— А почему он ее моет… к-хм… в вашем присутствии? — осторожно спросила та.
— Потому что я ее немножко испачкала.
— Хм… Значит, вы категорически против того, чтобы позвать Игоря к телефону?
— Нет-нет, ну что вы! К родной маме… Просто я боюсь в третий раз навредить Лидии. Когда мы остаемся с ней наедине, начинаются неприятности.
— Навредить в третий раз?
— Ну да. Это был уже второй раз. В первый раз я ее подожгла. Ну не нарочно, конечно.
— Понимаю… Кстати, как там процесс помывки? Еще не завершился?
— Минут-чку, — пробормотала Софья. — Кажется, они идут.
Лидия в длинном махровом халате с мокрыми волосами и свекольного цвета физиономией вошла в комнату, сильно щурясь. У появившегося следом Суданского на лице была написана покорность судьбе.
— Это вас! — сообщила Софья, тыча в его сторону трубкой. — Ваша мама. — Она помолчала и добавила:
— Если, конечно, не врет. Ведь, что ни говори, на вас сильно западают пожилые женщины. — Она зыркнула на Лидию.
Та тем временем добрела до кресла и плюхнулась в него, делая вид, что Софьи не существует.
— Да, мама, — сказал Суданский в трубку. — Да, ты права, для меня одного, их действительно многовато. — Он помолчал и добавил:
— Так получилось.
— Ну… — скептически сказала Софья, усаживаясь на свой любимый диван и обращаясь непосредственно к Лидии. — Красная рожа тебе совершенно точно не идет. Ты и так-то была не Синди Кроуфорд… На твоем месте я бы поскорее слиняла домой.
Лидия тревожно огляделась по сторонам. Видимо, в поисках зеркала.
— На! — Софья протянула ей свою пудреницу. — Только не разбей вещь в припадке ужаса.
Опасения были напрасны. Заглянув в зеркальце, Лидия остолбенела.
— Дорогая, тебе плохо? — тревожно спросил Суданский, положив трубку. — Может быть, все же отвезти тебя к доктору?
Лидия тихо квохтнула и медленно поднялась на ноги. Потом боком-боком начала продвигаться в сторону коридора.
— Ты хочешь домой? — догадался Суданский. Лидия несколько раз кивнула. — Что ж, я тебя понимаю. Сейчас ты переоденешься и я тебя отвезу. А вы пока… — Он обернулся к Софье, чтобы дать ей ценные указания, но увидев, что ее зрачки встретились где-то в районе переносицы, только махнул рукой. — Вы пока поспите.
Едва в квартире хлопнула дверь, как Софья отключилась.
Разбудил ее восхитительный запах кофе. Открыв глаза, она долго глядела на чужую люстру, пытаясь понять, куда ее занесла судьбина. Отчетливо она помнила только Лидию с бордовым лицом и отекшими глазами. «Лидию покусали осы? — вяло подумала Софья. — Может быть, меня тоже покусали осы? Поэтому все мое тело налилось свинцом?» Впрочем, версия с осами накануне Нового года не выдерживала никакой критики. Кое-как .оторвав руку от дивана, Софья поднесла к глазам часы и простонала:
— Шесть часов…
Она не знала, что добавить: уже шесть часов или еще шесть часов. То, что утра, было ясно — не могла же она проспать больше суток. Или могла?
Стоило ей только подать голос, как кто-то прошлепал босыми ногами по полу.
— Подъем, подъем! — бодро сказал невидимка весьма знакомым голосом.
«Я ночевала у мужчины? Одетая?» — подумала Софья с невероятным удивлением. Она действительно была одета. И совершенно явно не умыта — ресницы слиплись так, словно их накрасили ваксой.
Над ней появилась ухмыляющаяся физиономия Суданского.
— Ох, рано встает охрана! — пропел он, явно ерничая.
Софья закряхтела и попыталась подняться.
— Может, полежишь еще? Ты ведь не на заводе работаешь. А сейчас только начало седьмого.
Софья не помнила, когда они перешли на «ты», но сказать что-нибудь по этому поводу было выше ее сил.
— Н-нет, — пробормотала она, не без труда приняв вертикальное положение. — У меня к тебе еще целая куча вопросов.
— Хорошо, иди в душ, а потом вместе позавтракаем.
— В душ? А там нет Лидии? — спросила Софья.
— За кого ты меня принимаешь?
— Если честно, то за проходимца, — пробормотала она и подхватила предложенную одежду. — Боже мой, сколько же у тебя халатов! Лидия тоже вчера надевала твой халат. Только синий.
— Похоже на сцену ревности, — заметил Суданский, удаляясь на кухню.
До сих пор Софья никогда еще не стояла под холодным душем. Прохладную водичку она любила, но ледяную… Однако сегодня было особенное утро.
— Какая же ты бледная! Такое впечатление, что в то время, как ты намыливала голову, из слива в ванную просочилось привидение, — сказал хозяин дома, раскладывая по тарелкам аппетитные куски омлета. — Надеюсь, у тебя нет аллергии на яйца?
— Нет. Давай поскорее мою порцию.
— А на лук?
— Нет.
— А на…
— У меня аллергия на занудных мужчин, — заявила Софья и вырвала тарелку у него из рук. — Благодарю.
— Лечиться будешь? — спросил Суданский.
— В каком смысле?
— В смысле — принести что-нибудь из бара?
— О нет! — воскликнула Софья, мгновенно свернувшись скрепочкой. — Боже мой, зачем ты спросил?
— Тогда вот тебе большая чашка кофе. И мне такая же. — Он отхлебнул, зажмурился, а секунду спустя уже засунул в рот первый кусок омлета. — Итак, что ты хочешь знать?
У него были глаза человека, который легко сходится с людьми, легко прощает обиды и легко врет.
— Все, — сказала Софья.
— Лучше будет, если мы начнем с самого начала. Восстановим всю картину вдвоем. Ответим друг другу на все вопросы. Идет?
Софья неохотно кивнула.
— Итак, как ты уже, вероятно, поняла, я никогда не нанимал Дымова охранять собственную персону. До последнего времени я вообще не подозревал о его существовании, а уж тем паче о наличии у него воинственно настроенной ассистентки.
— Так ты бандит или нет? — спросила Софья, ожидая услышать в ответ все, что угодно.
— Или нет, — сказал Суданский. — Я работаю на правительство.
Софья перестала жевать и некоторое время молча смотрела на него. Суданский уписывал омлет с таким аппетитом, словно было дивное позднее утро и ему предстоял дивный праздный день.
— Можно поточнее?
— Ладно. Я руководитель особой мобильной группы ФАПСИ. Если тебе неясно, это Федеральное агентство правительственной связи и информации.