Наташа затосковала. Она вспомнила о любимом муже, который уже вернулся с работы и теперь ищет свою милую женушку. Вот он снимает ботинки и, удивляясь пустоте и темноте, царящим в квартире, зовет, улыбаясь, ее, Наташу. Он зажигает свет и видит, что она вовсе не заснула на их диване, что ее просто нет. Тогда он, потирая замерзшие на улице руки, идет на кухню и начинает разогревать обед. Он заглядывает в хлебницу, стоящую на холодильнике, думая, что дома нет хлеба, а Наташа вспомнила об этом в последнюю минуту и побежала в булочную. Но нет. Хлеба много, белого и ржаного. Муж начинает искать записку от своей жены, где она сообщает, когда вернется. Записки, естественно, нет. Пообедав и вымыв посуду, он садится перед телевизором и невнимательно смотрит «Поле чудес».
Время бежит, жены нет. Он звонит друзьям, они ничем не могут ему помочь. Никто не знает, где Наташа. Единственная, кто может ему помочь, — это Даша, но он не помнит номер ее телефона. Тогда он тяжело вздыхает и идет к ней в гости с целью узнать, не у нее ли жена. Но на громкие звонки никто не отвечает. Все правильно, Дашка влезла в ванну и открывать не собирается. Или думает, что это бандиты пришли по ее душу, и тем более не открывает. Или ее еще нет дома, потому что она увлеклась слежкой.
Таких мыслей Наташе могло хватить надолго.
После четверти часа ожидания Наташа все же стала терять терпение. Она укоризненно выглядывала из-за массивного рекламного щита на непоколебимо стоящего у здания мужика и посылала ему убийственной силы импульсы, приказывая немедленно перестать прикидываться столбом. Мужик не реагировал. Медленно закипая изнутри, Наташа в то же время и с такой же скоростью остывала снаружи. Потом ее охватило беспокойство.
— Он впал в кому, — доверчиво сообщила она вслух себе, потому что больше никто не желал ее слушать. — Как следует поступить? Помощь мне ему медицинскую, что ли, оказывать?
— Не изволите ли искусственное дыхание или массаж за вполне умеренную плату?
— Сколько возьмете? — развивала она воображаемый диалог, в котором ей приходилось играть обе роли.
— Много не спрошу. Ответьте только на один вопрос.
— Какой вопрос?
— Какого черта вы торчите здесь уже больше получаса?
Ответа она не получила, потому что ничего подходящего по смыслу не могла придумать. Она отошла на несколько метров назад и попыталась с новой точки обзора получить ответ на загадку притягательной силы этой стройки для некоторых особей мужского пола. Подняв голову повыше, придирчиво осмотрела верхние этажи. Они ее ничем особенным не порадовали. Но случайно ее взгляд упал на щит, который ошибочно приняла за рекламный. Надпись на щите гласила, что строительство здания Публичной библиотеки заканчивается в третьем квартале 199… года. Работы ведут — заказчик, подрядчик и так далее.
— Вот оно что!
Неясность, витавшая повсюду, внезапно исчезла, как будто ее сдуло порывом ветра. Она уступила место полному осознанию происходящего.
— Если бы я собиралась ограбить банк, то мне тоже не было бы в тягость глазеть на него часами и прикидывать, где лучше отступать, где расставить людей, где поставить машину…
Так была решена загадка поведения подследственного. Наташа остыла в прямом и переносном смыслах. С умиротворенным выражением лица она посматривала на затылок человека, который и не подозревал, что его зловещие планы, тщательно скрываемые им даже от любимой собаки, раскрыты за 15 с небольшим секунд начинающим детективом в юбке. Наташа снисходительно улыбнулась ему и ехидно пробормотала:
— Что можно требовать от мужчин? Никакой фантазии или изощренности. Голый примитивизм.
— Боюсь, что вы не правы, — раздался мелодичный голос над ее головой.
Подпрыгнув на месте от неожиданности и громко ойкнув, Наташа увидела, что рядом с ней стоит ослепительной красоты молодой человек. В полумраке вечера Наташе показалось, что с небес к ней спустился ангел. Глаза простых смертных, должно быть, не выдерживали и начинали слезиться от блеска его зубов, сверкавших за чувственными припухлыми губами. Над его головой было нечто, здорово напоминающее нимб святых на картинах эпохи Возрождения. Сияние, при ближайшем рассмотрении оказавшееся все же светом уличного фонаря, играло в волосах прекрасного незнакомца. И вот это волшебное создание, выжидательно склонив голову, ждало ответа от нее, Наташи.
Наташа поняла, что не в силах не только выдавить из себя членораздельную фразу, но даже не соображает, что она хотела бы произнести, будь у нее такая возможность. Очень смутно она представляла, что это должна быть совершенно банальная вещь, которая выглядела бы, например, так: «Простите, что вы сказали?»
Но и эта простенькая фраза никак не хотела покориться ее усилиям. Слова разбегались по закоулкам сознания. Призвать их к порядку не удавалось, и Наташка пошла на хитрость, принявшись утвердительно и очень быстро кивать головой, отчаянно надеясь при этом, что от этого упражнения в ее голове наладится нормальная работа. Как ни странно, опыт удался, и в голове развиднелось.
— Я думала вслух, — сказала она.
— Совершенно верно. Вы безосновательно назвали творение мастера голым примитивизмом.
— Но я думала не о здании, — запротестовала Наташа.
Молодой бог был слегка раздосадован тем, что ошибся. Но тут же полюбопытствовал, о чем же она в действительности думала, опять повергнув Наташу в полную растерянность. Сказать этому потрясающему человеку, что она думала о мужчинах в тот момент, было бы роковой ошибкой. Он оскорбится за себя и за весь род мужской и исчезнет так же внезапно, как и появился. И она торжественно и мрачно проговорила:
— О преступлении, которое я обязана предотвратить.
С удовольствием она наблюдала, как с лица молодого красавца сошло ленивое выражение, которое сменилось сильнейшим интересом.
«Рыбка на крючке! — мысленно потирая руки, подумала Наташа. — Теперь не дать ей сорваться, и будет полный порядок. Подкину ему еще парочку приманок».
— По сведениям, полученным мной из надежного источника, оно произойдет в ближайшие два дня. Опасности подвергаются вещи, чью ценность в состоянии оценить лишь опытный букинист, — высокопарно сказала она и искоса глянула на жертву.
Тот был повержен в прах. Он изумленно посмотрел сначала на новую библиотеку, а потом перевел вопрошающий взгляд на Наташу. Наташа многозначительно кивнула. Аполлон, гордый своим приобщением к столь важному событию, готов уже был на все. Во всяком случае, он незамедлительно предложил свои услуги в деле раскрытия преступления.
Возликовав в душе, Наташа постаралась вести себя так, чтобы он не догадался об этом. Она долго мялась и загадочно улыбалась чему-то. Наконец, видя, что красавец окончательно истомился от желания быть полезным, она милостиво согласилась посвятить его в подробности. И, недолго думая, всучила ему телефон, но, естественно, не свой (по причине присутствия в доме живого и ревнивого мужа и могущих возникнуть у того подозрений в неверности супруги), а своей соседки сверху. Спросить разрешения она не могла и поэтому дала чужой телефон без разрешения.