Впервые они обсуждали такую возможность ещё десять лет назад, когда Философское общество в Филадельфии планировало отправить на берега Миссури французского ботаника Андре Мишо. Уже тогда Мериуэзер просил Джефферсона включить его в состав экспедиции. Энтузиазм девятнадцатилетнего юноши был таким искренним, что хозяин Монтичелло открыл ему доступ к своей домашней библиотеке и всячески поощрял интерес к географии, геологии, ботанике, зоологии, археологическим раскопкам. Президент Вашингтон тоже был крайне заинтересован, предлагал даже денежный взнос для финансирования. Экспедиция сорвалась, потому что Мишо объявили французским шпионом, пытающимся проникнуть на территорию, принадлежащую Испании. Джефферсон обещал Мериуэзеру, что на этот раз заранее прощупает почву и будет улаживать дипломатические проблемы с неослабным вниманием.
Порой трудности, выраставшие перед ними, казались непреодолимыми, как горная гряда, увенчанная снежными вершинами. Какими аргументами убедить конгресс выделить деньги на затею, не сулящую никаких немедленных выгод? Где найти переводчиков для общения с племенами индейцев на берегах Миссури? Насколько сильны и враждебны эти племена? Согласятся ли они показать путь в горах, отделяющих верховья Миссури от верховьев Колумбии, впадающей в Тихий океан? Как получить разрешение колониальных властей Испании, Франции, Британии на проезд через их территории?
Последний вопрос приобрёл особую остроту летом 1802 года. Испания, находившаяся в союзе с Францией, вдруг объявила о закрытии порта Нового Орлеана для Америки. Это означало, что все товары, доставлявшиеся к океану по Огайо и Миссисипи, оказывались запертыми на материке. Буря возмущения поднялась в конгрессе и во всех штатах, не имевших другого выхода к морю.
Воевать! Немедленно отбить Новый Орлеан у испанцев!
Понадобились вся энергия и весь талант миротворца Джефферсона, чтобы остудить горячие головы. «Мы заплатим за такую ошибку многолетней войной, — объяснял он, — десятками тысяч жизней и сотнями миллионов долларов. Вместо того, чтобы посылать армию за полторы тысячи миль, не лучше ли дождаться того момента, когда берега Миссисипи заселятся достаточным числом американцев, чтобы создать новый штат, который сможет обеспечить другой выход к океану?»
Однако непредсказуемые изгибы европейской дипломатии вскоре привели к тому, что Новый Орлеан перешёл под власть Франции. И всемогущий первый консул Бонапарт, отчаянно нуждавшийся в деньгах для войны с Англией, обратился к американцам с заманчивым предложением: «Не хотите ли приобрести этот важный порт, а заодно и всю Луизиану по весьма сходной цене?» Речь шла, по сути, о том, чтобы без войны увеличить вдвое территорию Соединённых Штатов Америки. Ошеломлённый открывающимися возможностями Джефферсон срочно отправил Джеймса Монро для переговоров в Париж. А экспедиция на запад по Миссисипи и Миссури вдруг превратилась из смутной мечты двух любознательных виргинцев в насущную государственную необходимость.
С этого момента подготовка закипела всерьёз. Она шла по пяти направлениям одновременно:
Конструирование и изготовление нескольких гребных шлюпов и баркасов.
Закупка необходимого снаряжения.
Вербовка солдат и гребцов, способных выдержать все тяготы двухлетнего путешествия.
Ознакомление с картами и путевыми заметками, составленными британскими и канадскими путешественниками, достигавшими Тихого океана по суше.
Сбор информации о племенах, населявших берега Миссисипи, Миссури, Колумбии.
Нравы, быт, обычаи, весь уклад жизни индейских племён, обитавших за Аллеганскими горами, был хорошо знаком Мериуэзеру Льюису с юности. В его сознании не было места стандартному образу краснокожего, с окровавленным ножом в одной руке и содранным скальпом в другой, утвердившемуся в воображении многих американцев. На шкале «миротворцы — агрессоры» племена и отдельные индейцы располагались с тем же непредсказуемым разнообразием, как и белые. Мирные делавары, жившие в своих тростниковых домах и выращивавшие овощи на грядках, были совсем непохожи на свирепых минква, приплывавших в их края на пирогах ради грабежа и убийств. В дальнем путешествии исследователям предстояло сталкиваться с племенами, которые ещё не встречались с европейцами. Нужно было готовиться к любому повороту событий.
В Вашингтоне время от времени появлялись вожди, приехавшие для переговоров, и Мериуэзер не упускал возможности встретиться с ними, расспросить о их нуждах, расширить список подарков для индейцев, которые следовало взять с собой. В этом списке уже были гребни и платки, нитки бисера и карманные зеркальца, кухонные ножи и медные котелки, разноцветные ленты и иголки с нитками, серьги и брошки, ножницы и булавки, пачки табака и цветные рубашки, напёрстки и рыболовные крючки. Стоимость всего заготовленного богатства перевалила за 600 долларов, но Мериуэзер не был уверен, что пришла пора подвести черту.
В сентябре предыдущего года Джефферсон ещё находился в Монтичелло, когда в столицу прибыл вождь Красивое Озеро, возглавлявший племя сенека, входившее в ассоциацию ирокезов. Капитану Льюису пришлось принимать его в особняке и вести переговоры самостоятельно. Этот вождь перенёс в своё время тяжёлую болезнь, во время которой ему явился Создатель Всего Живого и приказал учить соплеменников соблюдать древние традиции и церемонии, укреплять семейные отношения и не прикасаться к спиртному. Вождь Красивое Озеро стал кем-то вроде пророка, послушать его приезжали ирокезы из самых дальних селений. Джефферсон жалел потом, что не встретился с ним лично, написал ему большое письмо. В этом письме он заверял новоявленного пророка, что будет строго следить за соблюдением правил покупки земли у индейцев, за тем, чтобы такие покупки делались только при ясно выраженном согласии всего племени.
«Брат Красивое Озеро! — писал президент. — Да сопутствует тебе удача во всех делах. Призывай наших краснокожих братьев оставаться трезвыми и возделывать землю, а женщин — прясть и делать одежду для своих семей из тканей. Пока вы добывали пропитание охотой, вам нужны были обширные просторы. Но при переходе к земледелию вы сумеете получать с одной поляны больше, чем с целого леса. Ваши дети и женщины будут сыты и тепло одеты, всё племя будет жить мирно и счастливо, постоянно возрастая числом».
Вместе с вождём приезжал племенной шаман по имени Воронье Крыло, и Мериуэзер Льюис с интересом расспрашивал его о верованиях ирокезов. Среди прочего шаман похвастался, что может уничтожить любого врага на расстоянии, призвав на помощь невидимых духов. Брат Льюис не верит ему? Он даже не верит, что это духи, наученные шаманом, отправили на тот свет генерала Энтони Уэйна, отомстили через год за битву у Фоллен-Тимберс? А есть у брата Льюиса враг, с которым ему хотелось бы расправиться? Можно провести испытание. Только для успешного колдовства понадобится какая-нибудь вещь, принадлежавшая врагу.
Капитан Льюис не стал сознаваться шаману в том, что в его сердце, издавна столь настроенном на примирение всех со всеми, недавно начала вскипать волна неодолимой злобы. И не к кому-то одному, а к целой профессии. Мериуэзер Льюис год назад возненавидел газетчиков. Страсть, с которой они обливали грязью политиков, генералов, судей, друг друга, давно вышла из берегов разумности, справедливости, уважения к элементарной достоверности фактов. Казалось, сеятели раздора нашли себе занятие по душе, объединились в банды и шайки и устроили в стране настоящий шабаш нечистой силы. А то, что главным объектом их злобы стал президент Джефферсон, придавало чувствам его секретаря особую силу.