– Помню-помню. Эх, если бы я умел хоть что-то забывать… – проворчал Иван. – И всё-таки мне не очень ясно, что помешало твоему отцу испепелить преградивший ему дорогу корабль? Почему он отменил боевую тревогу?
– Что помешало, спрашиваешь? Ничего глобального. Попросту одна-единственная голографическая проекция, что возникла перед ним. Молодая, невероятно красивая девушка. Она просто приложила руку к сердцу, а после протянула по направлению к отцу, держа открытой ладонью кверху, и произнесла одно слово… как он узнал потом, это было её имя. Ты мужчина, ты сумеешь представить, каково это, спустя тысячелетия одиночества увидеть проекцию ЖИВОЙ женщины, а не виртуальную красотку из набора моделей опостылевшего эросимулятора…
Когда всё утряслось, – ему можно было бы жить со своей любимой не в «шалаше» штурмового истребителя Армии Солнца, один только силуэт которого являлся раздражающей мишенью для всех разумных рас-неземлян, а в роскошном «дворце», каковым являлась планета Лун Си целиком.
Так было бы естественнее, с какой стороны на это ни посмотри. И всё-таки он поступил иначе…
Он ушёл дальше, канул в космос. Ушёл, не спрашивая ничьего разрешения. Ох уж эта загадочная славянская душа!..
– Большой, а как бы поступил ТЫ на месте моего отца? – Ирá с интересом посмотрела на него.
И он ответил, ни секунды не раздумывая:
– Так же. ТОЧНО.
– Вот-вот. А ты ещё спрашивал, зачем я разыскивала именно тебя…
Последний Солдат Империи, который вместо того, чтобы погибнуть, истребляя Иных, полюбил Иную…
Вместе с ним ушла, убежала, эмигрировала, растворилась в вакууме полюбившая его девушка – моя будущая мать. Представляю, каково ей было преодолевать вековые предрассудки и ВЕРИТЬ чудовищу, отобравшему у её народа Родину… Но она поверила. Это она подсказала Николаю, как можно вернуться в обитаемые объёмы Сети Миров, ведь она, пилотесса, отлично знала координационные точки входа в тот, запрещённый самим себе Космос… Этот чужой Космос и погубил её – она умерла родами, даже не успев толком рассмотреть меня…
Ирá, смахнув непрошеную слезинку, прервала на этом свой рассказ. Встала. Принялась разминать затёкшие ноги.
Привал – штука хорошая, но, увы, недолгая…
Потом они долго шли вдоль горной гряды. Потом устало волочили ноги. Тащились. Сидели на камнях. Лежали на тёплых скальных плитах, запрокинув головы. Тонули взглядами в фиолетовом плотном небе. Опять шли. И опять тащились. Пока не оказались в большом каменном мешке из обступающих пологих гор. Но движение вперёд ещё было возможным. Днище мешка постоянно отодвигалось, оказываясь не последним препятствием, а очередным крутым изгибом узкой долины… Ирá вела уверенно. Она ЗНАЛА, куда идти.
Если бы корабль не был повреждён, то она не менее хорошо знала бы, куда лететь, и совершила бы посадку в точке, остаток пути до которой теперь приходилось измерять шагами.
Вынужденно сделавшемуся пешеходом Ивану периодически мерещились зеленоватые силуэты, двигавшиеся на значительном удалении. Хотя он уже ни в чём не был уверен, – перед глазами все настойчивее проблёскивали искорки не только зелёного, но и других цветов. Местное светило, похоже, не собиралось уходить со своей огневой позиции, расстреливая чужаков лучами. Искорки плясали перед глазами, водили развесёлые хороводы. Нестерпимо хотелось пить… И почти так же хотелось кого-нибудь УБИТЬ… Эта ненавистная страсть не оставляла его в покое никогда, но особенно обострялась в минуты опасности. Закон природы – живой организм желает питаться. ЕГО организму необходимо ТАКОЕ питание, и ничего не изменишь в этой логической цепочке. ПОКА, во всяком случае, не… А если не разорвать цепь – о «пока» можно забыть. Разрубить её можно, разыскав Родину. Только ТАМ есть нужный «топор». Снова цепочка взаимосвязей. ЦЕПЬ, приковавшая его к Ирé?..
Только вот местных уродов всё равно употреблять «в пищу» можно только в крайнем случае. Тело – ладно, и не такие страхолюдные примерять доводилось. Но память выродка – самый настоящий яд…
Когда он в очередной раз поведал Маленькой о своих навязчивых видениях, она отрицательно покачала головой. Даже попыталась улыбнуться, но это получилось нисколько не жизнерадостнее, чем если бы она от отчаяния закусила губу. Когда же Иван спросил, не пора ли сосредотачиваться, чтобы потратить частицу неумолимо иссякающих сил на экстрасенсорное прощупывание, Ирá нахмурилась и посоветовала не тратить энергию. Даже если зелёные не мерещатся, воевать с ними нет смысла – цель почти достигнута.
Хотя уж она-то, Ирá, не просто допускала наличие преследователей, – она ЗНАЛА. Чувствовала их злобную энергию, которая становилась всё плотнее и ближе. Аборигены не торопились. Были абсолютно уверены, что жертвы сами себя в тупик гонят.
Когда дальнейший проход вновь заслонила серая громадина, Иван отчётливо почувствовал: ВСЁ! Всё когда-то кончается. Даже дорога. Даже такая дорога, которую прошли они с Маленькой.
Пришли. И теперь стояли у подножья невысокой скалы, вытянутой в виде половинки громадного яйца. Тело скалы было испещрено многочисленными выбоинами и сколами, поверхность не несла никакой растительности, даже самой бедной. Скала была убедительна до безысходности и всё же… Что-то в этой гигантской голой глыбище было не так. Неуловимо неестественное…
Сначала ему показалось, что в глазах от невыносимого света местного солнца начала расплываться окружающая их скалистая картина. Отдельные её куски, особенно впереди, принялись подрагивать. Дальше больше, – кусочки эти задвигались. Словно частицы рассыпающейся на глазах мозаики. Причем преобладали те, что имели зеленоватый оттенок.
Потом зелёные пятна стали приближаться.
Местные мухомы. Демо-братцы наши…
Когда до Ивана дошло, что путь вперёд перегорожен, он покосился вниз и вздохнул. Даже мимолётного взгляда на датчик боекомплекта бластера оказалось достаточно, чтобы понять: количество оставшихся зарядов несоизмеримо меньше количества зеленокожих. Голыми руками придётся. А когда собственноручно – соблазн ПОКУШАТЬ гораздо сильнее…
Они надвигались без единого звука. Как персонажи доисторического немого кино.
– Неужели? Как же я сразу не… – Ирá осеклась на полуслове, рассеянно поглядев на мутантов, перегородивших им дорогу.
– Зря ты меня отговорила от сканирования. Я бы почувствовал присутствие… – начал было Иван.
– Да я не о том…
Ирá снова повернулась лицом к скале… Она в упор не обращала на мутантов внимания!
Зеленокожие двигались всё так же молча. Медленно и зловеще. Вылитые зомби.
Они теснили, выдавливали двоих живых – назад из этого узкого прохода.
Иван бросился туда назад.
Поздно. Возвращаться – поздно.
Метрах в ста, там, где они не так давно прошли, откуда ни возьмись появилась, и теперь к ним придвигалась кучка сгорбленных фигурок. Отход назад перерезан…