– Немного, – согласился Лоренцо.
Она сбросила туфли и с наслаждением погрузила ступни в траву.
– Ох, так гораздо лучше. Единственное, что мне не нравится в моей работе, – все время приходится носить обувь. А здесь просто божественно. Самая мягкая трава на свете.
Лоренцо любовался, как она ходит босиком по лужайке, и завидовал ее способности поддаваться сию минутным порывам. Он никогда не мог себе это позволить. Радость, которую Индиго легко находила в обыденных вещах, ему была недоступна.
– Не боишься наступить на шип? – поинтересовался он.
– Нет. Розы роняют лепестки, а не шипы.
– Иногда они теряют стебли.
– Которые очень заметны. Почему бы тебе тоже не разуться?
– Что, прямо сейчас?
– Да, сейчас. Давай, пройдись босиком по траве. Она прохладная и приятно пружинит.
Когда он в последний раз ходил по траве босиком? Наверное, ребенком. Не желая выглядеть совсем уж занудой, Лоренцо подчинился. Разувшись, он скатал носки, спрятал их в ботинки и, подхватив последние рукой, пошел по траве.
– Ты права, – признал он. – Чудесное ощущение.
– А по пляжу ты когда в последний раз ходил босиком? – спросила она.
Лоренцо пожал плечами:
– Не помню.
– В школе для принцев внушают, что ты обязан быть безупречно одет и застегнут на все пуговицы?
Лоренцо понимал, что она его дразнит, но в ее словах была доля истины. Как принц, он всегда должен был выглядеть соответствующе. Но сейчас об этом думать не хотелось.
Индиго снова рассмеялась. Лоренцо нравилось смотреть, как она запрокидывает голову и солнце освещает ее уже и так светящееся улыбкой лицо.
Прогулка по розовому саду за руку с Индиго – и вместе с Тото, снующим между ними, – казалась прогулкой по иным мирам. Словно кто-то наложил на них заклятие. «Это похоже на сон, – думал Лоренцо. – Это не по-настоящему». У них не могло быть совместного будущего. Ему надо найти подходящую королеву для Мельванте – девушку, которая понравится его деду и советникам. А Индиго точно придется им не по вкусу, несмотря на ее шарм и трудолюбие. Кроме того, Индиго возненавидела бы его жизнь. Она уже сбежала от чего-то подобного и, конечно, не захочет возвращаться назад.
Так что он просто будет радоваться каждой секунде их романа, не забывая, что это красивая интерлюдия, несколько дней, украденных у повседневной жизни.
– Почему же тебе нравятся розы? – спросил Лоренцо.
– Они прекрасны, они приятно пахнут, и они потрясающе выглядят на витраже. Мне кажется, это идеальные цветы.
Он улыбнулся:
– Мой дед с тобой согласился бы. У него есть розовый сад.
– И он сам ухаживает за ним?
– Если находит время. Но когда он уйдет на пенсию, я буду знать, где его искать. – Лоренцо был восхищен проницательностью Индиго. Она поняла, что для деда розы были тем же, чем для него самого стала музыка. – Итак, розы – частый мотив для витражей?
– Достаточно частый, – отозвалась она. – Я мечтаю создать витраж с сотней роз для себя, но у меня неподходящий дом.
– Почему?
– Я живу в крошечной, современно обставленной квартирке. К тому же я ее снимаю. – Индиго пожала плечами. – Я редко бываю дома, так что нет смысла в большом жилище.
– Понятно, – сказал Лоренцо.
Ему пришла в голову мысль: что, если на самом деле Индиго хочет пустить где-нибудь корни? Она выросла вместе с бабушкой и дедушкой; возможно, в глубине души она мечтает о собственном гнездышке?
– А ты? Раз ты принц, то живешь во дворце?
– Во дворце у меня собственные апартаменты, – ответил Лоренцо. – Я могу жить в некотором роде отдельно, если захочу. Сам себе готовить.
Индиго улыбнулась:
– Неужели принц станет сам себе готовить? Бьюсь об заклад, на тебя трудится команда поваров, готовых выполнить любой твой каприз.
– Чтобы ты знала, я делаю очень вкусный чили, – запротестовал Лоренцо. – Я научился готовить в студенческие годы, и люблю этим заниматься.
Просто теперь редко выдавалась возможность.
Индиго недоверчиво подняла брови:
– Хотите, чтобы я бросила вам вызов, ваше высочество?
– Возможно.
Лоренцо был уверен, что готовить для нее – одно удовольствие. На секунду он представил Индиго за обеденным столом, босиком. Может, она рисует что-нибудь, пока он готовит… Но он тут же одернул себя. Ей не бывать в его апартаментах, да и у него не будет времени готовить или играть на пианино, не говоря уже о такой простой вещи, как прогулка по розовому саду за руку с симпатичной девушкой.
Индиго заметила, что он загрустил, и решила сменить тему.
– Расскажи мне о своем дворце, – попросила она.
Ну, это нетрудно.
– В целом, это обычный европейский замок, как на открытках. Стены из белого камня, множество башенок с остроконечными черепичными крышами, подъемный мост через ров.
– Звучит неплохо. А внутри?
– Красные ковры, дубовые панели, рыцарские доспехи. Еще есть галерея, где висят портреты всех королей Мельванте начиная с Карло Первого.
– А ты будешь Лоренцо Первым?
– Третьим. Мой дед – Второй.
Вообще-то Лоренцо Третьим должен был стать его отец. Какой была бы его жизнь, если бы отец не погиб?
– Так тебя назвали в честь деда? – спросила она.
Лоренцо кивнул:
– А тебя?
– По-моему, мама выбрала самое необычное имя, которое смогла придумать. Ну, и дополнительный бонус: оно наверняка не понравилось моему отцу. Слишком уж необычное.
Лоренцо принялся вспоминать традиционные имена членов английской королевской семьи.
– Я не могу представить тебя как Элизабет, Мэри или Анну.
– Может, будь я Элизабет, лучше прижилась бы в пансионе. Стала бы Лиззи в нашей четверке мушкетеров.
Он покачал головой:
– Даже с буквой «л» ты не стала бы такой, как те девочки.
– Когда я была совсем маленькой, то ненавидела свое имя. Мне хотелось быть как все, – призналась Индиго. – Некоторые девочки говорили мне, что это вообще не имя, а цвет.
– Многие цвета используются как имена. Руби, Агата.
– Это драгоценные камни, – поправила его Индиго.
– А Виола или Роза?
– Это цветы. К тому же теперь мне нравится Индиго.
– И мне, – кивнул он. – Оно подходит тебе и твоей работе.
Индиго отвесила полупоклон:
– Что ж, спасибо, ваше высочество. Но мы отвлеклись. Ты говорил о портретах королей.