– Воина… Закона… а ты – предатель…
– Это спорный вопрос, я бы не стал наклеивать ярлыки. Мы делаем одно и то же дело, только разными средствами и способами.
– Ты меня… бросил!
– Я тебя спас, дурак! Хотя не ожидал, что меня кинут, как последнего фраера. Но это ещё можно исправить. Ты готов спасать человечество?
– Не хочу… иметь с тобой… никаких дел!
Нежные пальчики Дивы легли на его губы:
– Не время выяснять отношения, капитан, выслушай его.
– Он… трепло…
Стас рассмеялся, охнул, лицо его исказилось от боли:
– Господь любит нас всех, братец, но ни от кого из нас не в восторге.
– Выслушай его! – умоляюще сжала руку Матвея Дива.
Дым неприятных воспоминаний, оценок, мыслей, переживаний, охвативший душу и мешающий сосредоточиться на реалиях ситуации, наконец начал рассеиваться, таять, исчезать. Матвей обрёл нужное состояние душевного спокойствия, голова прояснилась, тело, получив от Дивы первоначальный посыл на восстановление энергетики, завибрировало в нужном диапазоне частот и помыслов. Причём к внутреннему энергорезервуару (кровь, сердце, печень) подсоединился некий светлый ручеёк извне, причину которого Матвей осознал не сразу.
Сначала показалось, что ручеёк исходит от Дивы, продолжавшей подпитывать его. Потом он уточнил вектор луча и понял, что на его попытки вернуть себе силы откликнулся… Эскулап! Великая Вещь, созданная разумными муравьями, запомнила его пси-код и напомнила о себе, посылая не видимый ничьими глазами сигнал! И она действительно находилась неподалёку.
– Долго соображаешь, – пробурчал Стас, бледнея ещё больше.
– Матвей, милый! – Дива прижалась щекой к руке Матвея, поглядела умоляюще.
– Тебе повезло, Архитектор, – продолжал Стас ёрническим тоном, слабея на глазах. – Она красивая… и умная… а красивой женщине можно простить многое – и ум, и его отсутствие.
– Говори, – разомкнул он губы.
– Собственно, я уже всё сказал. Комитет не добьётся цели, так как сороковая Вещь находится вне общей коллекции и никто об этом не знает. Попробуйте с Дивой заактивировать «сорок» дистанционно, у вас может получиться. Да и попытка не пытка, знаете ли.
– А если у них получится? – нерешительно проговорила женщина.
– Если бы у них получилось, мы бы уже не разговаривали. Что-то застопорилось, я чую, и мы имеем шанс объявить шактипат.
– Что?! – Матвей не сразу понял, о чём идёт речь.
– Шактипат – закон, меняющий структуру реальности. Разве отец тебе не говорил об этом варианте?
Матвей посмотрел на Диву.
– Отец… – начала она, – мой отец… уже объявлял шактипат…
– Но он был… инфархом!
– Ты выше, – криво улыбнулся Стас. – Ты Архитектор Согласия… должен быть. – Он поднял глаза к потолку. – Господи, ну почему ты даёшь такие возможности желторотикам?!
– Я… не могу, – покачал головой Матвей, – не имею права… решать за всех! Изменять реальность! Магия не должна решать за людей… особенно чёрная!
– Магия ни цвета не имеет, ни запаха, ни добра, ни зла. Доброй или злой её делает человек. Ты можешь изменить реальность, просто поверни её к Добру, как ты это понимаешь. Говорят, что реальность существует для людей, у которых отсутствует воображение. Но в данном случае даже фантазировать не придётся. – Стас вконец обессилел, закрыл глаза. – Ты… так… живёшь…
Дива отпустила руку Матвея, подползла на коленях к старшему Котову, проверила пульс.
– Потерял сознание… ему плохо. – Она оглянулась. – Поможешь?
Матвей напрягся, заставил себя встать.
Покачало немножко, голова пошла кругом, но длилось это состояние включения недолго. Он окончательно пришёл в себя.
– Попробую подсоединить Эскулапа…
– Но он же… не здесь.
– Дистанционно, я его чую, он отзывается на мои мысли.
– Как здорово! – обрадовалась Дива.
Матвей сосредоточился на вызове артефакта, ощутил ответный импульс. Включайся, дружище, ты нужен, этого парня надо подлечить, просканируй его.
Он перенёс внимание на Стаса, осторожно прижал одну ладонь к груди раненого, другую положил на лоб.
Чуешь? Он ранен! Включайся, лечи!
Прерывистый импульс превратился в луч прожектора, пронзил самого Матвея, заставив ёжиться от щекотливых резонансов всех органов тела, стёк на ладони и проник в тело Стаса.
Стало жарко! Через позвоночник из космоса к голове и рукам текла огромная энергия, разогревая их выделявшимся теплом, и Матвей с трудом сдерживал себя, чтобы не дрожать и не делать лишних движений.
Стас вздрогнул, зашевелился, открывая мутные глаза.
– Лежи тихо! – остановил его Матвей. – Сейчас будет легче.
– Что… ты… делаешь?
– Не я – Эскулап.
– Эс… кулап?! Ты его… нашёл?!
– Дистанционно.
– Чёрт! Значит… ты и в самом деле можешь… активировать остальные Вещи!
Матвей отнял ладони, стряхнул с них на пол камеры тающие струйки электрического свечения.
– Лучше?
– Ты не сникерс… но мне лучше… спасибо. – Стас вздохнул, прислушиваясь к себе, сел поудобней. – Кажется, я снова у тебя в долгу.
– Обойдусь.
Дива бросилась к Матвею, обняла:
– Ты молодец!
И в этот момент стена слева разошлась щелью, и в помещение ворвались трое монахов. Один из них – негр – держал в руке пистолет с глушителем. Разыгралась немая сцена, длившаяся всего пару секунд.
Матвей не стал ждать, чем закончится визит нежданных гостей. Пистолет в руке чернокожего монаха не оставлял сомнений в его намерениях. И первым влип в стену лицом именно он, вряд ли успев сообразить, что происходит.
Спутники негра тоже были вооружены, однако шансов применить оружие у них не оказалось. Двигаясь с быстротой молнии, Матвей применил приёмы «смертельного касания», которым научил его Самандар (приёмы вызывали психосоматическое торможение коры головного мозга), уложил обоих на пол без излишних эффектов, остановился, прислушиваясь к общему ментальному шуму за стенами помещения. Шум подсказал ему, что сборище иерархов Комитета 300 встревожено, среди них зреет недовольство, многие испуганы, но ими руководит чья-то злая мощная воля, задавшаяся целью довершить начатое, и оставить пленников в покое она не желала.
– Допроси, – посоветовал Стас, пробуя встать.
Матвей бросил ему один «глок», второй протянул Диве.
– Пригодится.
Наклонился над негром, пошлёпал его по щекам.
Монах открыл мутные глаза.