.
– Я тоже так думаю, – согласился Бека-Чир. – зачем им уходить от сочной травы и от свежих листьев, которые они так любят? но сейчас удача сопутствовала вам, так давай поговорим о том, ради чего мы пришли.
Холдон покачал головой в знак согласия и повернулся к своим гурам, что стояли за его спиной.
– Кыпчаны хотят забрать мясо удона, которого мы вчера убили на охоте, потеряв Эба. Отдадим его им?
– Кыпчаны наши соседи, я сам когда-то давно, давно был кыпчаном, – выступил вперёд Коч. – У нас есть мясо, и мы можем отдать его соседям, а об Эбе вспоминать не будем – ему сейчас хорошо в застенном мире. Мы посмотрим, что нам предложат за нашу добычу.
– Ты правильно сказал, Коч, мы посмотрим, что нам предложат за нашу добычу, – Холдон одобрительно кивнул. Остальные сабаи закивали в знак согласия.
Бека-Чир слегка повёл рукой, и один из его гуров развернул наполовину свёрток, что лежал на каменном полу, прикрыв от сабаев часть его содержимого. Вождь кыпчанов присел и с торжественным видом выложил из свёртка небольшие куски, похожие на камни цвета увядших листьев. Кусков было немного. Он бросил взгляд на соседей и оценил их реакцию. Те стояли молча, не выражая никаких эмоций. Бека-Чир приподнял край кожи и прибавил к выложенным им кускам точно такие же, только цвета засохшей крови. И те, и другие казались рыхлыми, и с них сыпалась на пол мелкая крошка. Холдон продолжал стоять с невозмутимым видом, как и его сородичи. Только Ллой разглядывал предложенный кыпчанами товар с нескрываемым интересом. Из свёртка следом за цветными кусками были вытащены и положены на обозрение мелкие округлые и почти прозрачные камешки цвета засохшей листвы. В отличие от первых матовых они блестели в лучах Ярка. Если нечто похожее на рыхлые камни Ллою доводилось видеть раньше недалеко от своей бывшей пастои, то последние его удивили. Никогда ещё ему ничего подобного не попадалось на глаза. Он даже не предполагал, что камни, – а он видел сейчас, без сомнения, именно камни, – могут быть прозрачными. Они просвечивали насквозь и включали в себя какие-то прожилки, которые делали их привлекательными на взгляд. Вот только какую из них можно было извлечь пользу, Ллой понять никак не мог. Бека-Чир в это время поднялся и молча указал рукой на то, что лежало рядом со свёртком. Холдон постоял, подумал потом повернулся к своим гурам и оглядел каждого. После этого он также, не говоря ни слова, отделил от принесённого мяса удона несколько крупных кусков и положил их рядом с камнями кыпчанов. Вождь соседей почесал свою пышную бороду, присел на корточки и прибавил к каждой кучке камней ещё понемногу. Холдон подбросил к предложенным кускам мяса ещё один. Кыпчаны переглянулись, и их три кучки подросли. Соответственно стало около них и больше кусков мяса.
– Ты не понимаешь, Холдон, – первым подал голос вождь кыпчанов, – что за эти блестящие ягры нам ещё раньше пришлось отдать вот сколько шкур! – он выставил перед собой пятерню. А шкуры сейчас ценнее мяса!
– Я не вижу шкур, я вижу только маленькую кучку ягров, – урезонил соседа Холдон. – Если бы я видел сейчас шкуры, я бы не стал торговаться. Но я их не вижу. Сабаи, вы видите шкуры? – вождь повернулся к своим охотникам.
– Нет, мы шкур не видим, – ответили все, кроме Алоя. Тот стоял и молчал. Он не мог ничего понять.
– Ягры – не шкуры, Бека-Чир, они не греют, хотя их и породил Ярк. Мы все знаем, что их приносят апшелоки чужих родов, которые живут далеко, далеко, но если б вместо них ты предложил шкуры, хотя бы даже лабсов, мы, сабаи, были бы довольны, но ты нам их не предложил. Добавь ещё живых красок и добавь ягров, тогда заберёшь всё, что мы принесли. Удоны ушли, и мясо теперь тоже стало цениться больше. Прояви благоразумие и не торгуйся.
Кыпчан постоял молча, потом махнул рукой и стукнул себя в грудь.
– Мы хорошие соседи, и в знак уважения я дам вам больше, чем стоило бы дать за мясо. Пусть эти живые краски и эти творения Ярка напоминают вам об уважении кыпчанов. – С этими словами Бека-Чир в очередной раз нагнулся и увеличил все три кучки.
Холдон покачал головой и сказал:
Мы с вами, кыпчаны, – добрые соседи. Сабаи не станут больше торговаться. Живые краски у нас есть пока, и их достаточно, и ягры не согреют в хавой и не накормят, как мясо, но в знак нашего уважения мы всё же отдадим за эту малость всё мясо, что принесли для вас. Вы будете досыта есть много, много дней, пока удача не вернётся к вам. Наша праматерь Мара подсказывает мне, что сабаям стоит пойти кыпчанам на уступку. Все вы должны помнить, как мы вас сегодня выручили – Ярк тому свидетель, – Холдон задрал голову и протянул руки к светилу. Бека-Чир ухмыльнулся и подал знак своим охотникам забирать то, что теперь принадлежало им. Дейб же собрал бережно до мельчайшей крупинки краски с пола на небольшой кусок кожи, а прозрачные камешки двое других охотников забрали в ладонях.
Ллой был удивлён взаимоотношениям сабаев и кыпчанов с их обменом, который ему казался нелепым, если стоять, как он, и внимательно слушать обе стороны. Гуабонги были прямолинейными и не пользовались словоблудием. Их язык был скуп и лаконичен, поэтому кажущийся бессмысленным противоречивый диалог вождей был ему непонятен по сути, хотя речь апшелоков понятной и была.