– Однако вирус оказался далеко не самой главной нашей проблемой. Все пришли к выводу, что уничтожение населения является решением, которое придумали Титаны. Правительства бросили против нас свои умирающие армии, надеясь, что мы капитулируем и дадим им вакцину. Мы сами обладали иммунитетом к вирусу – очевидно, дело было в том, что мы подверглись воздействию чистой формы терапии, что окончательно убедило мир в нашей вине. Во время начавшейся войны погибли шестьдесят два Титана. Нам пришлось прятаться, но очень скоро необходимость в этом отпала. Через сорок дней после первых случаев заболевания все люди на планете – за исключением оставшихся тридцати восьми Титанов – были мертвы.

Теперь мне стал понятен смысл граффити в Лондоне и в «Зале Титанов». Все люди на планете мертвы? Это известие произвело на меня неизгладимое впечатление, я был полностью ошеломлен.

– Чего вы хотите от нас? – прошептал я еле слышно.

– Нам необходима помощь. В течение последних семидесяти шести лет все уцелевшие Титаны, в том числе и я, посвятили все свои силы тому, чтобы доставить сюда ваш самолет. Ты и остальные пассажиры рейса триста пять – последняя надежда человечества на спасение.

Глава 30
Ник

Никакого давления. Речь всего лишь о шансе на выживание человеческой расы. В течение последних шести дней я пытался спасти жизнь сотне людей, но получалось, что у меня ничего не вышло. И тогда я задал Николасу очевидный вопрос:

– Что все это значит?

– Как я уже говорил, ретровирус, активирующий быстрое старение, распространился по всей планете. Есть только один способ его уничтожить: вакцина.

– У вас есть вакцина?

– Сабрина, несмотря на все свои недостатки, невероятно умна. Через год после начала эпидемии она создала вакцину, которая, как она считала, была жизнеспособна, но у нее имелась лишь одна возможность проверить ее: компьютерные модели.

Все это показалось мне бессмысленным. Титаны имели иммунитет к вирусу, а все остальные были мертвы. Зачем нужна вакцина? Ответ оставался скрыт от меня. Но Николас заговорил прежде, чем я пришел к какому-то выводу, – казалось, он читал мои мысли:

– Вакцина – это единственный шанс выжить. Мы не можем уничтожить вирус, поэтому остается провести вакцинацию оставшихся людей – тех, кто еще не подвергся его воздействию.

– Подожди, ты же сам сказал, что все люди на планете, кроме Титанов, погибли.

– Да, все на планете действительно мертвы.

И тут мне стал понятен их гениальный план. На меня словно повеяло холодом.

– Орбитальная станция! – воскликнул я.

– Именно. В течение последних семидесяти шести лет обитатели «Альфы Титанов» ждали возможности вернуться домой, на Землю. Выросшие там дети принадлежат ко второму поколению людей, которые смотрели не вверх, на звезды, а вниз, на Землю, на планету, где они никогда не бывали, на новый рубеж. И с самого детства им говорили, что когда-нибудь Земля станет их домом, прежде принадлежавшим их предкам.

– Невероятно!

– Эти пять тысяч колонистов – последний шанс человечества вновь населить планету.

– Тогда я не понимаю, зачем мы здесь. У вас есть колонисты. И есть вакцина.

– Мы не на сто процентов уверены, что вакцина сработает. Представь себе положение колонистов. У них есть три космических челнока, три корабля, на которых они могут отправить людей на Землю. Но кого выбрать? Мы считаем, что вакцина будет эффективна, но полной уверенности у нас нет. Они спрашивают, есть ли у нас запасной план – что мы станем делать, если вакцина не поможет людям, прилетевшим на первых двух челноках. А если у них останется один корабль? Что тогда?

– Тогда рисковать будет невозможно.

– Именно. Нам требовалось поставить эксперимент – а для этого нужны люди.

– Очень интересно!

– Вот как обстоят дела: если случится худшее, где нам взять людей, которые не подверглись воздействию Вируса Титанов? Как я уже сказал, Сабрина и Юл пережили Войну Титанов. Два их разума стали ключевыми для нашего плана, как в нашем времени, так и в твоем. Юл придумал решение, которое все мы посчитали безумным. Для нас его изыскания носили академический характер; это была лишь попытка показать колонистам, что мы изучили все пути – как рациональные, так и иррациональные.

– К-сеть, – понимающе кивнул я.

– Он рассказал вам? – уточнил мой двойник.

– Лишь о том, что якобы получал послания из будущего.

– У Юла ушло три года, чтобы создать модифицированную версию К-сети, способную входить в контакт с прошлым. Когда оказалось, что она работает, мы все были потрясены. Он мог связаться с вами только начиная с пятнадцатого года, с момента, который предшествовал вашему полету, как раз в то время, когда К-сеть начала работать. В процессе исследования, проведенного нашим Юлом, он пришел к выводу, что изменение квантового статуса частиц приведет к созданию копии Вселенной. По его теории, сразу после момента контакта возникнут две временны́е линии: ваша, в которой будущее после пятнадцатого года не определено, и наша, где уже случились все события, имевшие место до сто сорок седьмого года и где мы все сейчас находимся. Так у нас появилась моральная дилемма, но о ней я расскажу чуть позже. Следующая часть плана Юла состояла в квантовом эксперименте куда более значительного масштаба. Юл считал, что при достаточном количестве энергии он может расширить связь между нашими Вселенными настолько, что нам удастся перенести крупный объект из одной в другую.

– Крупный? Как «Боинг»?

– Да. На самом деле именно такую энергию мы могли получить от Гибралтарской дамбы. Но большего нам и не требовалось. Юл считал, что за несколько лет он сможет создать крайние точки квантового моста, однако оказалось, что задача сложнее, чем просто внести необходимые изменения в К-сеть. У него ушло на ее решение шестьдесят семь лет. Когда мы были готовы, Юл отправил схему устройства самому себе в пятнадцатый год. Кроме того, он послал указания вашему Юлу, чтобы тот передал их Сабрине.

Теперь на место встал последний кусок головоломки: почему некоторые пассажиры умерли от старости, а другие уцелели.

– Вакцина, – выдал я очередной краткий комментарий.

– Верно. Мы знали, кто будет на борту рейса триста пять, и передали Сабрине, живущей в пятнадцатом году, что ей следует провести серию экспериментов вне лаборатории, чтобы иметь уверенность в том, что пассажиры получат вакцину до посадки в самолет. Мы сказали ей, что это связано с изучением прогерии, и для нее все так и выглядело. Она создала две группы: контрольную и экспериментальную.

Пожалуй, наступил самый подходящий момент спросить, обречен ли я на быструю смерть от старости.

– И в какой группе я…

– Расслабься, в экспериментальной. Ты получил вакцину до старта, – небрежно сообщил мой двойник, словно говорил об обычной простуде.