Мы всей компанией прошли на кухню, потому как Дикарь сказал, что мы тут все в некотором роде родственники, так что не до церемоний. Впрочем, очень скоро оба брата слиняли в гостиную, оставив нас знакомиться друг с другом за бутылкой красного вина и в компании совершенно влюбленного в Маришу Пупсика.
— Ты что, свихнулась? — прошипела я, наклонившись к Марише и опасливо косясь на пса, который ревниво наблюдал за мной. — Они же тебя в два счета раскусят.
— А что мне было делать? — пожала плечами Мариша. — Я же не знала, что тут появишься ты.
— И что тебе удалось выяснить?
— Ничего, я только успела внушить Димке, что я и в самом деле его сестра, как вы пожаловали. А ты что узнала?
— Гарик решил расстаться с Ленкой и угрожает выгнать ее со скандалом из своего дома, если она сама оттуда до вечера не уберется. А еще велел ей притвориться, что она тоже жертва похищения, как и Валериан, но деньги ей отказывается выплатить.
— Какие деньги?
— Должно быть, речь идет о вознаграждении, которое ей полагается за участие в похищении ее любовника, — сказала я.
— А где они прячут дядю, ты случайно не узнала? — спросила Мариша.
— Нет, надо же было что-то и на твою долю оставить, — ехидно ответила я. — Может быть, они его здесь держат?
— Я тоже так думаю, — прошептала Мариша. — Иначе кому Дикарь носит уже несколько дней ресторанные ужины?
— Может, псу? — кивнула я на Пупсика, который не сводил влюбленных глаз с Маришиной юбки.
— И я так подумала, но ты посмотри, у него в миске лежит сухой корм, — прошептала Мариша. — А в холодильнике пусто.
— А почему твой дядя, если они его держат тут, не подает знаки? — спросила я. — Мог бы поскулить или покашлять.
— Наверное, он под наркотиками и лежит в бессознательном состоянии.
— Тогда зачем его кормить? — резонно предположила я.
На этот вопрос Мариша ответить не смогла, и мы приступили к обследованию квартиры — огромной, с какими-то нехарактерными выступами, нишами и углами. Любой из них мог при некоторой смекалке в темницу на одного человека превратиться. Пупсик преданно сопровождал нас, помахивая хвостом и скалясь во всю свою огромную пасть. Но как только мы приступили к простукиванию стен на предмет обнаружения в них пустот, как из гостиной вышел Дикарь и изумленно уставился на нас.
— Вот, заскучали, — идиотски улыбнулась Мариша. — Решили вас поискать.
— А чего нас искать? — появился за спиной брата Гарик. — Вот они мы. А что, девочки, не отметить ли нам такое событие? Не каждый день находишь родственниц и любимых. К тому же еще неизвестно, как жизнь повернется. Бизнес ошибок не прощает, кто знает, что с нами завтра будет. Поехали гульнем.
И мы поехали. Простукивание стен пришлось отложить на потом. По пути в ночной клуб мы с Маришей тщетно пытались выпытать у Гарика, что он имел в виду, говоря, что бизнес ошибок не прощает.
— Так что вы натворили? — наседала Мариша. — Кого-то не того пришили?
— Вовсе нет, — отнекивался Гарик. — Ты о нас слишком плохо думаешь. Это тебе тетка Наталья напела. А мы люди простые и добрые, никого не убиваем.
— Так что же случилось? — не сдавалась Мариша.
— Давайте говорить о приятном, — предложил Дикарь таким тоном, что мы не решились ослушаться, но так как ничего приятного нам на ум не приходило, то дальше мы ехали молча.
* * *
Севе поначалу повезло меньше всех. Лена упорно отказывалась идти на контакт. Все его попытки втереться к ней в доверие проваливались самым безжалостным образом. Лена не реагировала на предложение поднести ей сумки, не желала сказать, который сейчас час, и не хотела выпить чашечку кофе с молодым человеком, которому наскучило его одиночество.
Девушка в лучшем случае лишь презрительно фыркала. Сева впал в отчаяние и уже не знал, что придумать.
Он проводил свою упрямую подопечную до кирпичной девятиэтажки на Ветеранов и уселся ждать дальнейших событий на лавочку под ее окном. Лена время от времени подходила к окну, и каждый раз Сева устремлял на нее выразительный взгляд, прикладывая для убедительности к груди руку или посылая воздушные поцелуи предмету своего обожания.
Сначала Лена испуганно отскакивала в глубь квартиры, потом захлопнула все окна, но жара сделала свое дело, и ей пришлось вновь приоткрыть створки. Но на Севу она демонстративно не смотрела. Парень совсем приуныл, но ближе к вечеру, когда он грустно сидел на лавочке и уже подумывал, что совсем никуда не годится, небеса смилостивились над ним.
— Эй ты! — раздалось у него над ухом. — Иди сюда.
Сева обернулся и увидел, что его манит к себе Лена.
— Я? — дребезжащим голосом, не веря своему счастью, спросил парень.
— Конечно, ты! — рявкнула Лена. — Чего штаны просиживать зря, иди-ка сюда, поможешь.
Сева стремительно влетел в парадное. Первая же дверь уже была распахнута, и на пороге стояла Лена в окружении многочисленных чемоданов. Вообще-то их было всего три штуки и еще одна сумка, но сначала Севе показалось, что их не меньше десятка.
— Что таращишься? — довольно невежливо осведомилась Лена. — Бери чемоданы и ступай ловить такси. Поедем ко мне.
Сева не стал уточнять, зачем им туда ехать, — ему был дан шанс войти в доверие, и он не собирался его терять. Машину он поймал быстро, Лена тоже не заставила себя ждать, и вот они уже мчались по Московскому проспекту. Адрес водителю Лена сообщила сама. Несколько странным путем они направлялись к набережной Обводного канала.
— Ну подонок! — неожиданно произнесла Лена.
— Что! — немного испугался Сева, решив, что это замечание относится к нему.
Но Лена не обращала на него никакого внимания.
— Это тебе просто так с рук не сойдет, — продолжала скрежетать зубами девушка. — Напрасно ты думаешь, что я такая дура.
"Эге, — подумал Сева, — а девушка-то с приветом.
Как бы мне с ней лиха не хлебнуть".
— Я тебе еще покажу, — бормотала себе под нос Лена. — Ты у меня горючими слезами на нарах рыдать будешь.
— Я не совсем понимаю, в чем дело, — решился Сева. — Я тебя чем-то обидел?
Лена непонимающе уставилась на него.
— Вот еще! — фыркнула она. — Попробовал бы ты.
— Тогда кто тебя обидел? — спросил Сева. — Ты только скажи, и я с него шкуру спущу.
При этих словах девушка впервые внимательно посмотрела на спутника.
— Ты и в самом деле готов ради меня?..
— На все! — пылко заверил ее Сева.
— Это хорошо, — задумчиво пробормотала себе под нос Лена.