– Всякое случается, – пробормотала Мариша.
– Да, если бы не еще одна случайность. Завещание было написано еще до того, как Галина забеременела. И у меня, а в особенности у моего брата сложилось такое мнение, что Павел специально задурил Галине голову, заставил ее забеременеть, зная, что это было для нее равносильно смерти. И в результате получил коллекцию, к обладанию которой и стремился.
– Но это недоказуемо, – сказала Инна.
– Если бы мы могли доказать вину Павла, он бы уже давно сидел в тюрьме! – сердито ответил Владимир Иванович. – И еще один факт. Павел сделал предложение Галине в тот же день, когда она продемонстрировала ему часть бабушкиной коллекции. Бедной девочке очень хотелось поразить молодого человека. И она нацепила на себя чуть ли не половину коллекции. Во всяком случае, она взяла самые эффектные вещи. Павел был сражен, уточнил, подлинники ли это, и тут же сделал Галине предложение. Я с самого начала задумывался, стал бы он так пылко проявлять свои чувства к Галине, если бы не знал про драгоценности.
– Этот Павел, если судить по вашим словам, был просто монстр, – сказала Инна.
– О мертвых принято либо ничего, либо хорошее, поэтому я промолчу, – ответил Владимир Иванович.
В это время появился Топорков, который разыскивал своего последнего подозреваемого. Увидев Владимира Ивановича в обществе подруг, Топорков выразительно поднял брови. И, пригласив Владимира Ивановича к себе в кабинет, вернулся и сказал подругам:
– Учтите, я не потерплю никакой самодеятельности. Шутки кончились, тут совершено убийство. И предстоит узнать, кто именно из этих людей убил мужа вашей подруги. Кстати, как она?
– Пока спит, – ответила Мариша.
– Разбудите и попросите ее прийти ко мне, – сказал Топорков. – Сами понимаете, несмотря на ее горе, я должен ее допросить, как она провела вчерашний день. И вообще, кто, кроме жены, может разобраться в жизни мужа?
– Его любовница, – пробормотала очень тихо Мариша, но у Топоркова оказался на редкость острый слух.
– Это та, которая пропала из собственного дома, а перед этим ей угрожали? – поинтересовался он у подруг. – Что ж, я вижу, оба дела переплелись в одно. Я уже связался со следователем из Питера, который вел дело Шайкина и его компании. Он может подъехать в самое ближайшее время. Думаю, что в его присутствии господин Шайкин будет более откровенен. Так вы разбудите все-таки вашу подругу. Это и в ее интересах.
И Топорков вернулся в свой кабинет для беседы с Владимиром Ивановичем. Подруги же из неосторожно оброненных слов лейтенанта сделали верный вывод, что Шайкин пока не раскололся, и отправились на его поиски. Но сначала они, разумеется, разбудили Юльку, которая проснулась вполне бодрая, вешаться или резать себе вены из-за вчерашнего она явно не собиралась. Но визит к следователю ее серьезно обеспокоил.
– Ты ни в чем не виновата, – убеждала ее Инна. – Скажи ему правду. Как вчера кто-то незадолго до прихода егеря и охотников приходил к твоему дому, а потом сбежал. Как ты нашла документы Павла. Про его жен расскажи, хотя про них, я думаю, милиция уже знает. А вот что у Павла была любовница, ты пока не рассказывай. Не надо.
– А им это не покажется подозрительным? – спросила Юля. – Что я так много вынюхала про своего мужа, а вот про существование у него любовницы не подозревала?
– Ничего удивительного в этом нет, жены всегда о таких вещах узнают последними, – заверила Юльку Инна.
– А главное, не забудь ты сказать этому Топоркову, что вчера весь день провела в доме, запертая снаружи, – вдалбливала в Юлькину голову Мариша. – Это может подтвердить и егерь, который тебя выпустил. А для милиции это будет доказательством твоей невиновности. Ты ведь не хочешь отвечать за то, чего не делала?
Юлька помотала головой и сказала, что жизнь с Павлом хоть и была не сахар, но убивать она бы его ни за что не стала. Скорее, просто смылась бы и наняла себе охранников, если бы Павел стал очень уж доставать ее своей любовью. После этого она пошла к лейтенанту, а подруги отправились искать Шайкина. Его они обнаружили сидящим на улице. Шайкин довольно хмуро наблюдал, как с неба падают редкие снежинки. Вообще-то с утра распогодилось, даже светило солнце. Однако сейчас погода снова начала портиться. Но подругам было не до того. Они подошли поближе к Шайкину и внимательно рассмотрели парня.
На вид он был очень даже ничего. На любителя, на любительницу, конечно. Высокий, крепкий, с крупной головой и коротко стриженными волосами. Но глаза у него были недобрые, какие-то затравленные, и был он похож на какого-то сильного дикого зверя. Подруги как-то сразу поняли: этот человек способен забить соперника до смерти и сломать нос кому угодно, хоть и следователю Сорокину.
– Привет, – тем не менее сказала Мариша.
Шайкин поднял глаза и оглядел Маришу с ног до головы. Под его взглядом она почувствовала себя раздетой догола. Ощущение было не из приятных, тем более что, проведя осмотр, Шайкин ограничился одним лишь кивком.
– Знаешь, а следователь считает, что ты самый реальный подозреваемый по делу об убийстве Павла Аистова, – сказала Инна.
– Ха! – отозвался Шайкин. – Во-первых, никакой он не следователь. Просто участковый. А во-вторых, пусть сначала докажет мою вину. У него нет орудия убийства, а без этого все его домыслы – пустой звук. Вот нашли бы при мне оружие, из которого стреляли в Павла, тогда другое дело.
– Напрасно ты храбришься, – сказала Мариша. – Ты единственный, кто уже имел конфликт с законом. И конфликт именно из-за Павла. И на свободу ты вышел всего месяц назад…
– Уже больше месяца, – перебил ее Шайкин.
– Но все равно, с момента твоего освобождения прошло не так много времени, а твой враг уже убит, твоя бывшая невеста исчезла, и сам ты находишься в такой ситуации, что заподозрить тебя в убийстве соперника – самое милое дело.
– Откуда я мог знать, что тут соберется такая компания ненавидящих Павла? – буркнул Шайкин. – От вас не скрою, надеюсь, диктофон вы под одеждой не прячете, так вот, не скрою, что действительно приехал сюда, чтобы потолковать с Павлом.
– О чем?
– Не о чем, а о ком. О Светлане, – ответил Шайкин.
– А что Светлана? – осторожно спросила у Шайкина Мариша.
– Я хотел, чтобы Павел отказался от нее, – сказал парень. – Светланка до сих пор любит меня. Она мне сама в этом призналась.
– Когда? – ахнули подруги.
– Когда я вернулся, она пришла ко мне домой. И мы с ней поговорили, – объяснил им Шайкин. – Я предлагал ей переехать ко мне. Но, по-моему, она боялась Павла. Я ей сказал, что прощу ей прошлое предательство, потому что все бабы думают не головой, а тем, что значительно ниже. Так что прощу я ей прошлую вину, тем более что по молодости все это было. И от Павла ее избавлю.
– А она?
– Она чего-то все тянула, – сказал Шайкин. – А потом я получил это письмо.