— Почему свитер и джинсы?
— Все говорят, что в них я похожа на звезду!
— Вы и без них похожи на звезду.
— Правда?!
— Правда. Вы похожи на Бриджит Бардо, когда она была в вашем возрасте. Почему вы с такой внешностью не поехали в Прагу или куда-нибудь еще?
— У меня нет на это денег… а вместе как-то выживаем. Помогаем друг другу.
— Например, как помогаете?
— Я торгую мороженым на площади. Платят копейки. Но если работать много, то их хватает, чтобы семье не умереть с голоду. Мамина зарплата почти полностью уходит на квартплату. Она работает официанткой в ресторане. Брат учится хорошо. Но из школы нередко приходит грустный. Он давно ничего не просит! Лет уже пять как не просит! С тех пор как понял, что когда есть возможность, мы сами спрашиваем, что он хочет? Он же видит сколько всего есть у тех, кто с папой и с мамой… Извините, я сейчас успокоюсь.
— А что с вашим отцом?
— Не знаю. Десять лет назад он однажды просто не вернулся из командировки в Польшу. Там строили какую-то дорогу на деньги Евросоюза. Он был строителем.
— Почему был? Вы уверены, что он мертв?
— Я ни в чем не уверена. Кроме того, что мне надо вырастить брата хотя бы до окончания школы. Дать ему хоть какую-то профессию. Без моей помощи мать наверняка умрет. Она надорвется. У нее ноги уже болят. По двенадцать часов работает, без выходных. Зарплата мизерная. Чаевые делят на всех кто на кухне и официанток. Словом, работы много — кайфа мало!
— И вы решили получить кайф?!
— А вдруг мне повезет?
— В чем?
— Например, выпадет заказ на обслуживание приятного холостого миллионера. Как в фильме с Ричардом Гиром и Джулией Робертс.
— Ты веришь в голливудские сказки?
— А во что мне еще остается верить? Давайте, поверю в ваши сказки! Рассказывайте.
— Нет, сначала рассказывать будешь ты. Только не здесь.
— А где?
— Мы пойдем на вокзал. Купим тебе билеты до Парижа. Пробудешь там три дня. Там мы встретимся с тобой, чтобы сделать хорошие фотографии. Ты получишь достаточно денег, чтобы не жалеть о том, что потратила время на поездку.
— А когда ехать?
— Это мы обсудим по дороге на вокзал. Потом посидим где-нибудь и обсудим форму сотрудничества. Ты получишь аванс и мы расстанемся.
— Сколько вы хотите мне дать аванса?
— Пару тысяч американских долларов. Можешь не особенно тратиться на одежду. Я одену тебя в Париже.
* * *
Мы сидели в милом маленьком кафе ели какую-то вкусную еду, пили пиво и мило болтали. Именно болтали. Потому что Бара стала первой девушкой, которую я решил не светить в своих отчетах начальству. Я решил, что ее авансы я спишу, сэкономив на своих собственных командировочных и авансах других кандидаток. Я почему-то почувствовал, что нашел что-то особенное. Если даже я ошибаюсь в Баре, то ведь это тоже будет полезно для моей будущей работы. На ошибках учатся. И чем скорее я пойму на кого мне ставить в моем собственном, не пересекающемся с задачами конторы предприятии, тем скорее я стану независимым человеком. Тогда еще не вполне оформилось то, что теперь я называю Проект. Если мое сотрудничество с Барой вдруг выплывет, я оправдаюсь перед начальниками тем, что она нужна мне для некой более тонкой работы, и потому не может фигурировать в массовке, в этих идиотских списках и анкетах! Впрочем, не будем забегать вперед. А пока мы сидели с Барой в кафе…
— Итак, ты намерена получить диплом переводчика?
— И учителя.
— А перед этим приодеть маму и брата?
— Поверьте, они того стоят.
— А почему ты хочешь купить много лифчиков и трусов?
— Потому, что я не знаю, когда мне доведется покупать белье в следующий раз.
— А тебя не смущает, что ты идешь по пути, который общественная мораль не приветствует?
— Смущает. Но меня еще больше смущает, когда я не могу купить хорошую еду и лекарства заболевшему брату.
— Ты имеешь сексуальный опыт?
— Не очень большой. Пару раз я занималась сексом со своими парнями.
— У тебя их несколько?
— У меня их ни одного! Просто когда были, мы залезали в койку.
— И что?
— Вы хотите подробностей?
— Да.
— Первый раз закончился тем, что я лишилась девственности и подумала, что охи и вздохи в порнушке — актерская игра. Я даже не успела, как следует понять, что происходит.
— Но был еще второй раз?
— Было несколько вторых разов с моим вторым парнем. Он был нежен. Я тоже, как могла, ласкала его руками, ртом. Мы оба старались. Мы несколько раз трахались с ним на большой перемене у него дома. Он жил совсем рядом с университетом.
— Ты как-то грустно об этом говоришь. Почему жил?
— Просто каждый раз, получив оргазм, я понимала, что не люблю его.
— Зачем тогда встречалась?
— Ради спортивного интереса. У всех есть. И у меня должен быть. А жил потому, что его родители нашли хорошую работу в Америке и свалили, захватив моего неудавшегося жениха с собой. Может, это и к лучшему.
— Вы переписываетесь?
— Да. Только с каждым месяцем все реже и реже.
— А что будет после того, как ты решишь свои насущные проблемы?
— То есть?
— У тебя скоро появится одежда и кое-какие деньги, которых хватит и на помощь семье. У тебя есть какие-то другие, более масштабные, что ли мечты?
— Есть. Но и они тоже, я считаю, примитивные.
— Тем более интересно. Расскажи.
— Я хочу иметь свой дом. Много денег. И мужа, который будет меня любить. Нарожать ему троих или даже четверых замечательных детей. Устроить в хороший университет брата. Привезти к себе маму и попросить ее помогать мне воспитывать ее внуков.
— Куда привезти?
— Ах, да! Я забыла сказать, что дом должен быть возле океана. Не совсем на берегу — я боюсь штормов и наводнений. Но море должно быть в пределах видимости. А дом должен стоять на холме. Довольно высоком! Скорее всего, это будет Америка. Только я еще не решила Северная или Южная.
— Почему не решила?
— А я там не была. Я вообще дальше Праги, Братиславы и окрестностей за свою жизнь никуда не ездила. Поэтому и пошла на факультет иностранных языков. Чтобы получить хотя бы теоретическую возможность поездить по миру.
— Почему же теоретическую?
— А кому, скажите, нужна девочка с английским и парой славянских языков? Без связей. Без денег. Из глуши. Я ведь именно поэтому учусь в нашей провинции и на самой простенькой специальности, что за это не надо платить. Почти не надо.