Из слов напарницы стало Ивану известно, что на одном из заключительных этапов отчаянной войны Империи с восставшими порабощёнными расами создалась очень непростая ситуация. Объединённые войска Иных уже теснили, за редким исключением, солдат Армии Солнца на многих стратегических направлениях. Имевшиеся в наличии штатные дивизии землян были фактически распылены по всему разведанному космосу, выполняя каждая свои конкретные задачи. Резервные силы, сгруппированные в пределах Солнечной системы, успешно отбивали дерзкие атаки повстанцев, пытавшихся захватить метрополию, и в особенности планетарную столицу ЭрсСтеллы – Землю. Для нанесения новых локальных ударов в удалённых мирах уже не хватало сил, однако эти удары были жизненно необходимы, для того, чтобы удерживать наиболее опасные группировки Иных в пределах их собственных миров. Иначе вся война вскоре свелась бы к защитным боям внутри Солнечной системы. А это уже была бы не просто агония Империи, а последняя предсмертная конвульсия…
Вот тогда и начали формироваться ДиверЗы – «диверсионные звенья» из тех пилотов, которые добровольно прошли спецподготовку в неких сверхсекретных лабораториях некогда всесильной ИСВ, Имперской Службы Вооружений. Принципиальное их отличие от штатных, даже элитных формирований Армии Солнца состояло в том, что пилоты этих подразделений по сути являлись «диверсантами-во-времени». Суперменами, жизненным кредо которых был то ли приказ, то ли девиз: «Выполнить задачу любой ценой». Дело в том, что в лабораториях иэсвэшного отдела «Оу Зет» над их организмами и психикой основательно поработали, внеся необратимые изменения. Переделка придала им ряд бесценных для воина функций и качеств, как то – форсирование темпа мыслительных процессов, молниеносность реакции, повышенную приспособляемость к агрессивным средам, высочайший уровень психической устойчивости, кое-что ещё, но самое главное – теоретическую долгожизнь, по меркам земного биовида условно сравнимую разве что с бессмертием. Эти боевые преимущества позволяли ДиверЗам эффективно воевать не только в координатной сетке разведанных точек, но и в «диком» космосе. Они могли не опасаться, что умрут от старости или ещё раньше сойдут с ума от невыносимого одиночества, оказавшись выброшенными за пределы освоенного пространства. Обратный путь будет долог, но реальный шанс вернуться у них был… И, понимая это, они безоглядно, смело ныряли в «слепые проколы». Либо специально, ища новые подступы к объектам, требующим уничтожения, либо ненамеренно, когда приходилось, уходя от погони, прокалываться во внемер мгновенно, без нацеливания. Из их психики убрали главный барьер. Люди боятся прокалываться вслепую, потому что интуитивно ЗНАЮТ, насколько велик Космос и насколько тонки паутинки, связующие точки входа-выхода. И насколько мал шанс вернуться, доведись вдруг соскочить с правильной траектории. Суицидальные наклонности – отклонение, а не норма. Подавляющее большинство людей любого биовида хочет выжить любой ценой…
Учитывая же тот факт, что вооружение на корабли ДиверЗов монтировалось наиновейшее и убойнейшее, практически все новинки из «загашников» ИСВ, – соответствующим был и эффект от внезапных ударных атак. Повстанцы не знали подробностей, позволявших «слепым проколистам» быть такими отчаянно дерзкими, но во многих бывших колониях их называли «Оседлавшими Страх»… Когда же дела у Империи стали хуже некуда, когда ЭрсСтелла практически свернула активные наступательные действия, отдавая Иным галактику за галактикой, тогда идея вечных героев-одиночек ДиверЗов, призванных выжить любой ценой, ВЕРНУТЬСЯ и отомстить, трансформировалась и практически выродилась в классическую версию самоубийц-одиночек. Правда, на более высоком витке спирали. Духу следующего поколения «косми-кадзе» придавало силу то, что их божественный ветер мщения дул поистине вечность. Один за одним они уходили ПРОЧЬ. Исчезали из освоенного космоса бесследно… Одним из томов засекреченного «полного собрания сочинений» о преступлениях землян против вселенского человечества, как раз и являлся блок информации об «ударах возмездия», которые были нанесены спустя века и даже тысячелетия после гибели Империя ЭрсСтелла. Последнее из зафиксированных ВОЗВРАЩЕНИЙ произошло совсем «недавно» по историческим масштабам. «Всего-то» полторы тысячи циклов тому назад.
– Представляешь, Солли, каково это? несколько тысяч лет провести внутри замкнутой консервной банки, летящей в холодное ничто, и согреваясь лишь предвкушением того, как вернёшься, чтобы ОТОМСТИТЬ… Вот таким-то «косми-кадзе» и был мой отец. – Ирá подняла глаза на Ивана и умолкла.
– Невероятно… Но что можно было делать все эти тысячелетия?!
– А практически ничего… Спал, ел, испражнялся. Вспоминал. Снова спал, ел, пил, испражнялся. В сотый раз читал тексты и слушал музыку, просматривал голофильмы, которые после сотого раз знал наизусть. Летел в вакууме навстречу собственной судьбе…
– Неужели в их корабли нельзя было вмонтировать элементарную анабиозную ванну? Всё ж не так скучно…
– Ни в коем случае. Месть – это такое кушанье, которое нужно долго готовить и подавать холодным. Вернуться должны были МСТИТЕЛИ, а не отмороженные кретины, проспавшие вечность. Воины, закалившие ненависть в ледяном горниле времени. Таков был идеологический замысел…
После трансформации военной доктрины имперцев от тактики супермобильных, всюду поспевающих ДиверЗов к тактике одиночных атак, изменилась и сама направленность ударов. Война за мобильность велась. Теперь это однозначно были удары возмездия, ответные ходы Империи… Причём, сколько угодно растянутые во времени. Выходило даже, чем позже, – тем лучше! Победители уже и забыть должны были о том, что когда-то воевали, как вдруг – с небес обрушивается СТРАХ. Чем больше мирных циклов минует, тем эффективнее возмездие. Наполнить ужасом сердца обрюзгших, разленившихся от мирной жизни обывателей – неимоверно слаще, чем поливать огнём ветеранов, ещё не забывших кровавый запах полей сражения.
Николай, отец Иры́, ушёл в свой бессрочный полёт если не самым последним, то в составе последнего звена. Насколько Ирá помнила детали, из немногочисленных бесед с отцом о времени его молодости, – задание было комплексным. Причём самым первым и самым главным этапом должно было быть посещение столичного мира накчезов. Для этого он должен был двигаться по разведанным, но малоиспользуемым и малоизвестным (хотя учитывалась поправка, что спустя долгие века магистральные траектории могут измениться) координатным зигзагам. Вероятность встречи с вражескими звездолётами на этой скользкой дорожке была более чем реальной, но ставка делалась на внезапность появления, изумительное мастерство пилота, и даже на благосклонность какого-то древнеславянского божества Авось. Хотя большая доля авантюризма компенсировалась беспроигрышным страховочным вариантом – возможностью решительного ухода в «слепой прокол», в бездорожье и безвременье. Чтобы вернуться ЕЩЁ РАЗ.
Потом уже, очутившись после нескольких хаотических проколов воистину поблизости от края света, отец Иры́ иногда проклинал командиров своих. Он тосковал, что не может войти в анабиоз, дабы не наблюдать год за годом унылую чёрную бездну, этот бутерброд для нищих, скупо сдобренный мелкими икринками звёзд. Так он и падал в бездонное Никуда-Нигде, проведя в свободном дрейфе несколько тысячелетий… покуда на него не наткнулся космический корабль. Бортовой комп, специально запрограммированный на встречу с разумными существами, как на один из возможных вариантов, тут же объявил режим боевой готовности. По сценарию должна была состояться мини-война, в которой предполагалась победа землянина… И вот тут-то пилот Николай совершил то, что сценарий НЕ предполагал. То, чего не планировалось отцами-командирами, давным-давно почившими в бозе. Николай ОТМЕНИЛ боевую готовность, предотвратил войну и вступил в контакт.