И продрав наконец окончательно глаза, он взглянул на добермана и буркнул:
– Привет, псина. Какими судьбами?
– Вам знаком этот пес?
– Ясное дело. Из приюта нашего животина. А что? У вас с ним какие-то проблемы?
– Какие проблемы?
– Ну, покусал кого-нибудь или что-то в этом духе?
– А он может?
– Ну, – почесал в затылке мужик, – один-то раз мне его именно поэтому и вернули. Хорошо еще, что задаток назад не потребовали.
– Какой задаток?
– Ну тот, что мне за пса та рыжая выплатила.
Рыжая! Задаток! Друзья почувствовали, что они находятся на верном пути, и вцепились в мужика мертвой хваткой. Но и он оказался не так-то прост, как показалось на первый взгляд.
– Хотите разговаривать, тащите пожрать и выпить, – велел он. – Выходной день, а у меня в доме шаром покати!
Это было еще мягко сказано. У этого типа на кухне не то что еды, у него даже холодильника не было!
– А на что он мне? Подпол имеется. Только там тоже ни хрена нету! Даже картошки.
– Как же так? Чем же вы питаетесь?
– Ну, когда я на работе, там меня кормят. А в выходные дни… Маринка иногда заглядывала, она пожрать с собой и приносила. Только она уже давно не приходила. Вот и мучаюсь в одиночестве.
Говоря это, мужик и не думал вставать. Он продолжал валяться на диване, поглаживая собаку. Оставалось только порадоваться тому, что отопление в этом ветхом доме было центральное. И хотя львиная доля тепла, похоже, просачивалась наружу сквозь щели и дыры в бревнах, но в комнатах было тепло. Иначе бездельник просто бы замерз зимой.
– Так чего? Пожрать принесете?
– Принесем, – со вздохом сказала Кира.
– И выпить не забудьте! Пива там или лучше водочки. Зимой-то водочка лучше идет.
Лисица с Кирой быстро съездили в ближайший магазин. А в это время Леся и все еще сторонящаяся Беглеца Жанна навели подобие порядка в комнате. По крайней мере, они разгребли завалы на столе, чтобы можно было за него сесть. Выкинули старые уже заплесневевшие огрызки яблок, шелуху от семечек, обертки от «Доширака» и прочий мусор. Вымыли несколько целых тарелок и рюмок. Так что к возвращению Лисицы можно было устраивать обед.
Сначала Егор ел молча. Видно, действительно здорово проголодался. Жадным он не был. Легко скармливал куски со своей тарелки нетерпеливо дожидающемуся Беглецу. И еще приговаривал:
– Жри, псина! Жри и поправляйся. А то ни злобы в тебе, ни духу никакого нету. И кого ты там мог покусать, понять не могу. У нас-то в приюте ты даже кроликов не трогал.
Наконец Егор наелся и начал рассказывать свою историю знакомства с Беглецом и рыжей девицей, которая у него этого пса пыталась сторговать.
– Не знаю уж, для каких целей ей этот пес понадобился, только она мне за него сразу же тысячу отвалила и еще столько же обещала, если все пройдет как нужно.
– Как нужно? – заинтересовался Лисица.
– Что пройдет?
– Что она имела в виду?
Но Егоров лишь развел огромными, словно лопаты, руками.
– Не знаю, – пробубнил он. – Только в тот раз она пса вернула. Дескать, слишком злобный. Это Беглец-то! А спустя неделю снова за ним вернулась. Передумала, дескать. Давай пса.
– И ты отдал?
– Ага.
– Это в первый раз.
– И в первый, и во второй.
– Но потом она тебе его снова вернула?
– Не-а. Утром Беглец один возле приюта сидел. На поводке. Ну, в приюте все, конечно, решили, что собака назад сама вернулась. А я понял, что та рыжая снова передумала и пса вернула. Только я на нее не в обиде. Задаток-то все равно при мне остался. Вот так-то.
– А вы не могли бы описать ту девушку?
– Рыжая она! Молодая! Что тут еще говорить?
– Очки были?
– Были! Темные такие очки! Огромные. Пол-лица закрывали.
– А одета как была?
– Нормально. Шуба на ней имелась. И сапоги высоченные, красные.
– А шуба какая? Норковая?
– Я в этих делах не разбираюсь, но думаю – нет.
– Нет?
– Сдается мне, что шубка у нее была самая дешевенькая. Издалека в самом деле на норку похожая. А вблизи сразу видно, что подделка.
Много он понимает в женских шубках! Сам сидит дома в рваной майке и грязных брюках, а еще рассуждает! Конечно, это была рыжая Лида и ее знаменитая норковая шуба!
– А она вам не представилась? – спросил у Егора Лисица.
– Фамилии и отчества я у нее, конечно, не спрашивал. А вот имя она мне свое сказала. Лида ее зовут.
Лида! Рыжая Лида! Любовница Владимира Ивановича. Все-таки это она была тем человеком, который взял добермана в приюте для животных, а потом пугал с его помощью клиенток в «Белоснежке». Она это, больше быть некому! И все же Кира хмурилась.
– Не верю я в то, что Лида такая дура. Что-то здесь не то!
– Что не то? – нервно спросила у нее Жанна. – Все то! Вы же своими ушами слышали, что сказал этот человек! Добермана взяла Лида. И убийца тоже Лида. Вы просто ищете не там, где нужно!
При звуке ее голоса Егоров дернулся так, что едва не опрокинул на себя банку с болгарскими перцами, из которой он вылавливал перчины прямо пальцами.
– Вот черт! – вырвалось у него. – Это ты, что ли?
Никто не обратил внимания на это восклицание, потому что в этот момент Беглец внезапно напал на Жанну.
– Ай! Ай! – закричала Жанна, прячась от собаки под стол. – Спасите! Он меня сейчас укусит!
Но только что сидящий спокойно пес словно взбесился. Он прыгал, лаял и тряс головой, словно пытаясь избавиться от мучающих его звуков. Лаял, рычал и ронял на пол предметы.
– Беглец! Беглец, миленький! Что с тобой?
Пес ничего не слышал. Он носился по комнате, переворачивая все на своем пути. И никому не давался в руки. Впрочем, кусаться он не пытался. Но и остановиться не желал. Приступ прошел так же внезапно, как и начался. Беглец остановился, некоторое время постоял тихо, а потом на его морде расплылось выражение величайшего облегчения.
– Пес-то припадочный! – растерянно произнес Егор. – Вот почему та рыжая от него отказалась! А я-то голову ломал, чего ей от меня надо? Чего она пса взад и вперед таскает. А оно вон чего! Ну, не завидую я вам! Больного пса из приюта взяли.
– Я хочу уйти отсюда! – закричала Жанна, которая все еще не решалась вылезти из-под стола. – Вытащите меня!
Выйдя из дома Егора, Лисица внезапно заявил:
– Жанна, ты поезжай на маршрутке. У нас с девочками есть еще кое-какие дела!